Шмыгнув носом, Алекса оторвала голову от груди Шрама, в которую уткнулась во время приступа рыданий и запрокинула голову вверх.Их взгляды встретились и женщина, неожиданно для себя поняла, насколько же красивые у её партнёра глаза. Их глубокий, захватывающий оттенок напоминал о янтаре,который её мать упрямо называла солнечным камнем. Теперь Лекси видела её правоту – глаза Шрама напомнили ей о солнце, на долгие месяцы покинувшем эту землю, а их взгляд согрел не хуже, чем жар, исходивший от покрывающих тело доспехов. Потому что в нём не было осуждения, которон женщина так боялась увидеть. Хищник… понимал её.

Открытие, хотя не такое уж и удивительное, если вдуматься. Шрам ведь наблюдал за ней, и при том достаточно продолжительное время. Он видел, чего стоило ей превращение из кроткой дичи в умную и осторожную хищницу, а потому и не думал осуждать за мгновение слабости. Напротив – издаваемое им мурлыканье звучало словами поддержки, заставляя Алексу удивлённо приподнять бровь. Хищник сочувствовал ей. Мысль показалась такой же бредовой, как всё, о чём она думала с момента окончания побоища, однако интуиция подсказывала, что это правда. Шрам действительно сочувствовал ей. Потому что и сам прошёл через это. И не раз.

Люди, которым посчастливилось не столкнуться с настоящими трудностями, любили повторять что то, что не убивает их, делает их сильнее. Лекси всегда относилась к подобным заявлениям со здоровой долей скептицизма. А теперь, пережив события, которые должны были прикончить её, она с полной уверенностью могла заявить, что эта фраза – полное дерьмо. Да она выжила несмотря трудности, казавшиеся непреодолимыми и совершила подвиг, который едва ли оказался бы под силу кому-нибудь другому. Но стала ли она сильнее после этого? Нет! Лекси не чувствовала себя рождённой заново, и не сравнивала с Фениксом, восставшим из пепла. Да, она прошла через ад, в который её вверг неожиданный поворот Судьбы, но чувствовала себя не закалённой, а сломленной.

Прежде они видела мир полным бесчисленных возможностей и приключений. Всегда была новая гора, на которую нужно было подняться, новая местность, которую нужно открыть и люди,о которых нужно было заботиться. Вудс жаждала открытий, возможности прикоснуться к чему-то новому, прежде недостижимому для неё. Адреналин, наполнявший её кровь всякий раз, когда она заканчивала восхождение к новой вершине, были главным удовольствием в её жизни. А теперь всё это потеряло всякий смысл. Лекси понимала, что никогда больше не сможет смотреть на мир так, как раньше. Потому что теперь ей в каждой тени будут чудиться черные змеи с двойными ртами. А ещё, она никогда больше не сможет по-настоящему расслабиться и всё время будет будет на чеку.

Шрам понимал это, потому что его наверняка заставили пройти через то же самое. И не по одному разу. Поэтому он и мог посочувствовать ей. Однако, земная женщина не могла о ставить без внимания тот факт, что он справлялся с последствиями травмы лучше неё. Это натолкнуло её на мысль, заставив коснуться не до конца зажившей отметины на щеке. Боль всё ещё была сильной.

— Зачем? – просто спросила она, глядя на хищника с неприкрытым укором. – Зачем ты отметил меня? Зачем дал мне это копьё?

При этих словах, онемевшие от холода пальцы Алексы до боль стиснули древко оружия, неоднократно спасавшего её жизнь.

— Зачем? Я… не Охотница, которую ты во мне видишь… – это признание далось ей не без труда, так как она ненавидела чувствовать себя слабой. Однако она должна была это сказать. Она хотела быть честной по отношению к Шраму. Если они собирались пойти дальше и охотиться, он должен был знать, что не может полагаться на ней как раньше. Иначе она подведёт его.

Последнее заявление привело хищника в лёгкий ступор. Он чуть склонил голову на бок, изучая её в течении нескольких десятков секунд, а затем издал раздражённое пощёлкивание. Его лапища сжалась на её пальцах, не позволяя выпустить копьё.

— Охотница… – маска воспроизвела сказанное ей слово с утвердительной интонацией свидетельствовавшей о том, что Шрам до сих пор не потерял веру в неё. Сама Лекси могла сомневаться в себе, однако уверенность хищника в ней оставалась непоколебимой.

