Когда Адриан увел из гостиной Дишля, я с тяжелым вздохом упала на диван и уронила лицо в ладони. Кайриз подошел и погладил меня по голове.

– Лихо вы с ним, леди. Глядишь, перепугается и не посмеет явиться раньше срока.

– Хорошо бы, – отозвалась устало, потерла глаза и посмотрела на дворецкого. – Нам о перегонном кубе надо думать, а тут этот хлыщ престарелый нарисовался. Хорошо хоть королевский маг помог, храни его Единый, – искренне отметила, что его поступок мне импонирует, а настоящего мужчину именно поступки и красят.

– Кстати, об этом… – не успел он договорить, как в комнату ворвалась тетушка, будто ураган залетел в двери, которые надрывно скрипнули от натиска.

– Я требую открыть ворота в сад! Мои девочки желают прогуляться! – и следом за ней прошмыгнули две кудрявые бестии в пышных платьях с кружевными зонтиками в руках.

– Леди Беата, господин Колин не намерен впускать посторонних на территорию фамильного склепа, – я встала и подбоченилась, начиная закипать от злости.

– Бред! Мортимеру нужен свежий воздух! – щелкнула гадина пальцами и в гостиную, словно собачонка на поводке, вошел родственник Хейденов.

Я смотрела на него и сердце разрывалось от жалости. Такой красивый молодой парень и полностью лишен ума. Во взгляде пустота, губы потрескавшиеся и руки трясутся. Сразу видно, должного ухода от опекуна он не получает. Вот и сейчас эта жаба просто пользуется несчастным больным человеком для собственной выгоды. Надо что-то с этим делать!

– Что ж, я лично прогуляюсь с кузеном по саду, а вы можете порадоваться солнышку и на веранде. Кайриз! – повернулась в сторону дворецкого. – Прикажи Раймоне подать леди и ее дочерям чаю прямо на крыльцо.

Подошла к парню и подхватила его под руку. Посмотрела в его ничего не выражающее лицо и пожала плечами.

– Еще чего! – всплеснула руками женщина.

– Мама, я в сад хочу! – заупрямилась и надула губы Дженна.

– И я! – топнула ножкой Миранда.

– Не обсуждается! – отрезала я, зверея от их наглости. Вот бы сейчас треснуть по башке этой чокнутой мамашке, что разбаловала детишек донельзя. – А если будете настаивать, Кайриз вмиг соберет ваши чемоданы!

– Ах ты, нахалка! А ну отпусти моего сына! – кинулась ко мне в попытке оттащить Мортимера.

Парень в испуге присел на корточки и начал раскачиваться, прижимая ладони к ушам. И тут я окончательно взорвалась гневом.

– Он тебе не сын! – прошипела змеей и схватила тетку за грудки, разрывая пальцами паршивое кружево. Прижала баронессу к стене и заглянула в подлые глазки. – Еще одно слово и, не даст соврать Единый, сверну тебе шею, падаль! Это мой дом! И ты будешь подчиняться! Иначе проваливай!

Я вовремя взяла себя в руки и отошла от побагровевшей тетки. Девчонки кинулись к матери и вцепились в подол ее платья.

– Лекаря бы ей, Кайриз, – еле слышно с осторожностью произнесла Беата. – Повредил все же яд ее голову.

А я уже ничего не хотела слышать и говорить. Помогла Мортимеру подняться на ноги и увела его подальше от этой дебильной семейки.

Какая же она все-таки дрянь! Зла не хватало! Приперлась к сиротам и раскомандовалась тут как у себя дома! Еще и бедного парня за собой притащила, лишь бы пожить за чужой счет в шикарном доме! Я не я, если не выясню, что случилось с кузеном и как оспорить над ним опеку.

– Не бойся, Мортимер, мы ей покажем, – улыбнулась и достала связку ключей, что висели на поясе. Подобрала нужный к калитке, и вошла в сад. Предусмотрительно замкнула за собой воротину и ступила на вымощенную мелким камнем тропу. – Что с тобой? Почему ты молчишь? – обратилась к кузену, а он подбежал к кусту и сорвал с него распустившийся цветок. С легкой едва уловимой улыбкой вручил его мне.

