– Все будет хорошо, детка, – Тони присел напротив него и взял его за руки. – Ты справишься. Ты ведь у нас такой сильный, правда?

– Наверное… не уверен, – выдохнул Рей, погладив его по рукам, и признался. – Мне страшно.

– Конечно, сильный! Вспомни, сколько сил тебе понадобилось, чтобы танцевать этот сезон? Неужели они все пропали, – Тони хотел настроить друга и не спешил переходить к делу, а Келлер не торопил его, одобряя такой подход.

– Все израсходовал, наверное, – отозвался Рей, вздохнув, и взявшись за его руку, придвинулся к краю кровати, чтобы спустить ноги на пол. Но опираться на них пока боялся.

– Так, не спеши, – Келлер тут же оказался рядом, по другую руку. – Как ощущения? Есть покалывание? – спросил он, ведь кровоток изменился.

– Да, есть. И ломота начинается от ступней вверх, – Рей прислушался к себе. – Это нормально?

– Это очень хорошо, – кивнул доктор, улыбнувшись. – Значит, кровообращение не нарушено, и понемногу можно переходить к массажу.

– Итак… коляска? – спросил Рей, держа за руку Тони. – Как мне? Обхватить за шею или что? – он немного растерялся.

– Да, обними нас за шеи, а мы тебе поможем, – кивнул Келлер. – Не бойся, мы все будем делать медленно, – пообещал он, придвинувшись и поддерживая Рея под спину.

То же самое делал и Тони.

Рей взволнованно часто-часто дышал, стараясь не думать о боли, о дискомфорте, и с помощью Келлера и Тони наконец-то оказался в коляске, сдавленно застонав и ерзая туда-сюда, в попытке устроиться удобнее.

– Я думал, будет хуже, – признался он.

– Ну вот видишь, как хорошо, – Келлер улыбнулся и, присев на корточки напротив Рея, аккуратно установил его ноги на подставках. – Ну что, попробуем немного прогуляться?

– Можно только прикрыть чем-то ноги? – попросил Рей, и без того чувствуя себя неловко из-за того, что сидит в одной больничной рубашке.

– Да-да, конечно, прости, – доктор взял покрывало с кровати и накрыл им ноги Рея, закутав их снизу, чтобы и теплее было. А сверху накинул его толстовку. – Ну, в путь, – улыбнулся он.

Рей переживал, впервые за долгое время покидая палату, он видел, что люди на него смотрят, кто-то узнает, кто-то нет. Медсестры толкали друг друга локтями, мол, смотри.

– А куда мы едем? – все же спросил Рей, пока они неторопливо миновали коридор отделения.

– Я думаю, пока что ограничимся поездкой по коридору, – предложил Келлер.

Тони шёл рядом и держал Рея за руку.

– Но понемногу будем увеличивать длительность, поднимемся на крышу – вам нужен свежий воздух.

Рей кивнул, они дошли до небольшого холла для посетителей, там развернулись и поехали обратно. Но в целом, несмотря на легкую боль на небольших толчках, все прошло лучше, чем могло бы.

– Ну как вы, Рей, устали? – когда они вернулись в палату, Келлер снова присел на корточки напротив парнишки, сдвинул покрывало и стал аккуратно разминать его стопы.

– Немного, но я рад, что могу не только лежать, – Рей невольно морщился, ощущая боль в ногах, порой очень жгучую. И понимал, что ему дискомфортно еще из-за внутреннего напряжения, пока на него все смотрели.

– Теперь каждый день будем совершать с вами прогулки, – пообещал Келлер.

Конечно, он прекрасно видел, как Рей ежится под этими взглядами, поэтому на следующий день помог ему надеть толстовку и надвинуть капюшон. И, помня обещание, повез его в свой кабинет, где на диванчике стояла корзинка.

– Вот, знакомься, это Марс, – улыбнулся он, вытаскивая из корзины пушистого черного как ночь кота.

– Какой большой! – удивился Рей, глядя на него. – А это точно кот? – он протянул руку и дал себя обнюхать, прежде чем погладил его. Шерсть была мягкая, пушистая и теплая. Кот щурился, привыкая к свету, и нюхал руки Рея, насквозь пропахшие больницей.

– В смысле? А кто, по-твоему, это может быть? – рассмеялся Келлер, присев на диван.

Марс встал передними лапами на грудь Рея и потерся мордой о его лицо, щекоча усами.

– Ты ему понравился, – улыбнулся он, почесав кота по спине.

