Лера повторно всхлипнула, обняла руками еще не очень большой живот и опустила голову.

– Непутевая моя… – выдохнула я, присаживаясь рядом, обнимая старшую сестру. Вот всегда с ней было так, с самого детства во что-нибудь, да вляпывалась, но чтоб так по-крупному…

После невозможного вечера, где мы с сестрой столкнулись с монстром номер один, ночь коротали на кухне, за ромашковым чаем. Только вот что-то мне подсказывало, что жженная трава нам ничем не поможет.

После разговора с Князем, как величали босса его ненормальные приспешники, я решила ничем не делиться с Лерой. Хватило ей переживаний. Два огромных шкафа удерживали ее те несколько минут, что мы разговаривали с Князем, у сестры отчетливо были видны синяки на руках. Ничего святого, даже не посмотрели, что беременна… изверги.

И Князь тоже не посмотрит, отчего-то я была в этом уверена. Да и последние несколько дней выдались чудовищными… Лера не вылезала из больницы, ни в какую не хотела оставлять жениха одного. Еле поддавалась моим уговорам хотя бы изредка ездить домой, да спать по несколько часов.

Черт. Вот за что нам все это? Артем был хорошим, добрым парнем, зачем было калечить ему жизнь? Да еще и на кануне свадьбы?

Однако самым главным вопросом сейчас для меня стало пресловутое «что же делать»? Квартиру, на которую я впахивала три года, живя едва ли не аскетичнее буддийских монахов, квартира, большую часть на которую добавили родители, и квартира, которая стоила мне приличного кредита, теперь обещала уйти в руки бандита. Вообще, я собиралась продать ее, чтобы отдать деньги на лечение Артема… не могла смотреть, как Лера мучается, да еще и беременная… молодая, заработаю еще. Но теперь… Артему грозило остаться инвалидом, потому что кроме Леры у него никого не было. Выросший в детском доме, он не мог рассчитывать на поддержку семьи или родственников. Мы были его семьей последние несколько лет, но сейчас… я ничем ему не могла помочь. И это медленно разъедало внутри меня веру в людей, в чудеса и в то, что все еще может наладиться.

Мы с Лерой приехали в Питер несколько лет тому назад из Кирова. Мне тогда было восемнадцать, сестре – двадцать. Обе поступили учиться в местные ВУЗы. Лерка после колледжа отправилась грызть гранит науки на факультет экономики, а я получила профессию кондитера. Да-да, звучало не слишком престижно, я пережила «несколько войн» с собственными родителями, но все равно добилась своего.

Я любила свое дело. Пекла сладости столько, сколько себя помнила. Готовка всегда была для меня лучшим препровождением, а кухня – любимым местом в любом доме.

За несколько лет, проведенных в северной столице, я освоилась, приобрела профессию, успела поработать в нескольких местах, посетить уйму мастер-классов и исписать два ежедневника со своим «бизнес-проектом». Да, когда-нибудь, скорее всего, в далеком будущем, я хотела открыть свою пекарню, кондитерскую, кафе…

Правда начать решила с приобретения собственного жилья. Посчитала этот ход правильным, потому как за пять лет съемное порядком поднадоело. В отличие от сестры, которая тоже хорошо зарабатывала, но совершенно не умела откладывать, я почти достигла своей цели. Оставалось только дождаться, когда в нашей новостройке закончат типовой ремонт и въехать туда… что ж, дождалась.

Сейчас я чувствовала себя полной дурой… раскатала губу, понадеялась, что дела пойдут в гору. Недавно устроилась в хорошую кондитерскую, платили больше, чем на предыдущем месте работы, квартира вот-вот должна была быть готова, сестра была счастлива с женихом, планируя свадьбу, а теперь… теперь мне предстояло все это расхлебывать.

Да, я знала, что была не обязана. Я понимала, что Артем сам полез работать к опасному человеку, а сестра натворила делов, но как я могла их бросить? Как могла оставить беременную сестру на растерзание этого монстра? Ответ прост – никак. Я никогда не бросала Леру и не собиралась делать этого сейчас, когда помощь ей нужна была больше, чем когда-либо.