– Спасибо, – вдохнула приятный аромат и коснулась губами бархатного розового лепестка. – Она тебя обижает? Покажи мне, – старалась достучаться до затуманенного разума парня, но он уверенно пошел дальше по тропинке, будто его кто-то вел или звал к себе, и остановился только у родового склепа.

И тут цветок выпал из моих рук, когда я явственно увидела, как от мраморной стены отделилась голубоватая дымка с очертаниями человека.

Внутри все оборвалось, когда привидение облетело вокруг Мортимера и втянулось в него, как… как будто желало занять его тело? Ноги сделались ватными, когда парень резко покачнулся, упираясь руками в каменную стену. Его тело вдруг затряслось, как у припадочного, после чего он потерял равновесие и все-таки упал.

Я испугалась, что он расшибся, и бросилась приводить в чувство. О том, что увидела, старалась не думать. Может, это игра воображения? Мало ли, вдруг действительно последствия серьезного отравления сказываются?

– Мортимер! Морти! – звала его, перевернув на спину и хлопая по щекам. На лбу кузена красовалась свежая царапина, из которой текла кровь. Я вытерла ее рукавом, досадуя, что не углядела за парнем. – Очнись, пожалуйста! Ты чего вдруг удумал падать? Морт, ну, что ты, в самом деле? Пожалуйста! Если тетка Беата узнает, никогда больше со мной не отпустит. Сомневаюсь, что тебе нравится у нее жить, такую стервозину еще поискать. Хейденов и так почти не осталось! Колин вторые сутки не приходит в себя. А я…

– Кто ты? –  внезапно парень распахнул глаза и просипел каким-то потусторонним голосом, пронизанным невероятной злобой. – Кто ты такая, посмевшая занять место одной из Хейденов?

От неожиданности я отпрянула, неловко завалившись на землю. Плевать на испачканное платье! Работая руками и ногами, отползла на безопасное расстояние. Такой Мортимер напугал меня до чертиков!

Да и Мортимер ли это смотрит пронизывающим взглядом? – тот дурачок, которого я вывела на прогулку, выглядел совершенно безобидно. А от этого веяло могильным холодом.

– Что ты сделала с моей праправнучкой? – кузен резким движением сел, держа спину неестественно прямо. Я инстинктивно отползла еще подальше, упираясь в стену склепа. – Пошла вон, самозванка!

Пикнуть не успела, как шею сдавили чьи-то холодные противные пальцы. Выпучив глаза, я пыталась освободиться. Вот только руки раз за разом хватались за пустоту, в то время как удушающая хватка усиливалась.

– Я… не… знаю. Как. Попала. В это. Тело, – прохрипела в ответ, тратя силы на каждое слово. – Убьешь меня – убьешь и Кармен.

Видимо, призрак и сам об этом догадался, потому что тиски ослабли. Я закашлялась, растирая измученное горло.

– Ты кто такой, вообще? – спросила, когда немного успокоилась.

– Граф Удольф Хейден, – соизволил представиться призрак, – упокоился в четыреста восемьдесят первом году от лихорадки, бушующей в наших краях. Хранитель семейного наследия Хейденов.

– Плохой из тебя хранитель, Адольф, – пробурчала, чувствуя, как накрывает отходняк. Так напугалась, что этот бестелесный дух меня прикончит, что руки-ноги заледенели. Теперь вот трясло то ли от холода, то ли на нервной почве.  Сейчас бы стопка самогона не помешала, – всех твоих потомков в могилу свели, а ты даже не пошевелился, чтобы помочь. Один наследник того и гляди, помрет. Второй – разума лишился, и над ним какая-то сумасшедшая тетка издевается. Ему уход нормальный нужен, забота, человеческое отношение, а вместо этого все только используют.

– Да я… – взвился призрак от возмущения, – я – Удольф, между прочим! Попрошу не коверкать имя предка! Я твой прапрадед, а не абы кто!

Скептически вскинула бровь, намекая, что заявление попахивает абсурдом. Ольге Шамариной какой-то воскресший Адольф никто и звать никак! Где сейчас бедняжка Кармен, одному Единому известно, но в этом теле ее точно нет, я бы почувствовала.

– Ну, и чего ты появился тут, Удольф? Кстати, Мортимеру это не навредит? У него и так с головой не в порядке, а тут еще и ты! Сидел бы в своем склепе дальше. Если бы не я, между прочим, некому было бы проводить в последний путь дядю и тетю парня.