— Ах сам не знаю как, но у вас постоянно это получается, — притворно разочарованно вздохнул он, покрывая лицо маской.

Мы кружились по самому центру лужайки. Остальные пары предпочитали отступить с дороги хозяина вечера, потому быстро образовался некий ореол отчуждения, позволяющий говорить прямо.

— Вы засыпали дом алыми розами, милсдарь, но ведь вам известно о моей любви к синим.

— С некоторых пор. — В тихом голосе вибрировало раздражение.

— Но кровавый поток не прекратился, — моя мягкая настойчивость злила его только больше.

— Странно, что вы упомянули кровь, ведь этот сорт называется «Сангрояль»

— Ваш любимый?

— Меня в принципе не увлекают цветы. — Он все теснее прижимал мою талию к себе, склоняя голову к шее, это пугало и злило одновременно.

— Тогда я совсем вас не понимаю.

— Это не важно, — лишь только слова покинули губы, как стройная фигура вытянулась в струну от внезапного напряжения, похоже незадачливый спутник проговорился и теперь сожалел об этом. — Поскольку вы совсем не склонны к моему обществу.

— Может статься мишенью является совершенно другой… Господин?

Острый взгляд вампира приобрел налет неприязни, узкая ладонь прижала меня к его гибкому телу так плотно, что и двигаться, и дышать становилось трудно.

— Помилуйте, Лея. Ваш запах так восхитителен, что за один глоток каждый из присутствующих отдал бы жизнь, — он показательно весело рассмеялся, чуть касаясь губами волос за моим ухом. — Что кстати не лишено смысла, учитывая — кто ваш покровитель.

— Мне передали, что именно на место моего покровителя вы и желали бы вступить. Не думала, что стоит понимать эти слова настолько буквально.

Лицо Филиппа окончательно утратило отчужденную веселость, на миг мне показалось, что в кровавых глазах застыл страх. Мой намек на его заинтересованность в статусе, либо самой личности Детлаффа Ван Дер Эретайна всколыхнул непринуждённую развязность молодого вампира, иллюстрируя несомненную истинность высказанной догадки.

— Такой старый и сильный… мастер, как ваш покровитель, никогда не поверит в соперничество легкомысленного юноши вроде меня.

— Вы ищете оправдание?

Филипп с силой отшвырнул меня. Удержать равновесие стоило больших усилий, но смысл его поведения был предельно ясен. Юный Мурлегем боялся Эретайна, но желал бы видеть его поверженным, используя в своих играх меня, в роли пешки, орудия достижения более высокой цели. Ловушка изначально была обращена к Детлаффу, но похоже ее смысл начал раскрываться раньше времени.

Молодой вампир справился с эмоциями и чопорно поклонившись, нервной, пружинистой походкой направился прочь.

Я рассеянно огляделась, стараясь привести мысли в порядок и не дать выводам выветрится из взбудораженного сознания. Через поляну, тяжёлыми шагами ко мне направлялся Эретайн.

— Что-то случилось? — прозрачный взор светился агрессией, ровный ряд острых зубов выползал на нижнюю губу, неуловимо напоминая оскал.

— Нет. Просто вывела юного Филиппа из равновесия, спровоцировав сболтнуть лишнее.

— Обсудим по дороге домой, — покровитель напряжённо выдохнул обретая самоконтроль.

Я аккуратно воложила ладонь в его широкую руку и заглянула в суровое лицо, цепляя светлеющий взор. Детлафф коротко кивнул каким-то своим мыслям и потянул меня в сторону господского дома, намереваясь покинуть сомнительное развлечение, не дожидаясь его окончания.

========== Разговоры по душам ==========

Экипаж катился по пыльной дороге, оставляя позади адское развлечение. Детлафф задумчиво приложил пальцы к губам, бесцельно разглядывая меня, погруженный в размышления.

— Ты молчишь?

Он посмотрел осмысленно и вздохнул, прозрачный взор сверкнул заинтересованностью, переключая поток мыслей вампира в другое русло.

— Что сказал Винсент?

— Не уверен, что должен втягивать тебя в эту историю, Лея.

Ироничный смешок вырвался из груди, подтверждая нелепость услышанного высказывания.

— Я по уши в тебе и во всем, что с тобой связано. Поздно задумываться.

