Вместе с командой заняли свои места, запустили и проверили мотор – все работает. Всех пересчитали по спискам и отпустили по каютам.

Идем ходко. Совсем скоро Новая Земля.

С утра новая информация – около десяти часов начнется высадка. Завтракаем второпях, хотя вещи и собраны заранее. Звучит команда сдать белье. Потом – явиться на вертолетную площадку.

Судно стоит посреди водной взвеси и пыли, ветер швыряет одну дождевую волну за другой. Видимость крайне низкая. Выясняем, что первой партией идут строители. Что же – тогда мы успеем на обед. Провожаем вертолет взглядами, спускаемся в тепло.

«Михаил Сомов» неспешно идет по волнам – и вдруг сквозь хмарь и низкие тучи проступает берег. Мы приникли к иллюминаторам. Суровая, пустынная земля. Берег неровный, очертания изрезанные. Встаем на якорь, и мы узнаем новые вводные. Пока груз не будет доставлен на берег, волонтеры остаются на борту.

Новая Земля вновь скрывается в плотном тумане. Точка назначения совсем рядом, но мы все еще не на суше.

Свершилось! Мы наконец-то на Новой Земле!

Как известно, даже самый долгий путь начинается с первого шага. Когда началось наше путешествие? Когда мы зашли с перрона (Москва, Адлер, Пермь, Санкт-Петербург) в вагон поезда? Когда ступили на Архангельскую землю? Когда взошли на трап «Михаила Сомова»? Или когда сделали первый шаг по Новой Земле?

Если верно последнее, то этот шаг был весьма торопливым, сумбурным – под грозный рев лопастей Ми-8, пригибаясь к земле и придерживая шапку, мы посыпались с борта вертолета. Побросали многочисленную поклажу наземь, уселись на корточки, придерживая вещи – и вертолет тотчас взлетел. Погрузочные работы с «Сомова» на метеостанцию прекращаются только глубокой ночью.

Фото: Карп Ермаченков

Пейзажи вокруг суровые, завораживающие своей пустотой.

«А Новая Земля какая-то совсем не новая», – философски заметил Александр, обозревая окрестности, заваленные ржавыми бочками и железом.

Впрочем, особо пейзажи разглядывать некогда – первый день, как и полагается, выдался крайне суматошным. Перегружаем контейнер с провизией, подсчитываем продукты. Еды должно хватить.

Обживаемся на новом месте: условия спартанские, но экипаж у нас опытный, так что нам не привыкать. Считанные минуты – и дальняя заброшенная комнатка метеостанции преображается.

Впереди множество организационных моментов. Мы только мельком увидели масштаб проблем. Арктика действительно завалена металлоломом по самую макушку, друзья! Давно пора проводить уборку, поэтому проявленная инициатива – крайне благое начинание!

Работы непочатый край – на Малых Кармакулах мы всего лишь первопроходцы. Надеемся, нашему примеру в будущем последуют неравнодушные и отважные энтузиасты.

День выдался очень насыщенным, переполненным событиями. Нам удалось наконец-то выйти в первый разведывательный рейд. Перед этим мы прошли строгий инструктаж по технике безопасности, получили фальшфейеры. Шутки кончились, в окрестностях станции замечено шесть белых медведей. Сегодня отчаливает «Михаил Сомов»: перестанет раздаваться каждодневный гул лопастей летающего Ми-8, и на острове вновь воцарится тишина. Крупнейший наземный хищник планеты вновь вернется к своему привычному образу жизни.

Впечатления крайне противоречивые: первозданная суровая природа Арктики и повсеместные следы разрушительного воздействия человека. Подчас трудно выбрать красивый ракурс для съемки, в кадр то и дело попадает то ржавая бочка, то остов сгнившей техники, то ушедшие в землю аккумуляторные батареи…

Сотрудники метеостанции давно осознают необходимость долгожданной уборки Малых Кармакул – до сих пор их сдерживало только отсутствие техники и недостаток свободного времени. Мы крайне признательны и сотрудникам аэрологической станции Малые Кармакулы, и ФГБУ «Северное УГМС», и экипажу «Михаила Сомова» за доброжелательность и проявленное участие.

Сейчас, когда звезды сошлись должным образом, у нас всех наконец-то появился реальный шанс навести порядок здесь, в этом знаковом для России месте, где уже 125 лет ведутся метеонаблюдения.

Когда мы, пятеро волонтеров из разных городов страны, еще недавно незнакомых друг с другом, впервые оказались на Новой Земле, то невольно задумались о странном названии станции. Экологическая экспедиция получилась для всех участников внезапной, собирались мы в спешке, и времени на вдумчивые поиски не оставалось, а поверхностный поиск в интернете ничего толкового не поведал.

Что это за кармакулы такие?

Оставалась надежда на осведомленность старожилов, но и она не оправдалась. Никто из работников не смог утолить наше любопытство. Интернета на станции не оказалось.

Когда мы, малость оглушенные увиденным, оголодавшие от цифрового детокса, бродили по Малым Кармакулам, Павел заметил:

– Ну, ведь если есть Малые Кармакулы – должны быть и Большие?..

Тогда этот вопрос так и повис в воздухе – до конца экспедиции нам не удалось узнать ничего об этимологии столь непривычно звучащего названия.

Вернувшись домой и знакомясь с историей освоения Новой Земли, я наткнулся на строки из рассказа об экспедиции А. К. Циволько. Повествование касалось тех дней, когда отважный полярный исследователь уже нашел свой последний приют на берегах архипелага, а поход возглавил С. А. Моисеев:

«7 августа 1839 года подошли к какому-то острову и по надписи на кресте узнали, что это становище Малые Кармакулы… Моисеев произвел опись расположенного к северу становища Большие Кармакулы. В Больших Кармакулах Моисеев нашел избу, в которой в 1836–37 годах зимовали одиннадцать промышленников с лодьи купца Карнеева. Девять из них умерло».

Следовательно, уже в 1839 году название было известно местным мореплавателям; здесь останавливались в становых избах поморы-промысловики, а Большие Кармакулы действительно существовали…

На один из вопросов был найден ответ, однако само значение таинственных «кармакул» по-прежнему ускользало. Я вновь погрузился в материалы об освоении Новой Земли, которых оказалось немало…

Упорство было вознаграждено. Известный полярный исследователь М. И. Белов (1956 г.) изящно разрешил загадку прозвания этих мест. По его утверждению, становищем издавна владел древний поморский род Кармакуловых из Мезени. Так и появились на старых картах Большие и Малые Кармакулы.

Впрочем, это предположение не раскрыло главного – значения слова «кармакулы». Поиски продолжились…

По неопытности я начал свои изыскания настолько издалека, насколько это было возможно – однако в итоге пришел к нужному результату. Впрочем, сами поиски оказались настолько увлекательными и познавательными, что я решил ими поделиться.

В памятнике древнерусской литературы «Сказании об Индийском царстве, послании пресвитера Иоанна к императору Мануилу» содержится перечисление поражающих воображение индийских богатств далекой страны. Для читателя-современника «Сказания», жителя XV–XVII века, это литературное произведение занимало нишу нынешней фантастики или фэнтези. В тексте трижды повторялись сведения о драгоценном камне кармакуле («камень – имя ему кармакулъ, в нощи же светить камень той драгы…»).

Кармакул – драгоценный камень?