– Я не знаю, а лишь догадываюсь, а вот ты знаешь, но молчишь.

– Я не молчу! – возмутился Берт, – я доказательства собираю.

Много набрал?

– Мне хватит. Вам – не знаю.

Ну?

– Маргариты Кински нет.

Не понял.

– Сам не понял. О том, что существуют люди без имени, я знал, но, чтобы имя без человека… Имя есть, а человека нет. Нет, и никогда не было никакой Маргариты Кински. И Хельмут был женат всего один раз.

О, как!

– Да. Не было никаких мезальянсов. Но, чтобы вы окончательно запутались, – Валевски подошёл поближе и, хотя его и так никто не мог слышать, всё-таки перешёл на шёпот, – Маргарита была в оранжерее! Но как она оттуда вышла, я понятия не имею.

Даже так?

***

Во-о-о-от! Я всего лишь одну ночь в камере провела, а меня встретили, как будто я отсидела в тюрьме лет десять, причём исключительно по прихоти узурпатора. На обеде вокруг меня скакали, пытаясь угодить, и в этом безумстве не участвовали только двое: викинг и аристократ. Викинг сидел мрачный как ворон на погосте, недовольно смотрел на всеобщее безумие, а Валевски посмеивался, но не знаю точно над кем: то ли над викингом, то ли над сорвавшимися с цепи кавалерами.

Обед закончился. Я вернулась к себе. Прошла в башню, вызволила Нильса, наигравшегося вусмерть. Угостив эльфа плюшками с вареньем в награду за прикрытие, начала искать тайник для настоящей короны. Не придумав ничего лучше, спрятала настоящую корону на полке с посудой, поставив на неё щербатую фарфоровую тарелку.

Закончив, села на диван, посмотрела на компьютер. И что делать дальше? Я не рассчитывала на такое развитие событий, и пребывала в полной растерянности. Впрочем, в спину никто не гнал, и я отложила принятие решения на потом. Надо подумать.

***

Поздний вечер. Я бы превеликим удовольствием лёг спать, но не могу. Жду Мартина. И где он ходит?

Скрипнула дверь. Вскинул голову. Нет, не Мартин, Валер. Кофе хочу. Валер кивнул, исчез. Минут через десять лакей принёс кофе, ушёл. Хлопнула дверь, появился Валевски. Не дом, а проходной двор.

Берт прошёл к столу, бесцеремонно налил себе кофе, сел в кресло, сказал, по-хозяйски закидывая ногу на ногу:

– Ну, ваша светлость, вы узнали, кого вам подарили?

Да! Я же ясновидящий. Всех насквозь вижу.

– Но вы думали?

– Думал. Ничего хорошего не придумал. Тут надо долго разбираться, а у меня времени нет.

– Что так? – с притворным участием спросил Берт.

На подзатыльник напрашивается. Валевски обиделся. Ладно. Могу на дуэль вызвать.

– Не надо. Я вам ещё живой пригожусь. Так что у вас со временем?

– Нет у меня времени. Завтра еду в Бургис.

Валевски вскинулся, спросил, что мне там понадобилось. Что-что. Дорогу запускать будем.

– Дорогу? Уже? – Берт вскочил, облив себя кофе. Начал отряхиваться, быстро говоря, – я с вами! Я хочу это видеть.

Как он засуетился. О Маргарите уже забыл? Валевски бросил на меня недовольный взгляд:

– Нет, не забыл. А вы?

– Отчего же, помню. Помню, и что-то у меня перебор получается.

– Поясните.

Поясню. Она умеет плавать. Умеет скакать верхом. И хорошо. В Нейлин и обратно за три дня – не каждый мужчина сможет. Ещё она умеет выбираться из закрытых помещений. И это не всё. Рассказал, как Маргарита Росси к одиннадцати туз пожелала, а потом не дала достать карту из рукава. Берт выслушал, возмутился:

– И вы молчали?

– Когда я тебе это мог сказать?

Валевски хотел возразить, но, подумав, согласился:

– Да. Вы правы. Надо искать. Это уже действительно как-то много.

И тут на пороге очень вовремя появился Мартин. Прошёл, плюхнулся в кресло, посмотрел устало. Ну? Колдун покачал головой:

– Следов нет.

