Лёгкий свист, раздавшийся в воздухе, заставил её пересмотреть ситуацию заново. Медведь взревел ещё сильнее, теперь уже от боли, потому как из правого глаза его торчала тонкая изящная стрела, и к ним уже поспевал охотник, на ходу убирая лук и доставая короткий наточенный меч.

Это был Анриш, Темире не почудилось. То, как он бесстрашно бросился на страшного лесного зверя в одиночку, лишь ещё больше восхитило её, но полноценного боя не получилось. Медведь рухнул ещё до того, как молодой воин успел добежать до него – видимо, стрела вошла глубоко, и это его убило.

Тогда парень обратился к девушке, разом растеряв весь свой боевой пыл – казалось, разговор с той, что прочно укоренилась в его мыслях, был для него страшнее схватки с медведем.

– Ты в порядке? Он не поранил тебя?

Темира покачала головой, тоже смущаясь.

– Нет. Только напугал.

Девушка вдруг поняла, что вся дрожит. Зуб на зуб не попадал то ли от холода, то ли от пережитого страха.

Анриш тоже заметил это, и подошёл к ней, чтобы забрать охапку хвороста, закинув вязанку на своё крепкое плечо.

– Я сама справлюсь… – пролепетала Темира, смущаясь ещё больше. – Правда, не надо…

– Я провожу тебя. – не обращая на её возражения никакого внимания, сообщил он.

Ну, что же. Конечно, Темира была не против.

Идти в полном молчании было бы глупо, и вот, молодые люди, поборов стеснение, мало-помалу разговорились.

Анриш рассказал Темире, что с тех пор, как от лап медведя погиб один из его родных братьев, он без устали каждый день тренировался в стрельбе из лука. Ближний бой был опаснее, а зоркостью он обладал соколиной, что и доказала сейчас стрела, пущенная прямиком в глаз медведю. Но и мечом парень владел как надо, и Темира охотно ему верила. Правда, она сейчас готова была поверить во что угодно, в пол уха слушая рассказ молодого охотника, и целиком поглощённая его непосредственной близостью. Это было намного волшебнее тех видений, что она видела до этого. Его голос, глаза и руки – вот что беспокоило и притягивало её сейчас.

– А что ты делал в лесу в столь ранний час? – спросила Темира, вспомнив, что так и не выяснила это обстоятельство.

– Я искал отца. Мне сказали, он давно покинул селение, но так и не вернулся. – Анриш в секунду помрачнел. – Не встречала его?

Неприятное предчувствие коснулось груди Темиры.

– А кто твой отец? Уж не ваш ли старейшина?

Вместо ответа охотник лишь коротко кивнул. Темире показалось это странным, будто он стыдился или не хотел признаваться в очевидном.

– На реке он, с Верховной Матерью. – само собой, вдаваться в подробности девушка не стала. Хоть и не понравился ей этот Келбер, но Анришу-то он был отцом.

Молодой охотник вновь только кивнул, и вскоре они добрались до дома Темиры, у ворот которого их уже встречала Аркела, хитро прищурившись и подбоченившись.

Оправданий было не избежать.

15

Парное молоко, взятой бабкой у соседки, было слишком вкусным, и Анриш не мог оторваться от глиняного кувшина, допив его содержимое почти полностью. И оладьи, и льняная каша только из печи, и пряники, купленные заботливой хозяйкой давеча на базаре. Всё было настолько необычным, по-домашнему простым и охотнику казалось, что вкуснее он ничего в жизни не пробовал.

Темира с интересом смотрела, как всё это помещается в одном человеке. Откуда же ей было знать, что аппетит молодых мужчин гораздо сильнее, чем у юных дев, и то было девушке чудно.

Бабушка же причитала и охала, совсем как тогда, когда Анриш вынес её драгоценную внучку на руках из Латрапиуса, спасая от живого трупа, напавшего на Темиру. А теперь вот медведь… Получается, этот молодец уже два раза позаботился о сохранности её девочки. И в благодарность она готова была кормить его хоть всю оставшуюся жизнь.

– Кушай, милок, кушай. – то и дело между охами повторяла она. – Ой, какой молодой. Ой, какой справный. Кушай, красавец, кушай.

Анриш и не думал отказываться. Где он ещё так поест? И когда? Жизнь охотника предполагала постоянную добычу. А значит, мясо на углях, да жирная похлёбка, что успела поднадоесть. Здесь же была иная пища, приготовленная женскими руками. И для него это было чем-то особенным.

