Поскольку абордажная команда облачилась в скафандры, не имело значения, что за дверью ее мог ждать вакуум. Но когда Фура отперла – притом что внутренняя дверь шлюза все еще оставалась открытой, – давление не упало.

Впереди виднелась еще одна дверь, на этот раз выкрашенная в коричневый цвет.

Они находились в шлюзе «Веселой кобылы».

– Чем скорее какой-нибудь разумник придумает, как нам избавиться от необходимости дышать, – проворчала Прозор, – тем счастливее я буду. Полжизни только и делаю, что вхожу и выхожу из кораблей…

– А вторую половину жизни ты на это жалуешься, – сказала Фура.

Она взяла у Прозор арбалет, его прикладом сильно ударила по коричневой двери, а потом вернула оружие. Ненадолго стало тихо, и вдруг за дверью послышался негромкий скрежет. Фура сунула руку под нагрудный ранец и сомкнула искусственные пальцы на рукояти длинного ножа призрачников. Отцепила нож, вытащила. Оружие ускользало из фокуса внимания, расплывалось, если она не отводила взгляд.

Коричневая дверь начала открываться внутрь шлюза. Фура отступила, освобождая место и держа клинок наготове, если понадобится рубить или колоть.

Прозор и Лагганвор с арбалетами прикрывали ее.

Из темноты выплыло круглое лицо без шлема, похожее на бледный дыхальный шар, отцепленный от веревки.

– Я знаю, что ты собираешься убить нас! – выпалил мужчина дерзко и самоуверенно. – Но если в тебе осталась хоть капля порядочности, Боса Сеннен, ты сделаешь это быстро!

Они стояли лицом к лицу у порога шлюза. Визор Фуры был защищен решеткой и украшен орнаментом из шипов и костей; голова мужчины торчала из высокого и широкого шлемного кольца-крепления, покрытого значками и эмблемами.

– Я не Боса Сеннен, разумник.

– Мы слышали твои угрозы, – продолжил мужчина, стараясь – если Фуре не померещилось – сдержать дрожь в голосе. У него было веснушчатое лицо, широко посаженные глаза под выпуклым вспотевшим лбом, рыжая щетина на темени. Его взгляд скользнул к ножу призрачников, а затем так же легко отстранился. – Я слышал, что ты обещала с нами сделать.

– Это была просто болтовня. Стимул, побуждающий вас согласиться с нашими условиями, – заверила Фура.

– Мы знаем, что ты натворила. Чем ты занималась раньше. Мы выполним твои условия, и все равно ты нас зарежешь. Такова твоя подлая натура. – Он плюнул, и слюна повисла на решетке ее визора кособокой паутиной.

– Убей меня. Пытай меня. Все, что пожелаешь. Но прояви к остальным немного милосердия, если ты еще не забыла, что значит это слово.

Медленно и неторопливо Фура спрятала клинок призрачников под нагрудный ранец, где сработала магнитная защелка.

– Ваше имя?

– Кэп Верранвелл, как ты, должно быть, уже знаешь. – Его лицо дрогнуло за блестящими нитями, закрывшими ее забрало. Он выпятил подбородок, пытаясь – это было очевидно для Фуры – своим видом и голосом выказывать уверенность, которой на самом деле не было. – Верранвелл с частного экспедиционного судна «Веселая кобыла».

Фура протянула металлическую руку, словно рассчитывая на дружеское рукопожатие:

– Весьма рада знакомству. У вас прекрасный корабль… э-э… был. Я капитан Несс, как вам уже объяснили.

Он снова плюнул. На этот раз между ее пальцами образовалась слизистая мембрана.

– Несс, Сеннен – называй себя как хочешь. Чтоб ты провалилась вместе с твоей командой.

Она потрясла рукой, пытаясь сбросить слюну.

– Верри, мы свернули куда-то не туда. Кстати, а почему ты не выстрелил, пока была возможность? У тебя же есть самонаводящиеся снаряды. Почему не попытал счастья?

