Со своей странной (зловещей! – пронеслась у меня глупая мысль) улыбкой мужчина прошел в нашу гостиную, не выдавая ни капли неловкости – как будто он и правда чувствовал себя в своей тарелке, буквально, как дома. Не дожидаясь приглашения, он царственно опустился на диван, а я быстро прошла в кухню, чтобы подать ему напиток.

- Лучших? Одной из лучших учениц, вы сказали? – я поставила запотевший стакан на журнальный столик и присела на краешек кресла, и мои колени едва ли не задевали его колени. Слишком близко. Но если я сейчас отодвинусь, то мы оба почувствуем неловкость. Глупость какая, я сделала вид, что все в порядке. Я почему-то чувствовала ужасное смятение – или как еще назвать это ощущение? Я смотрела на него, и мне одновременно хотелось, чтобы он немедленно покинул мой дом и – одновременно – наброситься на него и впиться в эти тонкие губы. Я никогда не изменяла мужу! Я любила… и люблю, да, люблю Роберта. Но это! Это не имело ничего общего с любовью. Одно его присутствие сводило меня с ума и лишало воздуха - совершенно незнакомого человека! Мистер Оулсон снова улыбнулся.

- О да, Сара большая молодец. Она очень начитана, прекрасный аналитический ум. Я убежден, что лучшие колледжи откроют перед вашей дочерью свои двери.

- О, Сара мне не дочь, она дочь моего мужа.

- Я знаю, миссис Уильямс, - произнес он, - но для матери гораздо больший труд вырастить чужого птенца, чем своего собственного. Тем более взять на себя заботу о нем «с полпути», простите уж мне такое сравнение. Уверен, вы для Сары гораздо больше, чем мать. Я это вижу.

- Правда? – выдохнула я. Он, сам того не зная, озвучил то, что было моей тайной мечтой. Я очень хотела бы, чтобы Сара считала меня своей мамой.

- О да, миссис Уильямс.

Гость протянул руку к стакану, отпил немного и со стуком поставил его на место. Затем пристально посмотрел мне в глаза (мне от этого стало прямо-таки душно) и произнес, выпрямляясь:

- Что ж, позвольте мне открыть для вас цель своего визита. - Я приготовилась слушать, но, если честно, сосредоточиться было очень трудно. Голова как будто заполнилась туманом, будто я только что разом махнула пару стопок крепкого алкоголя. – Как я и сказал, Сара прекрасная ученица. Но все же у нее может возникнуть проблема на экзамене…

- Как? – я не удержалась от восклицания. - Не думала, что у Сары могут быть проблемы со всемирной историей. Да и вы же сами сказали, мистер Оулсон…

- Джаред, миссис Уильямс. В частности, с одной темой. Мы сейчас разбираем так называемый Старый Свет – история Великобритании, Шотландии, Ирландии. Кельты. Небольшая, но очень важная часть в рамках курса. Я надеялся помочь ей разобраться перед экзаменом.

- Вы очень любезны, - выдохнула я, наблюдая за тем, как он медленно подается ко мне всем корпусом. На секунду мне показалось, что его глаза… Да нет, глупость какая-то. Я сморгнула. Наваждение прошло. - А какая тема… я хочу сказать, что именно Сара пропустила?

- Мифология. Это невероятно важная тема, - возможно, на моем лице отразилось сомнение, а может мистер Оулсон просто настолько был увлечен своим предметом, что не мог не рассказать о нем что-нибудь еще. – Слышали ли вы, к примеру, о Сиде? Это общее название для потустороннего мира у ирландцев и шотландцев. Он находится под холмами и населен туатами – или сидами. В их числе эльфы и, конечно же, фейри.

- Но позвольте, зачем ученикам это все? - поинтересовалась я, с трудом, честно говоря, воспринимая информацию.

Он покачал головой.

- К сожалению, не я составляю экзаменационные тесты. Эти вопросы туда войдут. Да и… кто знает, мало ли, что может в жизни пригодиться.

Я рассмеялась, но вышло неловко. Мистер Оулсон улыбнулся странно - так, что сложно было понять, шутка это или нет. Конечно же шутка, кто будет о таком говорить всерьез…

Он слегка наклонил голову и чуть прищурился, и я почувствовала, что он рассматривает меня – исподволь, не напрямую, но очень пристально. Как будто видит насквозь. Его губы тронула улыбка, и меня бросило в жар. Нужно срочно заканчивать этот разговор - мне стало казаться, что он принимает странный поворот. Но Сары все не было. Сколько времени, что она все еще спит? Это не в ее стиле – просыпаться так поздно. Но часы на каминной полке, похоже, встали.

