Елизавета Алленко, 10:37: Она не Моравская. Уже не так страшно
Дальше Полина читать не стала. Просто она вдруг поняла, что должна сделать. Кинула телефон в сумку, из кармана достала студенческий и побежала к ближайшему входу в здание университета. Пришлось взбежать на второй этаж, перейти в другой корпус и только потом подняться на третий. Она предполагала, что сможет найти Маргариту Васильевну в деканате и бежала в сторону нужного кабинета. Думала, сможет постоять перед дверью и перевести дыхание. Наивная. Маргариту она встретила уже в холле между РГФ и филфаком.
— Маргарита Васильевна!!! — Полина вложила последние силы в крик. Она уже не раз убеждалась, что её редко слышат, когда она говорит в своей обычной манере и хочет быть услышана. Она увеличила скорость, чтобы ни в коем случае не заставлять преподавателя ждать. Только Маргарита, услышав её, остановилась. Полина в новых кедах — не смогла, проскользила мимо и затормозила только около следующей колонны. Пришлось вернуться под пристальным и слегка удивлённым взглядом преподавателя.
— Здра… ха… вст…ха… вуйте, — Поля после бега по этажам задыхалась, говорить нормально стало чем-то невозможным для неё. Она могла лишь надеяться, что Маргарита Васильевна поймёт смысл фразы за постоянными вдохами. — Я… Мы… От… хаа… лица всей гру… ха… группы… извините. Мы совсем не хотели обидеть вас.
— И вы только ради этого бежали?
— Это важно… Я представить не могу, что делала бы, если б сейчас не извинилась перед вами.
— И говорите вы это не только потому что вам сдавать мне зачёт и экзамен?
— Нет. Тут другое… Потому что я люблю вас.
Полина выпалила это, не успев толком подумать. Когда поняла, что именно сказала, она покраснела в разы сильнее, лицо ладонями закрыла. Как можно было сказать такое столь прямо! Тем более ей. Это же сама Маргарита, её прекрасная дама… Её преподаватель, который ни за что не пойдёт на какие-то непонятные отношения, и наверняка законченная гетеросексуалка. У неё, говорят, и дочь взрослая есть… Хотя кольца Полина ни разу не замечала, как ни рассматривала руки Маргариты, и потому наличие у музы мужа оставалось загадкой.
— Это весьма необычное признание моих педагогических достижений, — Маргарита покачала головой. Полина рискнула убрать руки и робко взглянуть на неё. — Вот не даёте даже позлиться. Ужас какой-то. Ты можешь идти, ребёнок.
— А вы не…
— Не обижаюсь, иди. Хотя постой. Передай остальным, что на сегодняшней паре я хотела лучше разобрать словообразовательное значение, теперь пусть учат сами. В контрольной это будет.
— А может… Может, я смогу вам чем-то помочь?
— Может. Идём.
На следующий день всё вроде бы было как обычно. В ожидании пары группа (кроме зачинщика вчерашнего безобразия, конечно) стояла под аудиторией. Они переговаривались и даже шутили. Будто бы ничего не произошло вчера. Так могло показаться со стороны, но каждая девушка на деле нервничала и с опаской ждала того, что может произойти в оставшиеся до начала пары три минуты. Но, пока Маргариты Васильевны не было на горизонте, они оставались в относительной безопасности. Только длилось это недолго.
— О чёрт, — шепнула Арина, — идёт.
— Бли-и-ин. Нас слишком много, чтоб не привлечь внимания?
— Угу, теперь только надеяться, — Лера сглотнула и замолкла, поняв, что преподаватель уже достаточно близко и может услышать их.
Когда она оказалась напротив, группа в один голос поздоровалась. Помня опыт предыдущего курса, они боялись. Но, казалось, проигнорировать её будет гораздо хуже. Будет она сейчас кричать? Или морально размажет их по стенам филфака, по меткому выражению Леры? Они терялись в догадках.
— Доброе утро, прогульщицы.
Она даже не остановилась, просто усмехнулась и пошла дальше. Как то бывало во все предыдущие их встречи в коридорах. Девушки переглянулись.
— Это что было? Она разве не злилась?
— Магия слов, — пробормотала Полина, надеясь, что её не услышат, — тоже иногда работает.
Но именно в этот раз девчонки стояли слишком близко.
— Ты о чём?