Не верилось, что только что квартира перестала быть моей. Я так много работала, чтобы заполучить собственное жилье, вкалывала по две смены, как проклятая, только бы забыть о том, что такое аренда. По несколько сезонов ходила в одних и тех же шмотках, питалась тем, что продавалось со скидкой, только бы родителям нужно было добавлять, как можно меньше, а все так глупо сложилось… За считанные минуты квартира отошла бандиту, который мог позволить себе машину, почти в десять раз дороже. Как я понимала, мое жилье было ему не нужно, это был показательный акт…

Что ж… он лишил меня квартиры, лишил Тему шанса на выздоровление, а все потому, что так было угодно его черной, плесневелой душонке.

– Может быть, может… – Я запнулась. Сидела в его кабинете, натянутая, как тетива лука. В последний раз беспокоилась так только в кабинете ректора, когда умоляла его не отчислять сестру за прогулы. В тот раз все закончилось хорошо. Престарелый мужчина пошел мне на встречу, наверное, пожалел, но в этот раз передо мной был не представитель храма науки…

– Чего, рыжуха? – Алексей, как оказалось, так звали сволочь, сидел за столом, пересматривал только что подписанные и заверенные его юристом бумаги, а я сидела напротив, чувствуя себя глупой школьницей, которую привели на расправу к директору.

– Вы забрали квартиру… она стоит больше шести миллионов… мне кажется, этого должно быть… этого должно хватить… – Я замерла, когда он отложил бумаги в сторону. Поднял голову, посмотрел прямо в глаза. Когда встал и обошел стол, сердце в груди замерло. Черт… было страшно. Он был страшным человеком, это я знала наверняка… наслушалась от Темы о том, кто этот человек. За маской симпатичного молодого мужчины скрывался не просто хищник, монстр, настоящее исчадие Ада…

– Ты ж моя рыжая лиса, – хмыкнул он, присаживаясь на стол возле меня. Я сглотнула, взгляд уперся почему-то не туда, и быстро подняла его, чтобы встретиться с насмешливыми серыми глазами. Вероятнее всего, даже не человека… – С чего ты решила, что ты можешь говорить, что мы будем делать? Разве ты все еще полагаешь, что у тебя есть право голоса? – Я вздрогнула, ничего не ответила. – После того, как твоя сестра решила, что со мной может прокатить, что угодно, а ты, как правильная девочка, впряглась за нее, права слова у тебя уже нет. Понятно? – Нет, мне было не понятно, как в наше время такое еще может происходить, как бандиты, вроде Князя спокойно могут ходить по улицам города, но говорить об этом не стала.

– И сколько раз Вы… – Как задать такой вопрос? Сколько раз собираетесь иметь меня?

– А насколько ты хороша? – Он нагнулся ко мне, чужой аромат с нотками горячи окутал. Пах сволочь приятно. Да и выглядел, скажем, тоже… только вот это не отменяло того, что он – бандит-психопат, положивший десятки людей. В свое время, конечно. По крайней мере, это то, что я знала со слов Темы.

– Я вообще не хороша… в том плане. – Последняя надежда. Я слышала, что многие мужчины этого на дух не переносили. Мол, возни слишком много и все такое.

– Ты на что намекаешь, рыженькая? – издевательски протянул Князь.

– За двадцать три года никто, кроме Вас на меня не позарился… может, все-таки разойдемся одной лишь квартирой? У меня есть еще пара довольно дорогих украшений, доставшихся от бабушки, я могу их … – Договорить мне не дали. Князь схватил меня за руку, рванул на себя, заставляя нелепо подняться с места. Когда мы поравнялись, оказалось, что «дышу» я ему только в грудь. Высокий психопат.

– Фанатичная девственница, значит? – прохрипел он. Стоп, а почему голос охрип? Ой-ей…

– Нет… просто не нашлось мужчины, что положил бы на меня глаз… – Тут я, конечно, безбожно врала. Но нужно же было хоть как-то попытаться отворотить от себя ненормального бандита?

– Разумеется, – хищно улыбнулся в ответ Князь. Последняя надежда канула в Лету. Он не повелся.

– Раздевайся, – бросил я.