– Не знаю, рысь какая-нибудь, – предположил Рей, поглаживая кота по голове. – Не знал, что они бывают такими большими. – Кот тем временем запустил нос в ухо Рея и что-то там вынюхивал, и Рей захихикал от щекотки.

– Он очень милый, – сказал он, а кот, удовлетворенный инспекцией, улегся на коленях Рея, как на подушке.

– Да нет, точно кот, просто большой, – заверил Келлер, почесав питомца за ухом. – Тебе не тяжело? – сразу спросил он, когда Марс по-хозяйски оккупировал колени Рея.

– Немного, но он такой теплый, – отпускать кота не хотелось. Он урчал и стал запускать коготки в бедро Рея. – А вот колоться не стоит, дружок.

– Он так показывает, что ты ему нравишься, – пояснил Келлер. – Ну что, ты пока не готов к прогулке на крышу? – спросил он, погладив кота по лапкам.

– Можно съездить, – ответил Рей. – Но, наверное, кота туда брать не стоит? – спросил он, почесывая Марса и сталкиваясь пальцами с рукой Келлера.

– Если ты волнуешься, что он сбежит, то совершенно напрасно, – заверил его Келлер, не спеша отнимать пальцы, а второй рукой он накрыл Марса покрывалом Рея, чтобы кота не было видно. – Сделаем вот так.

– Хорошо, – Рей улыбнулся и придержал покрывало и кота, когда Келлер покатил его по коридору к лифту, чтобы подняться наверх.

В этот раз самого Рея скрывал капюшон, и, если кто-то и смотрел на него, по крайней мере, сам оно этого не видел. На крышу они поднялись на лифте, и там Келлер подкатил кресло к бортику, чтобы было видно город.

– В Лондоне лето…– заметил Рей, ощущая на своей коже ветер. Он снял капюшон и позволил ему растрепать отросшие волосы. Кот высунулся из-под покрывала и нюхал воздух. – Время все же течет, – сказал он негромко, вздохнув и смотря по сторонам.

– Хорошо здесь.

– Рад, что тебе здесь нравится, – Келлер взял раскладной стульчик и присел рядом с Реем. – Может, следующим летом опять весь Лондон будет в афишах с твоим лицом, – он погладил парнишку по руке.

Рей только хмыкнул саркастически.

– Едва ли. Это почти невозможно. Даже если я встану на ноги. С такой репутацией, как у меня сейчас, вряд ли кто-то возьмет меня в труппу.

– А что с вашей репутацией, Рей? – Келлер повернулся к нему. – Я не читаю прессу, но, насколько я знаю от ваших друзей, многие на вашей стороне. Все винят Демидова и считают, что это он вас подвел. К тому же, вам ведь не обязательно возвращаться в театр, можно выступать сольно.

– Это редкость. Индустрия немного иначе работает, – попытался объяснить он. – Для многих я лишь подстилка Демидова, благодаря постели получившая главные роли.

– Разве вам не хочется доказать, что это не так? – удивился Келлер. – Тысячи людей видели вас на сцене, вами восхищались мировые столицы. И не за ваши интимные отношения с Демидовым, уж поверьте

– Да, но сколько я слышал и слышу, что я шлюха. Вы так не считаете? – спросил он, подняв взгляд на него.

– А про меня, когда я только начинал работать, говорили, что я беру деньги с пациентов за то, чтобы взять их на операцию, – он пожал плечами. – Злые языки будут всегда и везде, нельзя жить с оглядкой на них.

– Что самое ужасное… Демидов действительно раскрыл меня как танцора. Жаль, что пришлось заплатить такую цену, – вздохнув, признался Рей.

– Пусть так, пусть он раскрыл тебя, пусть ему посчастливилось увидеть в тебе что-то, что до поры не видели другие. Но это все равно только твое, Рей, твой потенциал. И лишь тебе решать, как им воспользоваться, – напомнил Келлер, снова перейдя на «ты».

– Я иногда думаю, можно ли это было сделать иначе? – спросил Рей. – Без секса? Без того, чтобы заставлять меня теперь чувствовать себя шлюхой?

– Рей, можно я задам вам один вопрос, если хочешь, можешь не отвечать на него. Просто так и скажи об этом, – попросил врач. – Когда у тебя были интимные отношения с Демидовым, у тебя были к нему какие-то чувства? Ты задумывался о том, что тебе может принести ваша связь в плане карьеры?