Хёкджэ поднял голову от бумаг, удивлённо смотря на друга.
— Прямо так и сказал?
— Ну, да. Только попробуй назвать меня стервой…
— Не знаю, я с тобой не встречаюсь.
— Ага, мы лишь иногда трахаемся.
— Это совсем другое. Кстати, ты будешь до конца моего рабочего дня сидеть? Я могу тебя отвезти, — улыбнулся мужчина. Часы уже показывали половину восьмого. — Хотя, я могу хоть сейчас уйти. Думаю, так и поступим. Я обещал Донхэ прийти около восьми.
— Нашего заядлого холостяка повязали. Вы посмотрите на него. По клубам не ходит, возвращается домой вовремя.
Хёкджэ лишь отмахнулся на слова Чонсу и стал собирать портфель, складывая внутрь все бумаги, которые осталось проверить и подписать. Попрощавшись с секретаршей, они спустились на парковку и сели в машину.
— Я собираюсь переезжать в Корею. Хочу, наконец, получить компанию.
— Ты хочешь туда переехать из-за этого парнишки, а не из-за работы, не ври. Ты весь день окрылён, хотя я уверен, что он просто сказал тебе, что хочет развеяться, поэтому и едет с тобой. Не питай больших надежд. Я не хочу тебя по кусочкам потом восстанавливать, к тому же ты сам говорил, что… его работа специфична. Его может всё что угодно не удовлетворить: размер твоего члена, твоя осведомлённость в сексе… да всё.
— Я думаю, размер ему понравился… — задумчиво протянул Хёкджэ, вспоминая ту ночь в кинотеатре. — Да, определённо…
— Вы трахались? — удивился Чонсу, пытаясь понять шутит ли его друг. — Ты когда стал таким уверенным в себе альфа самцом, что не побоялся предстать во всей красе перед порно актёром, у которого глаз намётан?
— Скажешь тоже! Нет, мы не трахались. Слишком пьяны были, ничего такого, — на щеках выступил яркий румянец, и мужчина потупил взгляд, уже жалея, что сказал подобное, но старший отступил, решив не наседать.
— Высади меня у метро, я хочу ещё прогуляться. Давай всё-таки перед твоим отъездом в Корею выпьем? Не лишай меня последней радости в жизни.
— Ладно.
Высадив Чонсу, Хёкджэ проверил телефон. Ни одного сообщения от Донхэ. Он что, спал весь день? И почему это Донхэ должен тебе писать? Бред какой, Ли Хёкджэ…
Уже представив, что он закажет на ужин, мужчина поехал в сторону дома.
Весь день из головы не выходит блондин. Даже когда Чонсу проклинал всех и вся, он думал лишь о том, чем может заниматься Хэ, что тому нравится сейчас, к чему лежит его сердце.
В доме не горел свет. Загнав машину в гараж, Хёкджэ вышел в коридор, попутно зажигая везде лампочки. По дому витал лёгкий запах домашней выпечки, что очень удивило мужчину. Пройдя в гостиную, он обнаружил на диване свернувшегося в клубок Донхэ. Тот спал крепким сном, поэтому даже яркий свет не смог его разбудить. Взгляд упал на привлекательную задницу, которую захотелось шлёпнуть. Хёкджэ сразу же смутился и нервно убрал руки в карманы брюк, проходя на кухню.
Еда хоть уже и остыла, но выглядела крайне аппетитно, ещё и эти румяные кексы на столе. Хёкджэ и подумать не мог, что младший умеет печь. Разогрев в микроволновке две порции риса с мясом, мужчина пошёл будить Хэ. Присев на корточки перед диваном и аккуратно потормошив младшего за плечо, он проговорил:
— Хэ, просыпайся…
Мужчина что-то промычал, поворачиваясь к Хёкджэ и приоткрывая глаза.
— Который час?
На щеке остался след от ажурной наволочки. Как же это мило…
— Почти девять вечера. Пойдём покушаем и пойдёшь спать в постель. Там удобнее, чем на диване, — улыбнулся Хёкджэ, не находя в себе силы взять Донхэ за руку. Младший сел, потягиваясь и пытаясь проснуться.
— Да, я сейчас приду. Не знаю насколько это съедобно, но надеюсь, что тебе понравится, — хихикнул блондин, потирая глаза и идя следом за Хёкджэ.
