— Лишь она?.. — услышал голос я в голове.

— Нет, — мысленно ответил я другому человеку, который сидел внутри меня. Она поселилась относительно недавно, но за это время успела достать меня. Я стал называть её Вспышкой, так как это имя ей очень подходило. Она не возражал. Если был бы способ от неё избавиться, я бы сделал это, но пока я не знал как, поэтому мне приходилось разделять свое тело с кем-то другим.

— Включи мозги, — повелела Вспышка, и я сделал это, встряхнув голову, словно хотел откинуть цепкие мысли.

— Ты совсем перестал слышать? — вопросила Соня, заглянув в комнату, и, скрестив руки, прожигала меня взглядом.

— Прости, — извинился я, опустив виновато голову.

— Поспеши. Там твои ублюдки ждут, — изрекла сестра и вышла из комнаты. Ублюдками она называла моих новых друзей. Приятная и смешная компания, но Вспышка так не считала, называя их отбитыми шизами. Я не слушаю ее и продолжаю с ними общаться, потому что они мне нравятся. Они задорно смеются, и я начинаю подхватывать смех, с ними мне легко. И вообще, никакой человек не будет мне указывать, с кем мне общаться, а с кем нет.

Я так и не узнал, как Соня вляпалась в эту передрягу. Может быть, она тоже стала подопытной крысой для Порока, как и я. Она очень искусно уходила от моего прямого вопроса, а я даже не замечал, как прогибаюсь и говорю уже с ней на другую тему. Но моя Соня не была похожа на ту, что атакует Вспышка, как и Элли. Как сразу я начинаю думать об этом, Вспышка внутри меня кричит, чтобы я не забивал свою голову ерундой.

— А твои девчонки где?

Я резко опомнился и соскочил с «постели». В квартире уже никого не было, и я поспешил выбежать из нее, чтобы догнать девчонок. Но не пришлось. Они ждали у лестничной клетки, и я чуть не сбил их с ног.

— Аккуратней, — попросила Элли, хихикнув, и немного растрепала мои волосы. Наши взгляды пересеклись, а сердца вновь пустились в пляс. Я потянулся за сладким поцелуем, но девушка отстранилась, приложив свой палец к моим губам.

— Сестра, — протянула Вспышка в моей голове, и я повернулся к Соне, которая закатила глаза и вздохнула.

Она первая подошла к лестнице и начала медленно спускаться Я взглянул на Элли, взял ее руку, и мы последовали за сестрой. Стены здесь ничем не отличались от нашей комнаты. Правда, у нас не было надписей из баллончиков вперемешку с совсем детскими рисунками. В Шизоленде прожигали свою жизнь шизы независимо от возраста. Среди нас жили и дети. И им хотелось, как и остальным малышам, порезвиться и просто порисовать, поэтому они делали это на стенах, довольствуясь углем, доставая их из прощальных костров, где сжигали трупы умерших. Раз в месяц сжигались холодные тела, которые складывались в одну большую кучу и охранялись. Это делали более сознательные люди, которые только-только оказались зараженными, так как нам, чокнутых на голову, было абсолютно наплевать, что происходит вокруг.

Мы оказались снаружи. Воздух немного разрядился, но его все равно было противно вдыхать. Он был пропитан жарой, пылью и гарью вчерашних костров.

— А где они? — поинтересовался я у Сони.

— Они здесь неподалеку, в многоэтажке с разбитыми окнами.

Я сразу понял, о каком месте идет речь. Мы любили там находиться, это было что-то наподобие нашей базы.

— База конченых ублюдков, — процедила злобно Вспышка.

— Заткнись.

— Что? — округлив глаза, как две тарелки, спросила Соня, раскрыв свой рот. И тут я понял, что сказал это вслух.

— Ничего, — я отвел взгляд, чтобы не выдать своего переживания. — Вырвалось, но не на тебя. Это все зараза внутри меня, да еще Шизоленд прижимает, — соврал я.

Девочки вроде бы приняли мой ответ. Я вздохнул и уже захотел продолжить путь, как Элли обняла меня и сказала, что все будет хорошо. И я поверил. Я не мог иначе. Девочки ничего не знали о существовании другого человека внутри меня, а я не хотел грузить их. Лучше, чтоб они ничего не знали, а, значит, не суетились и излишне переживали. Осталось совсем мало времени, и я хотел насладиться каждым днем, каждым часом, каждой минутой, и даже каждой секундой, и провести их вместе с дорогими мне людьми. Они все, что у меня осталось. Вспышка внутри громко хохотала, а я надеялся, что он сгорит в моей горячей злости, которую я сейчас испытывал. Я не заметил, как уже жестко прижал к себе Элли и не выпускал, даже когда та начала сопротивляться.

