Папа, я не хочу спать ночью. Я не хочу купаться днём. На пляже скучно. Я хочу в Москву. Я хочу смотреть «Фиксиков». Мне жарко. Мне холодно. Меня тошнит.
Папа, твой лобстер упал в собачье дерьмо. Карточка заблокирована. Откуда я знаю как? Вот так.
Я хочу в туалет прямо сейчас.
У нас нет больше мокрых салфеток. Сиеста, всё закрыто. Ну и жара!
Я не могу идти. Я хочу спать. Я не хочу спать. Понеси меня. Я хочу в самолёт. Я не хочу в самолёт. Я хочу в зону турбулентности. Меня тошнит. Какой маленький самолёт. Боже, как трясёт! Я очень хочу в туалет. Я очень хочу в туалет в платье принцессы.
Подожди!
Я хочу взять в туалет мой мячик-попрыгунчик. И мопса из «Жизни животных». У меня болит голова. Сядьте, мужчина, самолёт в зоне турбулентности! Какой маленький туалетик! Ого, как на американских горках! Папа, смотри, я певица! Папа, смотри, я человек-паук! Меня тошнит. И меня! Папа, смотри, меня тошнит на платье принцессы! А меня на мопса! Скользко. А где мой мячик-попрыгунчик? Что вы там делаете? Можешь открыть дверь? Тебе снова звонят с работы. Нет, он не может подойти. Кажется, он достаёт мячик-попрыгунчик со дна самолётного гальюна. Нет, теперь уже всё – завтра на работу. Да, точно, отдохнули и хватит. Две недели как в раю. И вам.
Мама, смотри, папа снова достал мне мячик-попрыгунчик!
Боже, какая грязь! Так, снимайте всё. Одежду придётся сжечь. Говорю тебе, ни воды, ни салфеток. Где ты так рассадил бровь? Подожди, я разорву майку. Мама, мне очень понравилось в туалете! Там была такая кнопка! Когда мы снова поедем на море? Мне очень понравилась зона турбулентности! Это наш чемодан? Я хочу в туалет. Ну всё, теперь уже дома. Уже всё. Теперь дома. Приехали. Всё.
Вы ложитесь в буфет, а Тамара Петровна ляжет в мойку.
Ложитесь между утюгом и мясорубкой. Я поставлю хлеб на завтра. Часы очень громко тикали, я остановила.
Я не могу спать в сахарнице. Душно.
Вот одеяла. Была скатерть хозяйская, я порезала, думала на лето пальто сшить. Берите самый большой, я не буду раздеваться. Тамаре Петровне поменьше. Она храпит.
Ложитесь в лоток. Нет, он чистый. Котик давно умер, а лоток я вымыла. Не знаю, зачем лоток оставили. Видимо, на память.
Всё равно немного пахнет.
Уже очень поздно. Тамара Петровна, ты почистила зуб?
Хозяева воткнули две иглы в порог, чтоб Кузьма не ходил. Он безобразничал. Залезет в ноутбук и воет. Ноутбук нагревается, а ему всё трын-трава. Говорил, полезно для поясницы.
А с котиком мы не ладили. Уставится на меня и смотрит. «Чего, – говорю – глядишь?» Пришлось его… Ну, спокой вам ночки.
Перья, каменья, кредит… Совсем засыпаю уже. Тамара Петровна, будешь вставать – дети на столе ложку оставили, не споткнись. Уж я лизала-лизала её… Какао… Косу надо… Стекло…
Призраки
Будни
– Артём, привет! Клиент просит поставить в их ролик их логотип. Что вам для этого нужно?
– Милена, привет! Мне нужен их ролик и их логотип.
– Отлично, Артём! Вот ссылка на польский фтп!
– А что там?
– Оцифрованные в формате mxf не вошедшие в монтаж дубли из кинофильма Иштвана Сабо «Полковник Редль». Что мне сказать клиенту? Когда мы сможем посмотреть ролик с логотипом?
– Для того чтобы сделать ролик с логотипом, мне нужны ролик и логотип.
– Артём, у нас немного горят сроки. Вы будете дома в ближайшее время? К вам выехал курьер.
– Курьер везёт ролик?
– Курьер везёт вам буй.
– Простите?
– Буй РГБ-1 комплекса «Беркут», пассивный, ненаправленный. Когда мы сможем увидеть ролик?
