Но ведь это было безумием! Или впрямь говорят люди правду о лунных жрицах – ведьмы они, и…

«Нет». – Одёрнул себя охотник. – «Темира здесь не причём».

Это он, раз заглянув в её зелёные глаза, теперь желал её вполне естественно. А оттого снились ему подобные сны. И да благословит их Рами, однажды они сбудутся наяву.

Анриш осмотрелся: Ян даже позы за ночь не поменял, хотя храп его стал чуть тише, чем ночью. Вот у кого был крепкий здоровый сон.

А ему надо было вставать, исполнять обещанное. Рассвет уже забрезжил за окошком, а значит скоро станет совсем светло, и труда найти амулет Темиры не будет. Если она, конечно же, знает, где его потеряла.

***

Келбер поднялся с кровати, не думая одеваться, и отхлебнул из бутылки горькой настойки, оставшейся с вечера. Белокурая Мелисса, казалось, ещё крепко спала, тоже обнажённая, и все её прелести были лишь слегка прикрыты длинными волосами, а потому соблазнительное тело уже манило к себе за очередными дарами плотского наслаждения. Да, вчера он был пьян, но это не помешало им полночи заниматься этим, с великим усердием доставляя друг другу небывалое наслаждение. И сейчас он уже подумывал повторить…

Но внезапно разозлился. Проклятая баба! Вместо того, чтобы заниматься делом, он не вылезает из постели этой ведьмы, теряя там остатки разума. А может она специально отвлекает его, чтобы он поменьше думал об убитом Гойде? И о более важной миссии, о которой лунной ведьме знать и вовсе не полагалось… Вполне реально. Хорошо хоть, ему хватило ума отправить гонца за жрецом Рами – похоже, без его помощи здесь не обойтись. А Мелисса… Ну что же, он будет наслаждаться её телом пока на это есть силы и время.

Вот и сейчас белокурая бестия открыла глаза и, первым делом, сонно улыбнувшись, раздвинула стройные ноги, согнутые в коленях, и поманила его пальчиком. Знает, ведьма, что не в силах он противится такому «приглашению».

И, зарычав, Келбер бросился в бой.

А всё остальное ещё подождёт…

22

Влажные от росы ноги жрицы и охотника упрямо шагали в сторону леса, по увядающей траве Вересеня, приминая и без того помятые временем года стебли.

Вчера, в темноте ночи да в магическом свете полной луны, Анриш и Темира были более раскрепощены. Сейчас же они просто шли рядом, боясь лишний раз взглянуть друг на друга, особенно после ночного видения-сна, даже не подозревая, что равно видели его оба.

Дойдя до поляны, на которой проводились обряды, посвящённые Селене, они остановились.

– Как выглядит амулет? – спросил Анриш уже приступившею к поиску Темиру.

– Осколок лунного камня в виде сердца, заключённый в оправу. На кожаном шнурке, небольшой…

Анриш кивнул, и тоже начал искать драгоценную вещицу.

Но поиски ничего не дали. Трава на поляне была жухлой, утоптанной, и найти маленький амулет оказалось сложнее, чем иголку в стоге сена. От досады Темира едва сдерживала слёзы, а Анриш принялся её успокаивать.

– Я не знаю, что теперь со мной будет! – вдруг воскликнула она, и крупные слёзы покатились по почти детскому личику, такому милому, с редкими едва заметными веснушками. – Верховная Мать убьёт меня или выгонит из круга!

Анриш, повинуясь внезапному порыву, обнял её, вначале за плечи, потом, отважившись, прижал к себе всю, бормоча что-то успокаивающее. Девушка не сопротивлялась, два чувства боролось в ней – страха и невероятного притяжения к парню. Её никогда так прежде никто не обнимал.

От охотника пахло сеном, и даже в волосах запуталось несколько соломинок, ведь он спал на её же сеновале. Ей не хотелось их убирать, нарушать нежность и необычайность момента, и Темира очень осторожно, едва касаясь, обняла его в ответ. Ей нравилось чувствовать, как взымается его грудь, прижимаясь к её груди, ладони нежно придерживают спину. Может быть, они простоят так вечность, и никто не посмеет разлучить это хрупкое проявление странного взаимного притяжения?

Но разве могло быть всё так идеально?

И как гром среди ясного неба – Темира замерла, и словно почувствовав это, Анриш насторожился.

