Все казалось мне, что в белой пене Исчезает милая земля, Расцветают влажные сирени За кормой большого корабля.

И за огненными небесами Обо мне задумалась она, Девушка с газельими глазами Моего любимейшего сна.

Сердце прыгало, как детский мячик, Я, как брату, верил кораблю, Оттого, что мне нельзя иначе, Оттого, что я ее люблю. [1917] Николай Гумилев. Стихотворения и поэмы. Москва: Современник, 1989.

* * * Много есть людей, что, полюбив, Мудрые, дома себе возводят, Возле их благословенных нив. Дети резвые за стадом бродят.

А другим - жестокая любовь, Горькие ответы и вопросы, С желчью смешана, кричит их кровь, Слух их жалят злобным звоном осы.

А иные любят, как поют, Как поют и дивно торжествуют, В сказочный скрываются приют; А иные любят, как танцуют.

Как ты любишь, девушка, ответь, По каким тоскуешь ты истомам? Неужель ты можешь не гореть Тайным пламенем, тебе знакомым?

Если ты могла явиться мне Молнией слепительной Господней, И отныне я горю в огне, Вставшем до небес из преисподней? [1917] Николай Гумилев. Стихотворения и поэмы. Москва: Современник, 1989.

* * * Вероятно, в жизни предыдущей Я зарезал и отца и мать, Если в этой - Боже Присносущий!Так позорно осужден страдать.

Каждый день мой, как мертвец, спокойный, Все дела чужие, не мои, Лишь томленье вовсе недостойной, Вовсе платонической любви.

Ах, бежать бы, скрыться бы, как вору, В Африку, как прежде, как тогда, Лечь под царственную сикомору И не подниматься никогда.

Бархатом меня покроет вечер, А луна оденет в серебро, И быть может не припомнит ветер, Что когда-то я служил в бюро. [1917] Николай Гумилев. Стихотворения и поэмы. Москва: Современник, 1989.

* * * Я конквистадор в панцире железном, Я весело преследую звезду, Я прохожу по пропастям и безднам И отдыхаю в радостном саду.

Как смутно в небе диком и беззвездном! Растет туман... но я молчу и жду И верю, я любовь свою найду... Я конквистадор в панцире железном.

И если нет полдневных слов звездам, Тогда я сам мечту свою создам И песней битв любовно зачарую.

Я пропастям и бурям вечный брат, Но я вплету в воинственный наряд Звезду долин, лилею голубую. [Осень 1905] Николай Гумилев. Стихотворения и поэмы. Москва: Современник, 1989.

* * * С тобой я буду до зари, Наутро я уйду Искать, где спрятались цари, Лобзавшие звезду.

У тех царей лазурный сон Заткал лучистый взор; Они - заснувший небосклон Над мраморностью гор.

Сверкают в золоте лучей Их мантий багрецы, И на сединах их кудрей Алмазные венцы.

И их мечи вокруг лежат В каменьях дорогих, Их чутко гномы сторожат И не уйдут от них.

Но я приду с мечом своим; Владеет им не гном! Я буду вихрем грозовым, И громом, и огнем!

Я тайны выпытаю их, Все тайны дивных снов, И заключу в короткий стих, В оправу звонких слов.

Промчится день, зажжет закат, Природа будет храм, И я приду, приду назад, К отворенным дверям.

С тобою встретим мы зарю, Наутро я уйду, И на прощанье подарю Добытую звезду. [Осень 1905] Николай Гумилев. Стихотворения и поэмы. Москва: Современник, 1989.

ПЕСНЬ ЗАРАТУСТРЫ Юные, светлые братья Силы, восторга, мечты, Вам раскрываю объятья, Сын голубой высоты.

Тени, кресты и могилы Скрылись в загадочной мгле, Свет воскресающей силы Властно царит на земле.

Кольца роскошные мчатся. Ярок восторг высоты; Будем мы вечно встречаться В вечном блаженстве мечты.

Жаркое сердце поэта Блещет как звонкая сталь. Горе не знающим света! 1000

Горе обнявшим печаль! [Осень 1905] Николай Гумилев. Стихотворения и поэмы. Москва: Современник, 1989.

CREDO Откуда я пришел, не знаю... Не знаю я, куда уйду, Когда победно отблистаю В моем сверкающем саду.

Когда исполнюсь красотою, Когда наскучу лаской роз, Когда запросится к покою Душа, усталая от грез.

Но я живу, как пляска теней В предсмертный час больного дня, Я полон тайною мгновений И красной чарою огня.

Мне все открыто в этом мире И ночи тень, и солнца свет, И в торжествующем эфире Мерцанье ласковых планет.

Я не ищу больного знанья, Зачем, откуда я иду; Я знаю, было там сверканье Звезды, лобзающей звезду.

Я знаю, там звенело пенье Перед престолом красоты, Когда сплетались, как виденья, Святые белые цветы.

И жарким сердцем веря чуду, Поняв воздушный небосклон, В каких пределах я ни буду, На все наброшу я свой сон.

Всегда живой, всегда могучий, Влюбленный в чары красоты. И вспыхнет радуга созвучий Над царством вечной пустоты. [Осень 1905] Николай Гумилев. Стихотворения и поэмы. Москва: Современник, 1989.

ГРЕЗА НОЧНАЯ И ТЕМНАЯ На небе сходились тяжелые, грозные тучи, Меж них багровела луна, как смертельная рана, Зеленого Эрина воин, Кухулин могучий Упал под мечом короля океана, Сварана.

И волны шептали сибиллы седой заклинанья, Шатались деревья от песен могучего вала, И встретил Сваран исступленный в грозе ликованья Героя героев, владыку пустыни, Фингала.

Друг друга сжимая в объятьях, сверкая доспехом, Они начинают безумную, дикую пляску, И ветер приветствует битву рыдающим смехом, И море грохочет свою вековечную сказку.

Когда я устану от ласковых, нежных объятий, Когда я устану от мыслей и слов повседневных Я слышу, как воздух трепещет от гнева проклятий, Я вижу на холме героев, могучих и гневных. [Осень 1905] Николай Гумилев. Стихотворения и поэмы. Москва: Современник, 1989.

ПЕСНЯ О ПЕВЦЕ И КОРОЛЕ Мой замок стоит на утесе крутом В далеких, туманных горах, Его я воздвигнул во мраке ночном С проклятьем на бледных устах.

В том замке высоком никто не живет, Лишь я его гордый король, Да ночью спускается с диких высот Жестокий, насмешливый тролль.

На дальнем утесе, труслив и смешон, Он держит коварную речь, Но чует, что меч для него припасен, Не знающий жалости меч.

Однажды сидел я в порфире златой, Горел мой алмазный венец, И в дверь постучался певец молодой, Бездомный бродячий певец.

Для всех, кто отвагой и силой богат, Отворены двери дворца; В пурпуровой зале я слушать был рад Безумные речи певца.

С красивою арфой он стал недвижим, Он звякнул дрожащей струной, И дико промчалась по залам моим Гармония песни больной.

"Я шел один в ночи беззвездной В горах с уступа на уступ И увидал над мрачной бездной, Как мрамор белый, женский труп.