Ужин получился сносным, даже очень, а кексики мягкими и вкусными. Донхэ с некой гордостью смотрел, как Хёкджэ уплетает их за обе щеки вместе с чаем. Сон как рукой сняло. На сердце стало теплее, хотя Донхэ и сам не знал почему.
— Я сегодня был в торговом центре… Представляешь, мне какая-то белобрысая мымра сказала, что Bershka напротив, а я зашёл в бутик с разными брендами и купил себе кучу шмоток, но в основном там Balenciaga. Видел бы ты их лица, когда я расплачивался кредиткой. Сучки крашенные… — тирада Донхэ напомнила Хёкджэ Чонсу… с его переходным возрастом, не иначе. — Кстати, я пока выбирал вещи, подумал о том, что Манхеттен совсем близко, даже слишком и…
— Ты уверен, что хочешь этого? — перебил младшего Хёкджэ. Он видел в глазах напротив сомнения, и сам не знал, что сказать по этому поводу. Донхэ лишь пожал плечами и старший вздохнул.
— Мы что-нибудь придумаем. Если надумаешь там побывать, только скажи и я составлю тебе компанию в свой выходной, а пока нам стоит отдохнуть.
========== Часть 9 ==========
Иногда, когда кажется, что жизнь вновь приобрела светлые тона, становится не по себе, будто что-то плохое должно вот-вот случиться. У Донхэ такое ощущение было постоянно, как будто жизнь только и ждала момента, чтобы вновь его обмануть и окунуть по самое не хочу в чан с дерьмом. Он жил беззаботно уже неделю у Хёкджэ, ведя себя как примерная жёнушка, и в свободное время бегая по магазинам в поисках новой коллекции Тома Форда. И всё бы было ничего, если бы не навязчивые мысли о доме. Донхэ не знал чего так боится. Возможно, он боялся увидеть там родителей, или не увидеть ничего. Прошло столько времени, наверняка, там либо кто-то живёт, либо построили что-то новое.
Не хотелось впутывать в это Хёкджэ. Хотя Донхэ ценил предложение мужчины съездить туда вдвоём, но не всё было так просто. Успокоив старшего и сказав, что он всё обдумал и не хочет с этим связываться, блондин и правда постарался отвлечься на дела вокруг, на общение с друзьями и узнаванием с нуля человека, который сейчас заботился о нём сильнее, чем его родители в лучшие их годы.
Оказалось, что в Хёкджэ мало что поменялось. Он всё также любил клубнику, смотрел мультики по утрам, слушал Cranberries и всё также открыто улыбался, обнажая розовые дёсны. Разве что… стал более замкнутым. Визуально этого не было сильно заметно, но при разговорах Донхэ замечал скованность в движениях и Хёкджэ иногда отводил взгляд, будто бы боялся ошибиться или стыдился чего-то. Тот мальчик, которого он знал, был открыт миру и готов на любые безумства наперекор родителям. Донхэ не хотелось думать о том, что могло повлиять на старшего. Это делало больно и ему, ведь он злился, очень долго злился, думая о том, что Хёкджэ тоже пришлось нелегко.
Вспомнились слова, брошенные вскользь про армию. Самого Донхэ не взяли из-за непригодности, поэтому он прошёл службу в качестве социального работника в библиотеке. Слабое здоровье и старая травма руки, о которой Донхэ предпочитал не вспоминать, дали свои плоды. Это было забавно, ведь подростки и некоторые молодые люди, да и на удивление девушки, узнавали его. Донхэ понимал это по румянцам на лицах и смущённым взглядам, будто он сидит сейчас перед ними полностью обнажённый с дилдо, вместо формуляра в руках. Параллельно со службой, он продолжал сниматься и выпивать. Много выпивать.
Поехать в Манхеттен оказалось слишком заманчивой идеей. Донхэ даже не успел сориентироваться, как уже сидел на заднем сидении такси, и старался не обращать внимание на заинтересованные взгляды таксиста. Единственной мыслью в голове было: «Только бы не узнал…»
У Донхэ была куча зашкварных историй о том как его узнавали и пытались склеить. Это выглядело убого, пошло и противно. Обычно всё начиналось с фразы: «Это же ты, тот чувак из…» и дальше Донхэ узнавал в подробностях на какое видео дрочила данная инфузория туфельки.
«Каждый дрочит на что хочет…» — повторял себе как мантру Хэ, чтобы не высказаться слишком грубо. Сразу же хотелось поинтересоваться куда кидать деньги на помощь безмозглым, но он лишь старался поскорее сбежать от таких людей.