– Я думаю, Милена. Проверяю по моей загрузке… А вот скажите, в порядке бреда – курьер может вместе с буем РГБ-1 захватить для меня ролик и логотип?
– Проверьте почту.
– Там ролик и логотип?
– Там неработающая ссылка на полный архив документооборота службы снабжения вермахта периода начала активных действий на Белорусском фронте.
– Милена, ссылка не работает.
– Я знаю.
– Артём, не хочу давить, но когда мы всё-таки увидим ролик с логотипом?
– Очень скоро, Милена! Мне осталось только получить от вас ролик и логотип…
– Я узнавала у клиента, ролик ещё в астрале. Вместо ролика возьмите пока сову.
– Понятно. А логотип?
– Ждите, к вам выехал курьер.
– С буем?
– Нет. С логотипом.
– Хм… Немного необычно, что логотип везёт курьер. А в каком он формате?..
– Курьер? В формате «Яндекс-еда».
– Нет, логотип. Надеюсь, он в векторе?
– Нет.
– В растре?
– Нет.
– В ворде?
– Нет.
– Рисунок на салфетке?
– Нет.
– Я сдаюсь.
– Это песня.
– ??
– (поёт) Звени, комуз, акына голос слушай, на плашке буквы цвета спелого граната!..
– А дальше?
– Всё.
– Понятно.
– Я рада, Артём, что вам понятно. Когда ждать ролик?
– Я послал вам ссылку на сайт портала феминизированных казачек Бурятии.
– Спасибо, Артём! Ссылку получила! Вот вам пока фотографии участников проекта «Манхэттен» в формате dpx, 16 бит, логарифмическая шкала цвета! Скажите, вам достаточно такого разрешения?
– Более чем! Кинул вам «Почтой России» ссылку на гугл-карты, по ссылке склад, где задешево покупают деревянные поддоны из Прибалтики!
– Заказала вам доставку глазированных сырков и вызвала пожарных!
– Спасибо, Милена! Шлю вам кастинг сов с наложенной песней в формате вологодского кружева!
– Усы, оттепель, колченогое, Мейерхольд!
– 10010 101110 1! 1010011 1010 0100110 100!!
– Лдшутещщкшутешкщмфттнш!..
–
–
–.
Гамлет
«Ноги мои, – с удивлением думал Иванов. – Хм… Нечасто приходится их видеть…»
«Когда я работаю, они под столом, – размышлял Иванов, заходя поглубже, – когда сплю – под одеялом. А во время секса?.. – Иванов попытался представить, что делают ноги во время секса. – Тоже, видимо, чем-то заняты… а больше я нигде и не бываю…»
Оглянувшись вокруг, Иванов понял, что зашёл достаточно. Ощущение отпуска, чем-то похожее на плохо промешанное пюре, растекалось по организму. Теперь нужно было плыть.
Иванов почесал в затылке, лёг в воду и взбрыкнул ногами, как делала лягушка, которую он видел на ютубе.
Мощные сидельные мышцы, хорошо развитые дизайнерским трудом, резко дёрнули за берцовые кости. Ниже по ноге мышц не было, и тоненькие икры бессильно заболтались в прозрачной воде, а правая стопа, про которую врач ещё давным-давно сказал «вам и так будет нормально», снялась с привычного места и виновато повернулась носком назад.
«Чего и следовало ожидать», – подумал Иванов.
С ногами не вышло, Иванов загрёб руками, мощно фыркая, отплёвываясь от солёной воды.
Было странное ощущение, как от езды на машине с прогоревшим сцеплением – мотор ревёт, а ускорения нет.
Ветер тихонечко относил Иванова от берега, плескались волны.
«Что-то не так».
Иванов скосил глаза и увидел круглый бугорок своего плеча, который вхолостую крутился в воде, и дальше приделанный к нему узенький локоть, мягкий, как у куклы, не способный передать движение воде.
«Это логично. В начале дня я кладу руки на клавиатуру, чем даю нагрузку на плечо. В конце дня я руки с клавиатуры убираю. Итого – два подхода. Локти же просто лежат на столе, вот они и атрофировались».
Иванов перестал шевелить руками (ничего не изменилось) и закрыл глаза.
«Я совсем промок, – подумал Иванов, и от этого стало легко. – Я скоро утону».
Зелёная вода покачивала Иванова, солнце жгло спину. Серые рыбы плавали восьмёрками, не зная, куда себя деть. Ветерок относил Иванова всё дальше от берега.