Сколько времени нужно, чтобы проверить всё? Мартин подумал немного, сказал, что не меньше месяца. Значит, закрываем тему. Он мне здесь нужен, а не где-то там. Валевски ахнул:

– И всё так оставите? Но если она…

Не дал договорить. Нам это выгодно в любом случае, кем бы она ни была. Пока она здесь, нам не будут вставлять палки в колёса. Валевски хлопнул себя рукой по лбу:

– Да, я забыл!

Вот и всё. Закрываем ассамблею. А тайны… рано или поздно находятся ответы на все вопросы. И я даже не догадывался, что ответ на один из вопросов получу уже очень скоро.

На следующий день мы с Бертом уехали в Бургис, где готовился к запуску первый поезд. Я был уверен, что всё пройдёт нормально, но всё равно волновался. От результата зависело слишком много.

Когда мы приехали на станцию, поезд уже стоял у платформы, готовый отправиться в первый, ещё порожний рейс. Мастер, сидевший в кабине, запустил турбину. Колёса медленно закрутились. Поезд, набирая ход, покатил на запад, к соседнему городку, где уже успели восстановить заброшенную десятилетие назад станцию. Впереди показался тот самый злосчастный поворот, на котором в первый раз поезд сошёл с полос. Рулевой слегка сбавил ход. Берт напрягся, схватил меня за руку. Да нет, всё будет нормально.

Ну, я же говорил! Поезд даже не накренился! легко проскочил изгиб дороги и, резко набирая скорость, пошёл вперёд. Мы поехали следом, но вскоре безнадёжно отстали.

Мы приехали в соседний городок только через час. Мастера похвастались, что добрались за двадцать минут. Так?.. Значит, от Бургиса до Ниша можно добраться за двенадцать часов, если не останавливаться?

– Надо же! Я не верил до последнего, думал, что получится, как у Хельмута, – Берт погладил турбину по чугунному боку, спросил: – Куда дальше потянем?

О! Кто-то говорил, что я размахнулся. А сам? Да это ещё надо наладить.

– А это только вопрос времени. Так куда?

Пока некуда. Подумаем. Не стоит торопиться.

***

Всё больше чувствую себя лишней на этом празднике жизни. Сньёл и Валевски вернулись из Бургиса, где запустили первый поезд. Событие космического по местным меркам масштаба было отмечено грандиозной пьянкой, где не место маленькой девочке Маргарите Кински. Можно подумать, я пьяных мужиков не видела.

На следующий день королевский дворец гробовой тишиной встретил очередной праздник: День Великого Бодуна. Я прошлась по пустым, притихшим коридорам, думая о превратностях судьбы. Полный дом холостых мужиков, я в этом доме единственная женщина, но на меня никто не обращает внимания. И всё почему? Я для этих мужиков – малолетка, которой ещё и семнадцати не исполнилось. Увы.

Надо сказать, что в тот момент я действительно обиделась, напрочь забыв о том, что буквально на днях использовала для описания ситуации другое слово из трёх букв, начинающееся на букву «у» и радостно приговаривала: «Ура, я – ребёнок».

Так вот, в тот момент я расстроилась и обиделась. Я вспомнила о том, что мне в этом году исполнится двадцать. Местные дамы в этом возрасте порой уже глубоко замужем, воспитывают детей, а я?.. Торт-безе в пивной. Расстроившись, чуть не до слёз, решила исправить дело, пошла на кухню. Карл в последнее время неожиданно подобрел. Вдруг прикажет сварганить что-нибудь вкусненькое?

Троянски на кухне не было, но был повар – здоровый такой красномордый дядька. Увидев, что у меня глаза на мокром месте, дядька встрепенулся, пообещал: «Щаз» и, треснув по затылку поварёнка, погнал его за куриными яйцами для крема, а сам начал замешивать тесто, приговаривая, что вафельки будут готовы минут через пятнадцать. О! Вот это человеки! Не то, что некоторые.

Пятнадцать минут – это очень мало, потому я никуда не ушла. Сидя за столом, следила за поваром, готовившим вафельки, облизывалась, как лиса на птицеферме.

Повар не обманул. Первые вафли появились в тарелке в указанный срок, но пока без крема, чтобы не таял. Впрочем, я и так справилась: макала вафли в крем, лопала, аж за ушами трещало. И только я подправила испорченное настроение, в посудную лавку вломился слон: появился викинг в компании Троянски.