- Я пойду разбужу ее, мистер Оулсон, Джаред, да, Джаред, простите. Никак не привыкну, - я вскочила, оправляя платье, как мне показалось, довольно судорожно.

- О нет, не стоит, не стоит. Не будите ее, Ирэн, - он впервые назвал меня по имени, и сердце в груди забилось чаще. - Я обязательно приду снова.

***

И он пришел снова. Удивительно, но Роберта опять не было дома, Сара вот-вот должна была прийти из школы, а Тоби был чем-то занят у себя наверху. Прошла примерно неделя с прошлого визита таинственного гостя, а я, неизвестно почему, совершенно забыла расспросить Сару о ее необычном преподавателе. У меня вообще просто-напросто вылетело из головы, что он был у нас; понятия не имею, что на меня нашло. Но, снова увидев его на пороге, я моментально вспомнила в деталях весь наш предыдущий разговор и снова почувствовала, как ноги становятся ватными, а сердце колотится сильнее. Мистер Джаред Оулсон поприветствовал меня с вежливой улыбкой, я вновь предложила ему чего-нибудь выпить – на этот раз он выбрал чай - и мы снова сели в гостиной и стали ждать Сару. Мы немного поговорили - он что-то рассказывал о своей жизни и путешествиях (как назло – сейчас я не могу припомнить из его рассказа вообще ничего – ни-че-го, белый лист!). Внезапно Джаред спросил меня о Роберте, упомянул, что хотел бы познакомиться и с ним тоже. И это было странно: я почувствовала легкий укол разочарования. Мысль – а точнее, дурацкая ребяческая мечта – о том, что он приходил только ко мне, именно ко мне, а Сара была всего лишь поводом, до последнего не покидала меня.

- Понимаете, Сара, она…, - Джаред на секунду замялся, - не такая, как остальные ученики. Она отличается от всех. Поэтому мне хотелось бы пообщаться с вами обоими, миссис Уильямс. Ирэн.

Джаред посмотрел мне прямо в глаза, и вновь мое дыхание захватило, мне показалось, что он сейчас придвинется ко мне и…

Топот детских ножек нарушил возникшую между нами химию – Тоби слетел с лестницы с криком «Мама!», но при виде нашего гостя встал, как вкопанный. Я даже испугалась за него: Тоби - шкодливый малыш, и его уж точно нельзя назвать стеснительным и трусливым. Но сейчас он даже побледнел. Мне показалось, что я вижу, как подрагивают кончики его пальцев.

- Тоби, иди сюда, поздоровайся! – воскликнула я, снова мучительно мечтая, чтобы этот странный мужчина покинул мой дом.

- Мама…, - голос Тоби сделался хриплым. - Гоблины!

- Что? – не расслышала я. Малыш ткнул пальцем в мистера Оулсона, и мне захотелось провалиться под землю.

- Это он! Гоблин!

- Тоби, как не стыдно! – я вскочила и даже, кажется, всплеснула руками. – Марш к себе! Я позже поговорю с тобой! Простите, мистер Оулсон, простите!

- Джаред, - гость остался совершенно невозмутим. Казалось, что эта сцена не произвела на него никакого впечатления. Он только поставил на стол чашку с недопитым чаем, которую держал в руках.

- … Джаред, - послушно повторила я, не зная, куда деваться от стыда. - Он просто пересмотрел мультиков.

- Да, я все понимаю. Дети… Знаете, ведь во многом из-за них я и посвятил себя профессии. Они любят мой предмет. Особенно… мифологию. Все люди ее любят. Но дети – особенно.

- Почему же?

- О, они верят! – его странные глаза лукаво блеснули. – Дети верят, миссис Уильямс. В то, что я рассказываю. Ведь сказки отчасти тоже основываются на мифологии. Людям во все времена хотелось объяснить все те непонятные явления, что их окружают. А у кого, как ни у детей, чаще всего возникают вопросы?

Я слушала и вновь вся таяла от бархатистого звука его голоса, я смотрела на него во все глаза, и мне хотелось слиться с ним в единое целое… Боже, о чем я только думаю! Какой кошмар! Оказалось, что я даже что-то пропустила: слух выловил из его рассказа вопрос, который ждал от меня реакции.