Мои движения стали смелее, грациознее, стоны громче. Теперь меня заводило его прерывистое дыхание, его сильные руки, взгляд его темных глаз, ни на секунду не упускавших меня из виду. Я сильнее прогнулась, касаясь мужской груди своей и сжимая его бедрами, увеличивая амплитуду.

Рейн ускорил темп, закрывая глаза от подступающего кайфа, а я запустила пальцы в его густые волосы и притянула голову к своей груди. Прикосновение щетины снова наполнило меня острыми ощущениями, и я покрутила бедрами вперёд-назад. От наступающего блаженства я откинула голову назад, когда последний стон вырвался из моего горла. Меня накрыл обжигающий жар, пробирающийся от низа живота к каждой нервной клеточке, и забирая всю силу из конечностей. Я почувствовала себя обессиленной, но удовольствие не заканчивалось.

Рейн всячески желал оттянуть этот момент, но последнее мое движение снесло ему крышу. Не в силах больше сдерживаться, он позволил наслаждению взять вверх, больно сжав мое тело руками и зарываясь лицом в мою грудь.

Мужчина первым пришел в себя. Ива все ещё сидела на нем, но в бессилии уронила голову ему на плечо. Он провел ладонью по ее миниатюрной спинке, по выступающим лопаткам и позвонкам, вдыхал аромат ее кожи. Единственной его мыслью было: «Хочу ещё. Сейчас же!». Но он знал, что женщинам часто бывает больно на следующей день после целой ночи, проведенной с ним. А с Ивой он не желал ограничиваться одной ночью, поэтому ему хотелось позаботиться о ее здоровье и дать ей привыкнуть к нему.

Я резко проснулась от звонка в домофон. Фогель вчера был так добр, что проводил меня до квартиры после своего хамского нападения в машине. По этому поводу у меня были смешанные чувства. Я испытывала к Фогелю острую неприязнь. Сейчас он для меня был центром всех бед. Сама его фирма раздражала! Бесило то, что он пользовался моим телом, когда ему вздумается, да ещё и заводил меня саму. Это было даже хуже, чем насилие. Его близость была сродни наркотической зависимости. Когда ты понимаешь, что это разрушает твою личность, превращает в мазохиста, но в определенной точке невозврата ты уже не можешь отказаться от предложенного. Это все равно что прийти на вечеринку, где все пьют и пытаться остаться трезвым. Мне казалось, что Фогель тянет меня на дно, из которого я уже никогда не выберусь. Он подавлял меня, брал силой, заставлял хотеть его, а после я испытывала только чувства стыда и унижения. Я уже почти ненавидела его.

Звонок в домофон повторился, и я поспешила встать с кровати.

– Кто там? – машинально спросила я, нажав кнопку домофона. В камеру ничего не было видно.

– Я ваш сосед! – выкрикнул истеричный мужской голос. – Вы меня затопили! Сейчас же открывайте!

Я опешила и машинально открыла дверь, и тут же передо мной возник Эрнест Вермель.

– Ну, привет. Ива, – хитро улыбнулся он, подпирая дверь рукой. – Оценила мои актерские данные?

– Что вам нужно? – я с опаской глядела на него, ожидая самого худшего.

– Я войду? – спросил он, однако разрешение ему не понадобилось. Он бесцеремонно шагнул в квартиру, отодвинув меня в сторону.

А затем, оглядев меня, он отметил:

– Классный прикид.

Я сложила руки на груди, в надежде немного прикрыться. На мне были только крохотные шортики, почти не прикрывающие попу, и тонкая белая майка, детально очерчивающая грудь и выделяющая все прелести.

– Даже жаль, что ты досталась Фогелю, – мужчина обошел меня по кругу, рассматривая оценивающим взглядом. – Ничего, мы это исправим.

– Что вы хотите? – мой тон был уверенным и спокойным, хотя мне был крайне неприятно как он прожигал взглядом мой зад.

– И чем ты берешь? – он будто не слышал моего вопроса. – Вроде на вид тощая вредная девчонка, но есть в тебе что-то… Хочется иметь тебя всю ночь.

– Вы за этим сюда пришли? – я вызывающе глядела на него.