– Что с тобой? Ты вся дрожишь… – спросил он, чуть отстраняясь, но девушка не могла говорить.

Будто потеряв дар речи, она протянула руку и указала пальцем на кусты, что проросли между деревьев, и Анриш, вначале не поняв, а потом, присмотревшись, и сам обомлел.

Среди веток, выделяясь на общем фоне бледным пятном, на них незрячими глазами смотрело белое лицо покойницы. Серый балахон, наполовину сползший с одного плеча девушки на землю, подсказал охотнику, что это – одна из жриц Селены.

– Шанна. – только и смогла произнести Темира пересохшим в мгновение ртом. – Это Шанна.

23

Анриш было сделал шаг в направлении того места, где застыв в страшной позе, на них смотрела мёртвая девушка, но Темира внезапно вцепилась в его руку:

– Нет! – вскрикнула она, но тут же, испугавшись, понизила голос. – Пожалуйста, давай уйдём…

– Но, Темира, вдруг мы ещё можем ей помочь? … – попытался образумить девушку тот, но даже издалека было ясно – Шанне уже никто не поможет.

– Нет. – жрица умоляюще сложила руки. – Пожалуйста. Мне страшно. Давай не будем подходить…

Анриш понимал, откуда взялся этот страх. Гойд. Его тоже обнаружила Темира, и после он преследовал её уже будучи мёртвым. Скорее всего, девушка боялась, что то же самое произойдёт и с Шанной.

Тогда охотник коротко кивнул и подал Темире руку.

– Всё хорошо. Пойдём к дому…

Возвращались они тоже молча, девушка то и дело тревожно оборачивалась назад, Анриш хмурился и мрачнел с каждой минутой. Но вот они добрались до поселения, и только тогда Темира заговорила:

– Ты же никому не скажешь, правда?

В её голосе было столько надежды, столько мольбы, что парень безоговорочно кивнул, прошептав:

– Никому. Даю слово.

***

Дома их встретила довольная Аркела и сонный Ян, сидящий за столом. Медвежье мясо было уже разделано, а из печки вкусно пахло томившейся похлёбкой. На столе же их ожидала гора сдобных пышек, да свежее коровье молоко.

– Темирушка! – воскликнула бабушка, едва завидев свою внучку. – Да на тебе лица нет! Что стряслось?

Она уже начала косо посматривать в сторону Анриша, будто это он был виноват во внезапно приключившихся бедах Темиры, но девушка быстро спохватилась, натянув на лицо кислую улыбку.

– Нездоровится мне просто. – соврала она, опуская глаза в пол. – Хотела набрать хвороста, да куда там! Мочи нет.

– А я не догадался! – наигранно посетовал Анриш. – Сам только из леса. Подсобишь, Ян?

Было заметно, что тот, наблюдая за ними, не сильно верил вранью обоих. Но деликатно молчал, покрывая друга и его потенциальную подружку.

– Конечно, подсоблю! – быстро отреагировал он. – Только дрова порублю, а там и за хворостом наведаться можно…

В его глазах играла смешинка, завидев которую, Темира покраснела, а Анриш попытался образумить друга одним только взглядом. И только старая Аркела не сводила обеспокоенных глаз с внучки, искренне не понимая, что могло произойти.

24

Темира тайком посматривала в окно на раздетого по пояс Анриша, умело орудующего топором, и краснела как свёкла – проклятье светлой кожи, поражаясь собственным мыслям. Несмотря на утреннюю прохладу, тот уже вспотел, то и дело утирая пот со лба, но работы не прекращал. Его тело, обычно облачённое в облегающую тунику да кожаный жилет, сейчас предстало перед девушкой в новом свете, и она даже закусила губу, боясь выдать вслух своё восхищение – бабушка, чуя неладное, всё ещё была начеку.

Темира думала, что и Анриш так увлечён работой, что не замечает её подглядываний. Но вот он, обернувшись, вдруг помахал ей рукой, и широко улыбнулся – Темира в тот миг поняла, что улыбки красивее она не видела. И, смутившись поначалу, помахала ему в ответ.

Ян тоже был здесь, и тоже раздет, но девушка лишь мельком взглянула на него разок – он её не прельщал. И хоть не хуже был сложен, чем Анриш, а может, и лучше, да глаза её то и дело возвращались к тому, к кому тянулось сердце.