– Кто тут нарушает закон о чистоте языка? – строго осведомилась она, посмотрев сначала на меня, потом на Нату льдисто-синими глазами.

– Вы можете пояснить, какой закон мы нарушили и что нам за это будет? – вежливо поинтересовался я, улыбнувшись самой очаровательной улыбкой из своего арсенала.

– Не стройте мне глазки, молодой человек, я слишком стара для этого, – она пригрозила мне тонким пальчиком в чёрных кружевных перчатках, но мимолётно провела ладонью по виску, поправляя и так идеальную причёску.

– Понимаете, мы не из этого мира и ничего не знаем. Не могли бы вы всё же пояснить? Мы были бы вам очень благодарны, – подключилась Наташка.

– Не из этого мира? – старушка с сомнением пожевала тонкие бесцветные губы. – Что ж, ладно, что у меня своих детей нет? Я богиня равновесия, слежу за соблюдением законов. К сожалению, нарушение законов словесности по решению твоей между прочим дальней родственницы, я должна рассматривать лично.

– Бабы Яги? – Ната, словно примерная ученица, вытянула руки вдоль туловища.

Голубые глаза вспыхнули неподдельным интересом. Она всегда умела заинтересовать учителей своей любознательностью.

– Да, Бабы Яги. Она ввела закон о чистоте языка. Открылись школы, обучали даже сказочных животных. И часть слов была запрещена. Вот этим самым документом, который вы держите в руках.

– Ого! – восторженно протянула девушка, посмотрев на старый пергамент иным взглядом.

– Но я вижу, что вы не унаследовали её титул, хотя должны бы были. Странно, – богиня озадаченно потёрла морщинистый подбородок. – Кто-то обошёл мои же законы.

– Более того, унаследовать титулы должны были наши родители.

– Нет-нет, наследники моложе должны быть в приоритете после долгого отсутствия столпов.

– Столпов?

– Баба Яга, Кощей, Лесной Царь – столпы, которые поддерживают баланс нашего мира. После закрытия дверей баланс нарушился, и… мир уже не тот, – грустно вздохнула она. – Хорошо, что мир вновь открыли. Только кто? Надо разобраться.

Её фигура вновь начала сиять. Богиня явно решила, что выполнила свою миссию. Но мы-то так ничего дельного и не выяснили!

– А может, вы поможете нам вернуться домой? – я сделал несколько шагов вперёд, пытаясь вновь вернуть её внимание.

– Я – нет. Вам нужна активированная дверь от мира и ключ.

Свет становился ослепительным. Но померк на секунду, чтобы она могла дать последнее наставление.

– Больше матом не ругаться, дети, иначе расщепление, – Цензура вновь погрозила нам пальцем и исчезла.

– Ы-ы-ы! – взвыла Натка. – Ничего полезного не сказала.

– Узнали, что нам нужна дверь от мира, разве что, – пожал я плечами, раздосадованный не меньше неё. – И ключ.

– Знать бы, что это и где находится.

– Будем искать другие источники информации. Нужен город, деревня. Что угодно. Уж там никто не исчезнет перед носом.

– Мы не знаем, куда идти, – Наташа начала расхаживать из стороны в сторону, задумчиво хмуря лоб и каждым шагом поднимая в воздух клубы пыли. – Не знаем, как далеко город или деревня. И не в курсе местных законов. Вдруг тут на каждом шагу паспорта проверяют, а у нас ничего нет. Загремим в тюрьму, и с концами.

– Но и сидеть здесь глупо. Мы просто умрём с голоду. Не знаю как ты, а я охотиться не умею, и вряд ли еда сохранилась в доме в съедобном виде.

– Тоже верно, – расстроенно вздохнула она, почесав кончик носа, и звонко чихнула.

– Но вообще, надо бы и чердак осмотреть. Может, там что важное. Да хоть та же дверь.

– Как-то страшно. Вдруг там привидение или мумия прежней Бабы Яги? Дверь-то изнутри была закрыта.

– Так это даже хорошо, – рассмеялся я, гордо выпятив грудь. – Я ж Кощей, считай некромант. Оживим её и обо всём расспросим.

– Ты сейчас серьёзно? – голос её понизился до шипящего шёпота.

– Вполне, – закивав своим мыслям, я направился обратно в кладовку, куда нас забросил страж равновесия.