– А что отец говорит, надолго вы у нас? – как бы между прочим спросила Аркела.

Анриш пожал плечами.

– Ничего не говорит. Только злится, да всех подозревает. – признался охотник, но тут же боязливо сверкнул глазами – не лишнего ли сболтнул?

Но бабушку Темиры это не задело.

– А живёте-то где? Разместили?

– Сегодня разместят. – Анриш наконец-то решил распрощаться с молоком в глиняном кувшине, он вконец опустел.

– Оставайся у нас. – словно невзначай продолжила Аркела. – Денег не возьму, по хозяйству подсобишь, да за внучкой моей присмотришь. – И чуть тише под нос себе прошептала. – А я за вами двумя, чтоб дел не наворотили.

Охотник непроизвольно взглянул на Темиру, пытаясь угадать её реакцию. Та была растерянна, и лишь испуганно хлопала длинными светлыми ресницами.

– Бабушка, ну как же, ведь комната-то у нас одна! – залепетала девушка.

– Да уймись ты. – Монотонно промолвила бабушка, даже не глядя в сторону внучки, и тут же вновь переключилась на охотника. – Ну что, по рукам?

– Ага. Только я ещё с другом, он мне брат почти. Мы всегда вместе. – промямлил Анриш, пытаясь скрыть радость от того, что теперь будет лицезреть Темиру почаще.

– А ещё лучше. – обрадовалась Аркела, косясь на внучку – мол, вдвоём не останетесь. – Зови, но лишь одного.

Анриш кивнул, направляясь к двери.

Для него пока складывалось всё как нельзя лучше.

16

Ян нервно пережёвывал губы, подсматривая из-за забора за той, что пленила все его мысли со вчерашнего дня, и, казалось, успела выудить душу. Иначе зачем он так настойчиво искал с ней встречи?

Бессонная ночь точно поволока легла на воспалённые глаза, которые и в рваные обрывки ненастоящего сна желали видеть лишь её – синеглазую красавицу, чьи белые волосы сейчас были спрятаны под косынку, подобравшую их. В руках «белокурая лань», как окрестил про себя девушку Ян, держала плетёную корзину, в которую она собирала опавшие с дерева поздние яблоки.

О, как она была прекрасна! Тонкая, гибкая, грациозная… Как она наклонялась, как подбирала спелые плоды, белыми цепкими пальцами подхватывая по одному и, поднося их к глазам, визуально определяла, с гнильцой плод или нет.

Ян то потел, то его бросало в холод, но охотник знал одно: он жаждет заполучить эту красотку себе. Её тело манило его, и он уже хотел им обладать, но не только это прельщало парня в девушке. Кажется, он и в самом деле влюбился, ведь скажи она сейчас, чтоб он ждал, и он будет ждать сколько угодно. Да хоть целую вечность. Но вот, кажется, его присутствие за изгородью было раскрыто, но вместо того, чтобы испугаться, девушка изумлённо выгнула бровь.

Тогда Ян перестал прятаться, смело покинув своё укрытие, и дав изучить себя внимательному взгляду синих глаз. В конце концов, он был не из робких, и девушки, бывало, млели в его жарких объятиях, умоляя не покидать их. Но в этот раз он готов был даже пожертвовать своей свободой, лишь бы прекрасная незнакомка сама не погнала его прочь.

Но губы прелестницы медленно растянулись в недвусмысленной улыбке.

И Ян сделал ещё один шаг навстречу.

17

Промаявшись полдня с тушей медведя – доволоки такого до деревни, Анриш отправился на поиски Яна, но отыскать его так и не сумел. Доложив отцу о своей добыче, он взял часть себе – не обязана бабка Аркела кормить его, Анриша с детства учили, что мужчина должен быть добытчиком в семье, а добротному мясу всякий рад. Остальное – старейшине и братьям, как делал всегда, как велели законы охотничьей общины.

Уже вечерело, когда он, забрав вещи, коней – своего и Яна, направился к домику Темиры в надежде на встречу с девушкой, хоть одним глазком взглянуть на неё перед сном, перекинуться одним словечком. Но вскоре его догнал «потерянный» друг, цветущий как роза в разгар Травеня. На лице его сверкала такая мечтательная улыбка, что Анриш даже засомневался, а здоров ли тот.