Вдох. Выдох. Снова вдох. Сырой и пропитанный запахом листвы и древесных смол воздух со свистом вырывается из лёгких. Они горят от напряжения, а сердце заходится от бега. Всё зря, им не уйти, не сбежать. Но инстинкт самосохранения кричит во всем теле, что нужно бежать дальше, еще дальше! Раз не можешь победить, то должен спрятаться. Не можешь прятаться – беги!

И она бежала. Изящная фигура в платке с торчащими на макушке кошачьими ушками, измождённо прошипев что-то себе под нос, оторвалась от древесного ствола, к которому привалилась для минутного отдыха, и снова ринулась вперёд. Её догоняли, и она уже слышала безжалостный перестук деревянных лап за своей спиной. Часть её разума уже всё поняла и знала, что не успеет. Не сможет покинуть эту заповедную чащу до того, как её настигнут. А значит, все её мечтания пойдут прахом.

Впереди лес кончался, и старый железный мост, раскинувшийся над бездной, был единственным, что отделяло её от тех, кто ждал на той стороне. В эту рощу невеста должна была зайти одна – найти там дар, что преподнесёт своему избраннику на свадьбе. Этот дар покажет, что она способна на многое как принцесса своего племени и как будущая мать его детей. Древняя, почти забытая традиция. Он не стал бы требовать от неё такого. Он её слишком любил и ценил. Но она, решившая, что всё должно быть идеально, решилась на этот безумный поход сама. И вот теперь поплатилась.

Беглянка уже была на середине моста, раскинувшегося над бездной, и уже видела сквозь стоящий над ней туман, как фигурки, ждавшие её на той стороне, призывно махали ей руками. И здесь её настигли деревянные големы, выглядящие словно скульптуры из ветвей, обломков дерева, корней и листвы, которым неизвестный скульптор придал вид леопардов, тигров, рысей и прочих кошкообразных. Она успела обернуться, и раздвижной клинок в её руке располосовал первую сущность, что прыгнула на неё в полёте. Треск, вой – и обломки деревянной скульптуры, вздумавшей поохотиться на живых, пропали в тумане над бездной. Но за первым уже неслись ещё. И ещё. И ещё.

Она была мастером. В её мире каждый знал, что существа, поджидающие тебя в землях, не принадлежащих племенам, хотят только одного – убить тебя. А значит, ты должен уметь защищаться. И клинок в её руках плясал как живой, отбрасывая, рубя и кромсая на части нападавших. Но всему есть предел.

И вот очередное деревянное творение буквально бросилось грудью на клинок, выворачивая его из рук. А за ним уже следующее существо рвануло вперёд на обезоруженную, стремясь достать, дотянуться.

Позади из тумана слышатся голоса. Её спутники, что хотели идти с ней. Те, что должны были оберегать её. Оттуда раздаётся топот приближающихся ног. Звуки приводимого в готовность оружия. А затем несколько горячих лучей яркого света проносятся оттуда и обрушиваются на нападавших. Деревянные твари вопят и пылают. От выстрелов туман раздаётся в стороны, и становится ясно, что она не дошла до конца моста только лишь четверть. Так близко. И так далеко.

Очередная тварь прыгает на неё. В отчаянной попытке увернуться ноги скользят по древнему и истёртому металлу моста. От тумана всё кругом покрыто влагой, и она, увернувшись, внезапно понимает, что части перил здесь просто нет. Мгновение – и взвывшие от ужаса чувства, лишившись опоры под ногами, впрыскивают адреналин в кровь. Безумное искривление тела – и пальцы впиваются в край мостика. Но сразу после этого сверху на неё падает ещё одна деревянная тварь. Она уже мертва, и жизни в ней не больше, чем в окружающем тумане. Но её веса и инерции оказывается достаточно, и девушка, сорвавшись, летит вниз.

– Принцесса! Мита! Госпожа! – крики её спутников сливаются в один. Они почти успели, добежали до того места, где её настигли деревянные твари. Но всё же им не хватило пары мгновений, и они не смогли ей помочь.

И последние мысли летящей в бездну девушки были о её женихе, который теперь останется один. «Прости меня… Сеф…»

И-и-и… девять! И-и-и… десять! Уф! Я отложил в сторону гантели и с удовольствием ощутил то краткое мгновение, когда натруженным мышцам дают столь долгожданный отдых. Тренировка была окончена. Сейчас стоило пойти в душ, но перед этим всего минутку я дал себе отдохнуть и продолжил лежать на тренировочной скамье.

