«Куда девать всю любовь, которая во мне пропадает?» – думал он. Ничего, она еще поймет, что нет его лучше ни среди персонала их отеля, ни среди всех жителей Бердска, а может, и Новосибирска. Лера была создана для него, просто пока еще не поняла этого.
Он взбежал по лестнице и вошел в отель.
Взгляд его забегал по стенам, по потолку, от ног к мусорному ведру, по шашечкам плитки, запинаясь на стыках и швах. С порога Саша зачастил, будто волшебное заклинание произносил:
– Всем привет! Я не сильно опоздал? Автобус задержался, я подумал – ближайшая остановка всего-то в ста метрах, возле рыбного магазина, вот и решил дойти до следующей, чтобы не ждать. Понятно, что время в пути от этого не уменьшится, но, по крайней мере, я пройдусь одну остановку с пользой для здоровья, а не буду стоять с этим быдлом, которые прямо в толпе курят свои вонючие сигареты без фильтра и травят всех…
Лера незаметно для него сделала страдающее лицо и закатила глаза, Зина прыснула и зажала рот. Саша тем временем прошел за стойку и, не прекращая рассказывать, снял плащ и поставил на пол коричневый кожаный портфельчик размером с книжку.
– Ну и, конечно же, как только я отошел шагов на тридцать, подъехал автобус. Я сначала хотел вернуться, но посчитал, что не успею, тогда решил побежать вперед. Там у детского сада светофор, и я подумал, если побегу, а автобус остановится на красный, то я вполне могу успеть. Но дорога там просто кошмарная! – Саша всплеснул по-женски руками. – Лужи повсюду, ни черта не видно, да и на светофоре он не остановился, потому что все время горел зеленый. Когда этот гад проезжал мимо, еще и забрызгал меня! Вот, полюбуйтесь, – он поднял левую ногу в воздух, как кикбоксер перед ударом. На брюках и вправду было серое мокрое пятно.
– Вот же сволочь! Мне кажется, он это специально сделал, – Саша отдышался немного и продолжил: – Дошел я, значит, до следующей остановки и решил: все, с места не сдвинусь, пока не дождусь автобуса! Пусть меня окуривают всякие уроды своими «примами», или что они там курят… Короче, я здесь, – он тронул Леру за рукав блузки, – и очень рад, что мы вместе сегодня дежурим.
– А я-то как рада! – сказала Лера с каменным лицом.
– Правда? – он с подозрением посмотрел на нее и на с трудом сдерживающую смех Зину, махнул рукой и пошел в сторону туалета, смешно припадая на левую ногу.
Когда дверь за ним закрылась, подруги захохотали. Зина чуть головой о стойку не ударилась от смеха. Откуда-то сбоку, не замеченная никем, появилась Тоня.
– Ты где пропала? – спросила Зина.
– В душ ходила. Дома горячей воды нет третий день… Привет, Лера!
– Здорово! Когда вас уже снесут?
– Ой, девочки, одни обещания второй год. Эти депутаты просто не понимают, что такое мыться без света, когда из крана только воздух с шипением идет, – она махнула рукой. – Ладно, не будем о грустном. Зина, я сейчас курточку накину и пойдем.
– Давай.
Через пять минут в вестибюле спа-отеля «Палиха» осталась одна Лера, а в мужском туалете завывала сушилка для рук. День начинался, как и любой другой. Скоро начнут прибывать новые постояльцы. Они будут отказываться заполнять формы, требовать выставить платежки на сумму, в три раза превышающую реальную, потому что приехали в командировку, а как можно не слупить бабла с родной организации? Будут требовать донести их багаж до номера (у вас там что, кирпичи?). Проснутся постояльцы и начнут качать права – подавай им срочно шампунь и чай, свежие полотенца и газеты. Будут ругаться и тупить: «Девушка, проводите до ресторана, а то я боюсь не найти!».
«А я боюсь, что могу вас покалечить, если вы меня доводить будете», – подумает она, но, конечно же, проводит. И поможет, и пожалеет, и взбодрит, и вдохновит. Все будет как всегда, солнце пройдет по эллипсу над их отелем, сосны будут шуметь иголками, как маракасами, подыгрывая ветреной мелодии странствий. Заедут новые люди с радостным блеском первооткрывателей в глазах. Их дорогие чемоданы будут пестреть наклейками – Москва, Каракас, Чикаго, Паттайя, Рим. Они будут говорить на невозможно правильном русском или на забавном финском, будут улыбаться и махать ей рукой, пусть встречали всего лишь пять минут назад в лифте. Люди будут выезжать, сдавая ключи, и кое-кто даже уронит слезу на их идеально чистый пол, но впереди у них будут новые приключения, и новые отели, и другие тоненькие девушки на ресепшен. В каждом новом месте они будут смотреть на мир широко раскрытыми глазами и радоваться жизни. Вернутся домой и поставят чемоданы в шкаф, но недалеко, потому что скоро они им снова понадобятся. Из-за встреч с такими людьми, дающими ей надежду, Лера и любила свою работу.