— Смотри, свою телку не задуши.

— Сама ты телка.

— Ну да, ты же меня назвал Вспышкой.

— Ньют! — подбежала к нам Соня и попыталась отклеить меня от девушки. — Что ты делаешь?

Я округлил глаза и резко опустил Элли из медвежьей хватки. Элли задыхалась и жадно ловила воздух ртом. Вспышка была права: я чуть не задушил девушку. Мою Элли, без которой не знал жизни.

Я сразу бросился к ней, нежно обняв ее, и стал извиняться, поглаживая мягкие волосы. На удивление, Элли сказала, что ей не нужны извинения, ведь она меня и так простила. Я взял ее голову в руки и поцеловал в приоткрытые, сладкие губы, не стесняясь присутствия сестры.

— Ты кусок кланка. Это выйдет тебе боком, — пропела Вспышка, а я мысленно послал ее.

— Ну хватит вам уже, — начала возмущаться Соня, скрестив руки на груди. Мы оторвались друг от друга, улыбнувшись.

Всю дорогу мы шли в тишине. Даже Вспышка в моей голове не нарушала идиллию. Я глубоко счастлив. В этой, кажись, темном, сумасшедшем, обреченном месте, не может произойти ничего хорошо. Но со мной произошло. Я нашел здесь свою любовь и сестру.

На нашем пути попадались лишь разрушенные сооружения и шизы, которые спали под солнцем, словно загорая. Неподалеку два совсем обреченных зараженных делили тело женщины, которую им каким-то образом удалось украсть из общей кучи, и громко спорили, как будет честнее. Один кричал, что можно ее разделить поперек, он заберет верхнюю часть, а тому достанется нижняя, а его партнер орал, что не хочет довольствоваться жопой. Обычно, когда я вижу такие сценки, я заливаюсь смехом, и этот случай не был исключением. Я смеялся долго, порой даже задыхаясь. Девочки тоже подхватили мой смех. Мы не остановились, чтобы посмотреть подольше за этими двумя, потому что это было опасно, особенно когда мы хохотали в голос. Но мы прекратили, пока не встретили мужчину лет сорока, который тоже смеялся. Я подумал, что он тоже давится приступом смеха над этими двумя, но подойдя к нему поближе, заметил, что мужчина говорит сам с собой, бурно жестикулируя. Ему так было хорошо в компании невидимки, что мне даже стало жаль этого мне незнакомца. Я посмотрел на девочек и подумал, чтобы я делал, если бы их не было рядом. Наверное, был бы рядом с этим и на пару с ним разговаривал с воздухом.

— Смотри, прям твой случай.

— Заткнись.

— Однажды ты вспомнишь мои слова, — прошептала ядовито Вспышка, но я не обратил на него внимание, притянув к себе Элли.

Я думал, что привык ко всему, что происходит в Шизоленде, но к этому, видимо, не привыкну никогда. Мужчина разговаривал с огромным акцентом с кем-то, называя собеседника Аленой. Видно, он из России. Я смотрел вперед, где было видно уже нужное здание, а сам внутри словно разбивался на мелкие кусочки. Сердце грохотало теперь не из-за близости Элли, а из-за непонятного чувства. Я представил себя на месте этого мужика, и эти ощущения были ужасны. Интересно, он видел перед собой девушку или знал, что разговаривает с воздухом?

Обычно, когда я задаю сам себе вопросы, Вспышка отвечает на них, а сейчас она промолчала, и это не на шутку меня напугало. Но я быстро забыл об этом, встретив еще почти такую же смешную парочку по пути.

Когда только мы подошли к зданию и решили зайти, нам дорогу перебежала крыса, а за ней другая, которую я пнул, а потом и залился смехом. Грызун жалостно пискнул и, перевернувшись кубарем несколько раз, встретился со стеной. Еле встав на лапы, крыса поспешила спрятаться за лестницу.

Я долго смеялся и не мог остановиться, пока не повернулся в сторону девочек, но на их месте никого не было.