— Просто иногда достаточно признать ошибку и извиниться, нет? Кстати, ребят…
====== 5. Зачёт (30-12) ======
— Девушки, а вы к кому? — декан филологического факультета Ольга Сергеевна Трофимова в этот раз не ограничилась простым «здравствуйте» в ответ на приветствие студентов.
Официально сегодня был предпоследний день зачётной недели. На самом деле, конечно, никто не собирался ни сдавать, ни принимать зачёты под бой курантов. Новый год всё-таки семейный, а не рабочий праздник. Поэтому самые запоздалые должники появились сегодня. Полина в этом году попала в их число, однако в своё оправдание она могла сказать, что приходила и вчера. Просто её и ещё нескольких должников Маргарита Васильевна принять отказалась. А до этого она не сдавалась по самым глупым причинам: в среду не взяла титульник из принтера, в четверг положила файл с контрольной в сумку и в спешке ушла с рюкзаком…
Сейчас часы показывали десять утра, и под деканатом сидели всего две студентки. Полину это порядком удивило, ведь вчера очередь была значительно больше. А подходить Маргарита сказала не раньше девяти.
— К Маргарите Васильевне, — ответила девушка, имя которой Полина не знала. Она могла лишь догадываться, что незнакомка со второго курса — на других Маргарита Васильевна, увы, не вела ничего.
— А она знает, что вы тут?
— Нет. Но она сейчас так занята, вот и ждём.
— Она до самого вечера занята будет. Зайдите и скажите ей, — посоветовала Ольга Сергеевна и скрылась в своём кабинете.
Полина слишком боялась, чего нельзя было сказать о второй девушке. Она спокойно постучала и вошла в деканат. Через минуту она вышла в коридор и снова села на лавку. Как будто ничего и не происходило.
Пока не появилась Маргарита Васильевна, Полина пыталась повторить расписанные теоретические вопросы. Но тщетно. Информация будто совсем в мозгу не оседала, после очередного прочтения в голове осталось только паническое: «А-а-а!!!»
А затем час пробил.
Едва заперев дверь аудитории, Маргарита Васильевна попросила отдать ей контрольные. Сначала держать ответ предстояло незнакомой Полине девушке.
— И что это такое? — Маргарита взяла в руки несколько празднично-синих листов. — Вы бы мне её ещё на снежинке принесли. Тоже атмосферно.
Она пыталась отвечать, но получалось не очень хорошо — это даже Полина понимала. И хотя Поля знала, что сама недалеко ушла, всё же не понимала, как можно готовиться так, что на один из своих вопросов приходится отвечать: «Там много информации, я не могу это запомнить». Но такая честность восхищала, определённо.
— Вот что, Анастасия, приходите в феврале. Пока я не вижу у вас необходимого уровня. Подготовьтесь как следует и возвращайтесь.
Не было ни истерик, ни просьб, ни слёз. Эта девушка просто собрала вещи, попрощалась и вышла. Полине показалось, что она просто знала, что делает. С самого начала знала.
— Ну а теперь вы, — она взяла контрольную Полины, просмотрела несколько заданий и покачала головой. — «Сестрица» — словообразование? Серьёзно? А ну-ка живо расскажите, что такое словообразование, формообразование и словоформообразование.
Это был простой, слишком простой вопрос. И Полина помнила, что совершенно точно знает ответ. Но что же творилось в голове глупышки! Мысли не желали выстраиваться в логический ряд, а от осознания, что сейчас они только вдвоём в этой холодной аудитории, в мозгу и вовсе мотыльки в танце запархали. Она сжимала в кулаке ткань куртки и часто-часто дышала. Старалась отмести все мысли-сюжеты о том, что при таком раскладе можно сделать. То есть, конечно, нельзя. Но очень хочется.
— Вы будете отвечать или нет?
— Э-э… Словообразование эм… образование однокоренных слов от исходного. Формообразование — это… э… а… изменение исходного путём добавления или… э...
— Хватит! — крик Маргариты кнутом ударил и без того напряжённые нервы. Полина замерла, ещё сильнее — хотя, казалось, сильнее некуда — сжала кулаки. Она чувствовала знакомое пощипывание в уголках глаз и надеялась, что Маргарита поскорее отпустит её. В последнее время без таблеток её мог довести до слёз любой резкий звук. И как раз сегодня таблетки закончились. — Вы опаздываете, сдаёте какую-то чушь, ответить на вопросы не можете. Зачем вообще пришли?