Он вздохнул, потер лоб:

– Ласлинг уговаривал меня рискнуть и сделать локационный импульс, а может, и залп-другой. Но не факт, что это остановило бы вас, – мы бы сами стали отличной мишенью для ответного выстрела. Мой корабль приспособлен для экспедиций по шарльерам, а не для грабежа – мы всего лишь честные космоплаватели, которые пытаются честно зарабатывать на жизнь. Конечно, зря я не послушал Ласлинга…

– Ну, ты прав, это бы не помогло. И все-таки долой уныние и обреченность. – Фура подцепила его подбородок пальцем. – Верри, будь с нами поласковее, обойдемся без глупостей – и глазом моргнуть не успеешь, как мы исчезнем. Тогда ты сможешь вернуться к своим делам…

Он выдавил едкий смешок:

– К каким еще делам? Мой корабль погублен. Или ты этого не заметила, когда уничтожала паруса и такелаж, да еще на всякий случай несколько раз выстрелила в корпус?

– Неизбежный ущерб, – отрезала Фура.

Прозор и Лагганвор для пущей убедительности взмахнули арбалетами. Капитан Верранвелл отступил, освобождая выход из шлюза. Фура оставалась настороже и была готова перейти от слов к делу, не доверяя ничему – и особенно демонстративной капитуляции капитана.

Однако тот не пытался перехитрить захватчиков. Она в этом убедилась, когда вплыла в камбуз «Веселой кобылы» и прониклась коллективным настроением команды, которая собралась там в хаосе, воцарившемся после обстрела. Игровые фигурки, кухонная утварь и столовые приборы дрейфовали, сброшенные с магнитных столов и креплений. Какой-то стул разлетелся на щепки. Капли воды дрожащими зеркальными сгустками плавали повсюду, словно причудливые инопланетные питомцы. Световой плющ оторвался от стен, его побеги колыхались вялыми щупальцами, излучая разноцветное сияние.

Кроме Верранвелла, их было трое: двое мужчин и женщина. Четыре человека, которых Фура видела сквозь смотровой камень. Они выглядели подавленными, удрученными, полностью покорившимися судьбе. Все были в скафандрах или частях таковых, но ни на ком не было шлема, и только женщина успела надеть перчатки. Не было видно никакого оружия, даже миниатюрного кинжала или энергетического пистолета.

– Не думайте, что мы не стали бы драться, если бы верили, что есть шанс победить, – сказала женщина низким ровным голосом, в котором сквозила горечь поражения. – Случись это один-два рейса назад, мы бы вам оставили кое-что на память. Но у нас не хватает рук с тех пор, как мы потеряли Айвза и Монсера у Мерзейшества в девяносто девятом. А потом обменяли наш последний хороший бронебойный снаряд на лучший череп, надеясь, что в долгосрочной перспективе разведданные принесут больше пользы, чем оружие.

– И что получилось в итоге? – спросила Фура с почти искренним любопытством.

– О, все сработало лучше не придумаешь, – ответила женщина с демонстративным сарказмом.

– Вы побывали у Мерзейшества? – спросила Прозор, следуя за Фурой на камбуз и быстро и уверенно направляя арбалет в каждый угол загроможденного помещения.

Ее действия при этом были совершенно машинальными.

– Это что-нибудь значит? – спросила Фура.

– Это значит, что они либо лгут, либо заслуживают нашего уважения.

– Больше никого? – спросил Лагганвор, оглядываясь по сторонам.

Умно, подумала Фура: проверить правдивость капитана, а не показать, что им известно о еще двух космоплавателях.

– Это вся моя команда, – сказал Верранвелл, вздернув подбородок. – Не считая Меггери, раненой в результате ваших действий, и Рутера, который с ней. Они в лазарете.

– Что случилось с Меггери? – спросила Фура.

– Какая разница? – Женщина провела рукой по темно-рыжим волосам, которые она носила зачесанными вправо и заплетенными в замысловатую косу, достигающую поясницы; левая часть головы была выбрита. Космоплавательница была чрезвычайно тощей, с острыми скулами, маленьким подбородком и множеством звонких сережек в ухе с выбритой стороны. – Скоро всех нас ожидает то же самое.

– Позвольте напомнить, – сказала Фура. – Вам по трещальнику кое-что обещали…

Верранвелл не дал ей договорить:

– Твой голос звучал иначе, когда ты излагала условия.

– Не все ли равно, как он звучал? – Фура повернулась в направлении шлюза и прокричала: – Доктор Эддралдер! Шевелите ластами! Тут есть чем заняться. – Она снова сосредоточилась на команде захваченного судна. – Звать-то вас всех как, не считая капитана?