В дверь забили с удвоенной силой.

– Сейчас-сейчас! Замок заклинило! – ответил Образина, подпирая дверь ближайшим столом.

Разбойники забегали еще быстрее. Один варвар сидел на своем месте и ошалело крутил головой.

– Хочешь попасться страже? – спросила возникшая у него над плечом Морни.

Варвар молча покачал головой.

– Тогда уноси задницу! Вон там, прямо под баром есть вход в туннель. Выход в трех сотнях шагах в лесу.

– Благодарю тебя, добрая незнакомка, – ответил варвар и бросился в указанном направлении. Он легко пробился в самую гущу толпы и покинул зал в числе первых.

Когда таверну покинули все, за исключением мертвецки пьяных, и тех, кто убегать не собирался, Образина резко открыл дверь, и внутрь влетела пара стражников в остроконечных шлемах, держа вдвоем небольшой таран. Не встретив препятствия, они ввалились внутрь и упали.

Таверну стали быстро-быстро наполнять стражники с копьями в бело-оранжевых накидках с черным львом – гербом Эннерении.

Бэрвирун невозмутимо стоял за стойкой и протирал кружку.

– Проходите, господа, как видите, у нас сегодня тихо…

Огромная фигура варвара неслась через ночной лес. Звезды давали немного света, и его глазам этого было достаточно. После выхода на поверхность воры и разбойники стали рассеиваться, поодиночке и небольшими группами они стремились убраться как можно дальше. И гермериец вскоре остался один. Мощные ножищи без устали мчали его вперед. Кусты, бревна и прочие препятствия он перепрыгивал с легкостью пумы.

Но голоса преследователей, перекликающихся между собой, все равно приближались.

Оказалось, что маленькая лесная таверна была окружена тройным кольцом стражников. И внешняя граница самого широкого из них была совсем рядом с выходом из тоннеля.

Толпа разбегающихся по лесу преступных элементов привлекла внимание стражи, и начались массовые ночные догонялки.

Но варвару пока удавалось не попасться.

Между тонкими стволами молодых кленов мелькали огоньки факелов.

Гораздо ближе, чем хотелось бы.

Он все время менял направление, в зависимости от того, с какой стороны слышал преследователей. Его загоняли, как дикого зверя, и это ожидаемо закончилось тем, что он выбежал прямо на засаду.

Справа и слева плотно растущие дубы образовывали естественные стены. Сзади настигала погоня. А прямо перед гермерийцем была дюжина стражников, вооруженных мечами, щитами и копьями.

Их командир, отличающийся позолоченным шлемом и усами, выкрикнул приказ:

– Именем короля, сдавайся, Гронан! У нас приказ доставить тебя живым! Сложи оружие, не сопротивляйся, и тебе не причинят вреда!

Копейщики, стоящие к варвару ближе всего, невольно отступили на полшага. Таким свирепым стало его лицо.

– Именем короля?! – повторил варвар сдавленно. – Короля? Да как вы смеете?! Вы же знаете, кто я! Изменники! Немедленно уберите оружие, и принцесса Филини простит вас! – проорал он. И на лице его была беспомощная горечь пополам с яростью. Он знал, что в его словах нет смысла, но молчать не мог.

В ответ командир стражников молча махнул рукой. И пара копейщиков двинулась на варвара. Но они тут же резко отступили, уворачиваясь от неимоверного куска острой стали. Варвар яростно махал огромным двуручником, отгоняя врагов. Правда, держал он его совершенно неправильно. Одной рукой, стоя боком вперед и вытянув перед собой на всю длину. При этом он держал ровную осанку, и попеременно приседал, сгибая колени в разные стороны.

Но тяжелый меч мелькал с ужасающей быстротой, и знакомиться с ним поближе не хотелось никому.

– Взять его! – приказал командир.

Солдаты стали потихоньку окружать варвара. Сзади показалось еще четверо воинов. Он оказался в кольце.

– Не вынуждайте меня!!! – проорал варвар. И в голосе его слышалось искреннее сожаление.

Гронану приходилось вертеться, чтобы не давать к себе приблизиться. Несмотря на свои габариты, он был быстр, как рысь. Но все же не мог бить во все стороны сразу.