Он провел большим пальцем по нижней губе, чуть касаясь острых, как бритвы клыков, темный взор все сильней разгорался неприкрытым желанием.

— Ты права. Задумываться определенно поздно.

— Опять говоришь загадками. — Не позволить сознанию отключиться, уступая настойчивому зову тела, было несоизмеримо трудно.

— Хочу твоей крови, Лея. Нестерпимо, — едва слышно прошептал Детлафф, не отрывая пальцев от суровых губ, облокотившись локтем на перила повозки.

— Ты убьешь меня? — как бы это не казалось необъяснимо, но страх легко отступал, забирая с собой остатки здравого смысла, уступая место томительному, почти болезненно острому ожиданию.

Эретайн хмыкнул, внимательно изучая мою шею и плечи.

— Я бы хотел этого, но уверен, что смогу остановиться, — его голос понизился до тихого, вкрадчивого рокота.

— Почему ты желаешь мне смерти? — непонимание прозвучало дрожью в голосе, вызывая саркастическую усмешку вампира.

— Ты ведь осведомлена о воздействии крови на нас?

— Да.

— Тогда должна понимать, что кончина жертвы вторична. Первична только жажда.

— Давно голодаешь? — я знала, что они с Регисом раньше предпочитали избегать вампирских попоек.

— В другом случае, мне не составило бы труда пережить тягу, но ты — совершенно иное дело.

От внимательного взора хотелось скорее спрятаться, но намёк на мою уникальность грел измученную таким сложным общением душу.

— Почему?

— Сладко пахнешь. Я ведь говорил.

Тихая грусть больно уколола прямо под ребра. Осознание того, что его интерес скорее плоский, чем эмоциональный обижало и волновало одновременно.

— Помню, но ведь все меняется… Тебе ли не знать.

— Кроме нас. — погрустнел вампир, отдающий алым блеском взор потух и затуманился. — Мертвые статуи, заточенные в свои собственные поступки, как в тюрьмы.

— Это не так. Ты живой. Живее многих, знакомых мне людей, — впервые за вечер вдруг сами собой обнаружились настоящие, чистые эмоции, от чего вновь стало неловко, потому я напряженно выпрямила спину и замолчала на полуслове, пытаясь спрятать истинные чувства за маской высокомерной отстраненности.

Экипаж остановился у нашего дома, спутник галантно помог выйти из него и открыл входную дверь, пропуская, меня внутрь. Вязкий, холодный полумрак комнаты заставлял замереть в нерешительности, в ожидании чего-то большего, чем обыденное пожелание доброй ночи, прежде чем столь неуместно расстаться для сна, который не был нужен ни одному из нас. Детлафф по хозяйки сбросил камзол, поднял рукава рубашки и принялся разводить огонь в очаге, словно не замечая моего смятения.

— Иди спать, Лея. Уже поздно, — спокойно произнес он, стоило сделать попытку пошевелиться.

— Боюсь из этих доспехов, — я показательно потерла корсаж. — Без тебя мне не выбраться.

Эретайн не двигался, сосредоточенно взирая на занимающееся пламя.

— Для чего ты отпустила служанку?

«Чтобы ты не сожрал её ненароком!» — вопило мое неугомонное сознание, но голос даже не дрогнул, прекрасно скрывая ложь.

— Не хотела создавать тебе неудобства, она ведь не осведомлена о подробностях.

Очевидно признавая логичность сказанного, он развернулся и указал открытой ладонью на лестницу, приглашая пройти в мою комнату, для последующих переодеваний. Придерживая подол шуршащего платья, я провела вампира на второй этаж. Дверь тихо скрипнула, отворяясь, Эретайн вошёл, огляделся и усмехнулся обнаружив портрет Сильвии-Анны на обычном месте.

— Для чего ты это оставила?

— Если возражаешь, то завтра же Марта забелит стену, — невозмутимо произнесла я, стараясь подчеркнуть нежелание обидеть его.

Детлафф подошёл со спины и начал развязывать плотные, широкие ленты. Шелк тихо зашуршал под ловкими пальцами, по позвоночнику потекла приятная, чуть взволнованная дрожь.

— Я спросил: «зачем», — тон низкого голоса не обнаруживал раздражения, просто настаивал.