Интересно, возможно ли его тоже как-то вызвать, как Цензуру бранными словами? Он-то умеет путешествовать между мирами и мог бы нас подбросить обратно. В конце концов, может, он уже протрезвел? Хотя трезвым я его ещё не видел.

– О, кстати, может, получится как-то оживить куриные ножки? – Натка быстро меня нагнала, но не спешила бежать вперёд.

Я сбился с шага от её заявления. Предложение о воскрешении прозвучало, чтобы её попугать. Но я как-то запамятовал, что Натка не из пугливых и часто без тормозов.

– Даже не знаю… – проурчал я с сомнением.

– Что значит не знаю? Назвался Кощеем Бессмертным – иди воскрешать трупы, – изрекла она, похлопав меня по плечу.

Наверное, в знак поддержки. Я не разобрался, ругал себя за глупость, которую ляпнул. Теперь придётся оживлять для Наташи её избушку. Чего только не сделаешь ради девушки, в которую влюблён с первого класса.

/Яга/

Ни в кладовке, ни на чердаке мумий прежних хозяев не нашлось. Кажется, Кощей обрадовался этому даже больше меня. Впрочем, и ничего по-настоящему полезного мы не отыскали, только надышались пылью, собрали своими безупречными причёсками всю паутину и чуть не переломали себе ноги, передвигаясь в лабиринтах этой рухляди. Нет, на самом деле здесь было много интересного. Старинная мебель, музыкальные инструменты, даже затесался саркофаг, похожий на египетский, пустой, само собой. Одежда, доспехи, оружие, как ни удивительно, в прекрасном состоянии. В самом дальнем углу нашлась и дыба, что ещё больше понизило градус нашего не самого отличного настроения.

– О, смотри, красиво, – я вытянула из-под горы тряпок шкатулку, на которой в идеальном состоянии сохранилась искусная резьба, изображавшая смешные сцены.

На одной медведь трётся щекой о шкатулку. На второй вытаскивает из неё зеркальце и довольно скалится своему отражению. А на третьей прекрасная девица громит всё в своей комнате, видимо, потеряв это самое зеркало.

– Рухлядь, – вынес вердикт Олег, мельком взглянув на мою находку.

– Ничего ты не понимаешь, красиво же, – я отвернулась от вредного парня, прижав к груди шкатулку.

Внутри что-то перекатилось с глухим звуком. Я приоткрыла крышку и обнаружила в ней золотое кольцо с красным камнем.

– Вот, смотри, а ты говоришь рухлядь. Теперь, можно сказать, у нас есть деньги. Если отыщем ломбард.

Оценив взглядом колечко, я надела его на палец, любуясь явно драгоценным блеском. А камень в нём вдруг сверкнул ярким светом. Мою фигуру окутало золотистое сияние и сразу же пропало.

– Что это было?

– Мы в волшебной стране, Гадкина. Нечего надевать на себя что попало. Сними сейчас же.

– Ладно, – выверты кольца настолько выбили из колеи, что я даже не стала спорить.

Вот только волшебная драгоценность накрепко приклеилась к пальцу.

– Не снимается.

– Чего?

– Не снимается, говорю. Застряло. Может, я это, отекла от страха?

– Мозг у тебя отёк! Зачем вообще надела? – раздражённо прорычал Кощеев.

– Откуда же я знала?

Он потянулся к моим рукам, но я оттолкнула его и двинулась дальше по чердаку. Сама как-нибудь разберусь.

– Обиделась что ли? – донеслось в спину, но я не ответила, залюбовалась гильотиной.

Вот зачем она была нужна Бабе Яге? Чем она тут занималась? И вообще, местные столпы добрые или злые? Может, я унаследовала титул злодейки? Тогда дыба и гильотина вполне объяснимы. Но это означает, что местным вряд ли придётся по душе возвращение Яги. Мда, попала…

– Ладно, пошли вниз. Тут один хлам, – подытожил Кощеев.

Прихватив один из мечей в кожаных ножнах, он зашагал на выход.

– Это-то тебе зачем? Чтобы самоуничтожиться?

– На всякий случай. Вдруг на разбойников наткнёмся.

– Ты типа умеешь с ним драться?

– Я умею эффектно с ним выглядеть, – огрызнулся он.

– Ну да, ну да, – хихикнула я, но тоже прихватила с собой кинжал.

Какое-никакое оружие. Мало ли, неизвестно, сколько мы проведём в лесу. Нож в походе нужен всегда.