Наконец один мечник набрался смелости и бросился прямо на Гронана. Тот встретил его выпадом прямо в центр щита. Удар оказался столь мощен, что лезвие пробило и щит, и держащую его руку в кольчужном рукаве. Варвар дернул свое оружие вверх. Вопящий от боли стражник упал на землю, держась за культю. Обломок щита оказался нанизан на меч, как бусина на нитку. Вместе с отрубленной рукой.

Глаза варвара расширились от ужаса.

– О Пэр-Пэр, сколько крови!!! – взвизгнул он и бросил свой меч, словно тот обжег ему пальцы.

Обрадованные стражники тут же сдавили его со всех сторон. Но с ног свалить все равно не смогли. Молодой стражник оказался прижат к варвару давящими сзади товарищами. Его нос уперся прямо в загорелую грудную мышцу.

– Как ты смеешь? Хам!!! – взревел варвар, и стражник получил такую мощную пощечину, что отлетел на десяток шагов.

Некоторое время продолжалась борьба. Варвар был силен, как бык. Но все же почти два десятка воинов общими усилиями смогли повалить его на землю и связать.

Покалеченному воину перевязывали руку в небольшом отдалении.

Командир взирал на лежащего у его ног Гронана с нескрываемым разочарованием.

– А я еще боялся, что нас слишком мало, – сказал он, положив одну руку на пояс, а второй поглаживая черные усы. – Это и есть знаменитый Гронан, первый меч Эннерении? Ты даже некого не убил. Ты вообще не умеешь драться. Ты позор Гермерии. Похоже, король Фолиун держал тебя при себе для красоты. Как страшного, но бесполезного истукана.

– Не смей произносить его имя!!! – рявкнул варвар. – Я… я сегодня сам не свой! А если б я был самим собой, клянусь… – повинуясь жесту командира, солдаты заткнули варвару рот белой тряпицей.

Неожиданно гермериец вскочил и пнул командира в ногу. Раздался явный хруст костей. Тот с воплем упал на траву, а воины снова стали укладывать варвара. На этот раз его руки были прижаты к телу толстыми веревками, свободной оставалась только голова. Ей он и бил, как молотком. Один за другим воины падали без сознания с помятыми шлемами…

Веревки на его широких плечах затрещали…

– Не дайте ему освободиться! – крикнул командир, сидя на земле и держась за сломанную ногу.

Солдаты стали обматывать Гронана новым слоем веревок.

Поседевший воин, который до этого бинтовал покалеченную руку несчастному бедняге, помог командиру встать.

– Ну что, Хелиун, доволен? Хорошо, что ты не помянул его маму, а то вообще б убил.

– Заткнись, Мавриун, – ответил командир, опираясь на его плечо, -похоже, это Адуминасэново отродье наградило меня хромотой.

– Давай подальше отойдем. А то он сейчас вырвется и загрызет тебя.

– Пошел ты в задницу, – улыбнулся Хелиун. – Валите его! Живее! У нас еще впереди неблизкий путь.

Воины поднажали – и варвар снова оказался на земле…

Через несколько минут группа усталых и побитых воинов плелась по старой запущенной дороге, через ночной лес, неся связанного варвара на наскоро сооруженных носилках.

Кто-то нес в руках помятые шлемы. Самый невезучий баюкал обрубок руки.

– Слыхал я, что гермерийцы слабых новорожденных мальчиков сбрасывают со скалы, чтобы выживали только самые сильные, – мрачно пробормотал один солдат.

– Да? – ответил другой, неся в руке шлем, помятый ударом Грононого лба. – А я слыхал, они сбрасывают со скалы всех, а назад забирают только тех, кто при падении цел остался…

Командир опирался на палку и шипел от боли на каждом шагу.

Особо важное задание было выполнено. И с куда меньшими потерями, чем он рассчитывал. Но все же радоваться не хотелось никому.

Вдруг на небольшом отдалении, справа от дороги возникла маленькая фигура. Свет факелов её не достигал, но по очертаниям огромных ушей и рукам до колен в ней не трудно было опознать гоблина.

– Стражники-какашники! – крикнул он противным хриплым голосом.

Должно быть, кто-то из того сброда, что они распугали. Никому гнаться за ним не хотелось.