– Пока нет, – он наконец уселся на диванчик в прихожей и заложил ногу на ногу. – Я хочу чтобы ты побыстрее разобралась со своей неудачей, а потом подставила Фогеля. У него сейчас клиент, скажем так, один финансовый гений. Ооочень серьезный клиент. Так вот, я хочу, чтобы его дело, что он старается замять, всплыло во всех СМИ. Тогда он подаст на Фогеля в суд за разглашение адвокатской тайны и навсегда испортит его репутацию.

– Заказы мне даёт Кирилл Дмитриевич, – холодно ответила я.

– Ничего, сделаешь для меня исключение, – Вермель продолжал раздевать меня глазами. – Ты разве не хочешь, чтобы твой дружок поскорее вышел на свободу?

Я молча опустила взгляд. Гнев прорывался наружу, но я изо всех держалась, чтобы не наброситься на Вермеля и не придушить его к чертям. Понятно, что физически мне с ним не справиться.

– И учти, Ива, – он встал с диванчика и подошёл ко мне. – Посмеешь кому-нибудь рассказать об этом, я продам твой паспорт в самый отвратительный бордель в городе. Будешь обслуживать дальнобойщиков, конечно, после того как я сам с тобой наиграюсь.

Он провел пальцами по моим сложенным рукам, нарочно касаясь груди, а я вся съежилась внутри.

– Что я вам сделала? – я открыто посмотрела ему в лицо.

– Ничего личного, Ива, – глаза Вермеля потемнели, а его ладонь спустилась к моим ягодицам. – Кирилл сказал, что ты – лучшая и справишься с любым заданием. Ты просто выбрала себе не ту профессию.

Его губы растянулись в оскалистой улыбке:

– У тебя два дня. А за это время я успею с тобой наиграться.

Он сжал мои ягодицы, теснее прижимаясь ко мне всем телом.

Я прикрыла глаза, пытаясь успокоиться и просто отпустить ситуацию. Но внутри меня все требовало мести. Я ненавидела Фогеля и Вермеля всем сердцем. И в этот момент, я пообещала себе, что сама – в одиночку уничтожу этих двоих. Я смогу. Я найду способ.

Вопреки моим ожиданиям, Эрнест Вермель отпустил меня и направился к выходу.

– До вечера, – небрежно бросил он и покинул мою квартиру.

Я с облегчением выдохнула: на этот раз пронесло.

После визита Вермеля, я принялась собираться. Мне хотелось сегодня выйти пораньше и загнать Червю приставку, так как денег у меня не было совсем. Но только я было собралась его набрать, как в мой домофон снова позвонили.

Господи, меня сегодня решили достать окончательно!

– Доброе утро, маленькая Ива, – раздался тягучий голос Фогеля из динамика. Кажется, он старается быть обаятельным.

– Доброе, – я сердито ответила и открыла ему дверь.

Появление моего босса было совсем не кстати. Мне срочно нужны были деньги, а Фогель портил мне все планы.

– Я привез тебе кофе, – он продемонстрировал два стаканчика в картонной упаковке.

Затем, отложив кофе на столик у зеркала, он шагнул мне навстречу.

– Я хочу тебя, – он обхватил мое лицо ладонями. Его глаза изучали мои губы. – И я привез твой телефон, – он говорил шепотом у самых моих губ. – Обронила вчера в моем кабинете, маленькая.

Он выпустил меня из рук и открыл молнию своего портмоне. Там, в кармашке, рядом с телефоном я заметила его магнитную карту. Я должна воспользоваться этим шансом. Ведь, мать его, Вермель поставил меня на счётчик, и я должна сегодня же попасть в кабинет Фогеля. А значит, теперь моя очередь делать ему хорошо.

Я выхватила его портмоне и закинула руки на его шею.

– Разденьте меня, господин Фогель, – я поднялась на носочки и томно произнесла это в область его шеи. Даже встав на носочки, я не доходила ему до подбородка.

Пару секунд он не мог поверить в услышанное, а потом обхватил меня мощными руками и наклонился к моим губам…

Фогель искренне не понимал такой перемены в настроении Ивы, но ему понравилась ее игривость, ее обращение «господин Фогель» и ее просьба. До сих пор ему нравилось именно ломать ее, и казалось, что в день, когда девушка захочет его сама, без принуждения, она перестанет быть для него лакомым кусочком. И он с невероятным наслаждением признал свою неправоту.