— В самом деле? Даже после того, что я тут устроила? – скептически усмехнулась она, ощущая замерзающие на щеках слёзы.

Шрам не ответил. В базе данных его компьютера было недостаточно слов для обсуждения столь сложной темы, поэтому хищник вышел из положения со свойственной ему прямотой оттенённой неким странным изяществом. Он просто взял и положил тяжёлую лапу на плечо Алексы и притянул её к себе. У женщины перехватило дыхание от этого жеста. В такой близости разница в росте и комплекции была более, чем очевидно. Шрам был на две головы выше её и на порядок крупнее. Воинственный инопланетный охотник – огромный и устрашающий. Но не для неё. Его объятья значили для неё тепло и безопасность. Тихую гавань посреди снежной бури.

Неожиданно Лекси ощутила почти непреодолимое желание коснуться его в ответ. Вновь ощутить жар его могучего тела и гладкость чешуйчатой кожи под пальцами. Упиться мускусным, рептилийным запахом,который наверняка заглушил бы въевшееся в её ноздри зловоние смерти. Все те случаи, когда им приходилось ощущать близость друг друга, разом всплыли в её голове, заставив потерять контроль над собой. Обычно, Вудс предпочитала прислушиваться к голосу разума и игнорировала зов сердца, боялась, что тот приведёт её к катастрофе. Но сегодня чувства всё же взяли верх над холодной логикой, заставив женщину исполнить желаемое

Из-за разницы в росте она не могла полностью скопировать жест хищника и дотронуться до его плеча, на котором, к тому же, располагать электронная пушка. Поэтому дотронулась до его руки, надеясь, что Шрам поймёт, что она хочет сказать. Его шкура показалась обжигающей-тёплой в сравнении с холодным воздухом вокруг них, и Лекси застонала от блаженства. Находясь так близко к нему, она почувствовала, сколько жара излучает его тело и, вопреки здравому смыслу, возжелала впитать его своей кожей.

Как тогда, в иглу, когда они согревались теплом друг другом лёжа на куске старого брезента. Воспоминание заставило её щеки вспыхнуть, ведь на них тогда почти не было одежды. Совсем как в том сне, когда Шрам сделал ей своей женщиной, овладев прямо на варварском алтаре. Все эти мысли заставили отчаяние и смерть отступить во тьму снежной ночи, потому что Лекси внезапно поняла, что её жизнь ей больше не принадлежит. Приняв копьё из рук Шрама и позволив ему нанести метку на своё лицо, она навсегда связала Судьбу с инопланетным охотником. Теперь она принадлежала ему ровной в той степени, что и он принадлежал ей.

Почему-то это открытие воодушевило Алексу и наполнило её сердце такой радостью, что ей захотелось прыгнуть в объятия своего товарища и поцеловать его. И лишь тот факт, что подобное поведение едва ли было уместным, заставил её промедлить. Шрам был инопланетянином и едва смог бы ответить взаимность. Зная его он мог бы даже попытаться укусить её крабьими челюстями…

«Стоп! Взаимностью?!» – поражённая признанием, которое выдал её воспалённый мозг Алекса затаила дыхание, боясь пошевелиться. Шрам был… небезразличен ей. Она поняла это ещё в тот момент, когда обрабатывала его раны медицинским гелем, пытаясь вырвать его из цепких когтей смерти. Однако до неё только сейчас дошло, насколько этот хищник был небезразличен ей.

«Просто союзник, ну да, как же!» – фыркнула про себя мулатка, осмелившись совершить небольшое телесное исследование и провести ладонью по затянувшимся ранам. Шрам чуть заметно вздрогнул от её неожиданного прикосновения, их взгляды встретились и, Лекси могла поклясться в этом, между ними возникла искра. Нечто такое, чего не смогли бы понять ни в этом мире, ни в других.

Страх перед возможными последствиями всё ещё таился в её разуме, но желание признаться в своих чувствах, эволюционировавших от нежеланной привязанности до щемящей нежности, перемешанной с извращённым желанием, оказалось сильнее. Ладони женщины скользнули по телу хищника вверх, добравшись до маски. Она хотела увидеть его лицо. Более того – ей было это необходимо. Ощупав данную деталь амуниции Лекси довольно быстро поняла – как она снимается. Открепив пару шлангов, из отверстий в которых вышел газ, она уцепилась за шлем под подбородком и тянула на себя, пока тот отделился с влажным треском.