Раздался протяжный скрип. Открылась дверь, и в прорехе света появилось мокрое пятно на обшлаге серых брюк. Лера с тоской поняла, что сегодня все будет так же, как и в прошлое дежурство и как в сотни других до него. Кроме навязчивого Саши Пермяка, вокруг будет крутиться еще и менеджер службы приема и размещения, этот наглый неуч, племянник владельца отеля, и он наверняка будет самоутверждаться и позориться на глазах у самых любимых ее постояльцев. Ей будет стыдно, но она все равно будет стараться, а потом настанет черед сдавать смену и ехать домой, но там будет еще хуже, чем на работе.
Широко улыбаясь и приглаживая кокетливо закрученные кончики усов, к стойке подошел Саша Пермяк. Кроме пятна на брюках, которое несомненно через пять минут не оставит о себе и воспоминания, он был до тошноты идеален. Узенькие брючки сходились высоко на талии, поддерживаемые ремнем Gucci. Белая сорочка сидела на нем слишком хорошо. В черных туфлях отражались огоньки потолочных светильников, а прическу не растрепал бы и ураган «Катрина», так много в ней было геля. Его окружало терпкое одеколонное облако. Саша Пермяк был неотразим, особенно в собственных глазах, а Лера все мучилась вопросом, почему этот женоподобный стареющий мальчик с таким упорством добивается ее расположения, когда по всем признакам, по тому, как он ходит, качая бедрами и придерживая верхнюю часть туловища крохотными ручками, по жеманности его сбивчивой и эмоциональной речи, по тому, как он округляет глаза и всплескивает руками по каждому поводу, он должен тянуться к существам своего пола.
– Ну что, начнем? – сказал он, поправив пачку бланков на столешнице.
– Уже начала, – ответила Лера.
– Пусть этот день будет сказочным! – сказал Саша Пермяк, взмахивая воображаемой волшебной палочкой. Выглядело это так глупо, что Лере стало его жаль. – Желаю нам кучу чаевых и чтобы начальство не приехало.
– Вот за это я бы даже выпила.
– Никогда не знаю, когда ты шутишь, а когда говоришь серьезно.
Лера ухмыльнулась.
– Это мой способ сделать жизнь интереснее.
Хлопнула входная дверь, на кухне ресторана завизжал миксер. Отель потихоньку просыпался. Зазвонил телефон. Лере еще только предстояло привыкнуть к его навязчивому противному пиликанью.
С каждым движением минутной стрелки по циферблату прибавлялось все больше звуков, дел и поручений. Началась рутинная работа, которая потихоньку отламывала кусочки от дня, как от пресной галеты, и предлагала проглатывать их не запивая. Наконец солнце красным трепещущим шаром опустилось в Бердский залив Новосибирского водохранилища. Оцепенение повисло в стремительно темнеющем воздухе. Становилось прохладно на улице, и лбу Леры на стекле тоже было холодно. Но и приятно одновременно.
За идеально чистым окном оранжевая полоска, бегущая от горизонта до берега, разрезала свинцовую, подернутую мелкой рябью воду прямо посредине, а заходящий диск солнца прятался за широкую плоскую тучу, растянувшуюся над темнеющей землей, насколько видно глазу. Солнце из последних сил било лучами сквозь рваные прорехи в облаках, и тогда Лера прикрыла веки.
Ноги ее гудели, и она была бы не прочь поесть и отдохнуть, но домой ее не тянуло. Оставаться в гостинице после смены не разрешали негласные правила. Владелец считал, что, если работники в свободное время будут околачиваться в ресторане отеля, или в боулинге, или, упаси боже, в сауне, они рано или поздно скомпрометируют отель, станут причиной скандала, а это в конце концов уничтожит и без того небезупречную репутацию «Палихи». Никто и никогда не говорил об этом напрямую, но все знали, что отель крышуют люди известного бердского авторитета по кличке Сарыч.