Прошло чуть больше месяца после того, как Элен вернула старый дом своей бабушки себе и начала тут обустраиваться. Я, договорившись с ней о том, что буду хранить тут кое-что из своих вещей, тоже принял активное участие в том, чтобы это место вновь стало жилым и обжитым. В частности, наконец прикупил себе немного спортивного инвентаря и взялся за свою физическую форму. Как показали последние мои походы, иногда не выручит ни какая-то загадочная сила, что скрывается во мне, ни всемогущие друзья и спутники. Хотя бы потому что никто, кроме тебя, не пробежит стометровку за пару секунд, если понадобится. Да и вообще, мне откровенно надоело смотреться худощавым заморышем. И я всерьёз занялся собой.

Элен мои инициативы поддержала и по утрам тоже периодически занималась на нескольких купленных мной и установленных в одной из пустующих комнат дома тренажёрах. По её словам, физические нагрузки приводили голову в порядок, особенно после ночных бдений в лесу вместе с ведьминской книгой и в компании с язвительным демоном и его комментариями.

И да, кстати, о демоне. Сол окончательно прописался у нас и даже заключил с Элен договор о фамильярстве. Это дело он, насмотревшись местных сериалов и фильмов категории Б, решил обставить как надо. Ну, то есть как надо по его мнению. Дождался полнолуния и особо мерзкой погоды и на опушке леса официально пообещал нашей молодой ведьмочке быть рядом с ней, помогать и по возможности защищать ближайшие семь лет, семь месяцев, семь дней, ну и так далее.

Элен, по ходу, отнеслась к этому очень серьёзно, ну а я, когда увидел, что за цирк он устроил, тихо в стороне спросил его, зачем вообще ему сдался весь этот балаган. Демонам на самом деле ничего этого обычно и не нужно. Их рамки, это лишь вера людей в необходимые ритуалы и слова. На деле же стоит лишь чётко осознать, кто тебе нужен, откуда и какими ограничениями ты свяжешь того, кого призвал, вот и всё. Но Сол в ответ только хитро улыбнулся сверкнув своими жуткими игольчатыми зубами. Тогда он как раз был в образе демона. И ответил, что Элен стоит пока посерьёзнее относиться как к потусторонним силам, так и к своим возможностям.

– Это тебе всё нипочём, – заявил он, – так что ты и понимаешь, что вся эта мишура обычно не очень-то и нужна, ну и сил тебе хватает, чтобы призывать нашего брата безо всяких костылей вроде жертвоприношений. А ей пока ещё учиться и учиться!

Ну, тут спорить было сложно. Любая наука на первых порах кажется и сложной, и непонятной, и часто взывает отчаяние, когда ты понимаешь, что ничего не понимаешь. Но это-то как раз нормально. И если то, чем вы увлекаетесь, грозит максимум разбитыми коленками да парой синяков, это одно. Тут же был совсем другой расклад. Магия – дело опасное, особенно в мире, где магов почти всех повывели ещё в незапамятные времена. А те, кто остался, прячутся по всяким глухоманям. Так что лишняя серьёзность и понимание того, насколько важно и опасно то, чем ты занимаешься, не повредит.

В общем, ритуал прошёл как надо, хотя я и сдерживал смешки, но всё же не стал подставлять Сола или расстраивать Элен. И демон отныне прописался у неё, ходя рядом в виде огромного чёрного кота на виду у прочих людей и пугая всяких случайно или по ошибке заезжающих в наш лес туристов.

Элен же в свою очередь плотно взялась за восстановление владений своей бабушки. На чердаке обнаружились просто завалы разных книг, которые когда-то, наверное, были аккуратной библиотекой, а сейчас оказались просто свалены как попало. Среди них-то она и проводила всё своё время, пока не была в лесу. В бумагах Элен искала разные гримуары или же просто записки о том, каким было искусство её бабушки ведьмы, но пока безрезультатно. Зато она очень преуспела в восстановлении защитной сети над лесом и оживлении всей той флоры и фауны, что в нём обитали. Как оказалось, наговоры и обереги, раскинутые над ним, просто спали. Но как только появилась внучка их бывшей хозяйки они признали её, и с охотой откликнулись на призыв. Лес понемногу расцветал и из мрачного и тёмного превращался в красивейшее и цветущее место, будто сошедшее с картинок. Короче, все были при деле.