Изучение магических школ и развитие чародейского дара, что достался ему от его предков, были его первоначальным приоритетом. Даже после выпуска из академии он продолжил учиться и наращивать свое мастерство, благодаря чему легко сопротивлялся негативным энергиям оскверненных и искаженных.
День спустя.
Общими усилиями им удалось полностью подавить сопротивление искаженных и сектантов, бой был тяжёлым, и пролилось много крови невинных; осмотрев город, они не нашли выживших, лишь их останки, которые указывали, что оскверненные все же успели их пожрать, город был очищен от заразы и больше непригоден для жизни.
Дейвенскард встретил Най’Ату, сняв шлем, показывая свою обеспокоенность ситуацией в Келлеме и оказывая почести погибшим, но не ставшим оскверненными горожан, на останки которых он буквально несколько минут назад смотрел.
Своими действиями он, естественно, разозлил Най’Ату, но она не подала виду икак ни в чем не бывало подошла к нему и ободряюще воскликнула:
— Ух, я так не веселилась с тех пор, как мы впервые встретились, там, в Саттнаке. Допустим, ты был прав, а я нет, и твой план проработан до мелочей, но он же, нахер, был чистым безумием и безрассудством!
— Ну, во-первых, это ты первая пошла на штурм, не дождавшись моего сигнала, а во-вторых, ты справилась со своими обязанностями. И знаешь, я как никогда раньше рад тебя видеть невредимой, — усмехнулся Дейвенскард.
— Ты хочешь сказать, что я безумна и поперла в атаку, потому что жаждала крови: Отвечай, Рейн, я в твоих глазах, безумна?! — гневно спросила Най’Ата у Дейвенскарда.
— Заметь, не я эту тему начал, про твою неудержимость, и я не говорил, что ты безумна, я говорил про то, что ты раньше времени начала штурм города, чем себя едва не угробила, — ответил Дейвенскард, тяжело вздохнув.
— А ну не надо мне тут тяжело вздыхать, да, ты сказал, что я чокнутая, другими словами, и, надеюсь, что ты не забыл про то, что я уже умирала и восстанавливалась, восставая изо льда, — нахмурив брови произнесла Най’Ата.
— Но мне ты о том, что жива, не сообщила, решив, что моя помощь будет лишней. Возможно, если бы ты пришла и рассказала мне о похищении дочери, все для неё сложилось бы иначе, — сказал Дейвенскард.
— Кстати говоря, раз уж ты упомянул нашу дочь, то стоит упомянуть и её самоубийство, и тот факт, что твоя Тассия забрала её тёмные клинки себе. Откуда я знаю это? Я все время была рядом и видела, что происходило, но вмешаться не могла, но это стало для меня ещё более смертельным ударом, чем клинок того брауссийца.
— Хочешь сказать, что ты всю дорогу находилась под действием своего следопытского варева, следовала за Авангардом Теней, а после смерти своей дочери вернулась назад в свое царство? Так, что ли, выходит? — удивлённо спросил Дейвенскард.
— Ну, ты слегка преувеличил, ах, да ладно, это сейчас так важно? Хорош болтать без дела, потом поговорим. Сейчас нужно понять, где искать владыку этих земель, так куда мы направимся теперь? — спросила Най’Ата.
— Нужно найти что-то подходящее под описание лагеря войск Ул’Майраса, но для этого придется вновь пролить кровь д’сармертов и сектантов. И по-любому они захватили не только Келлем, — ответил Дейвенскард.
Спустя час после очищения Келлема от орд, оскверненных, искаженцев и сектантов и долгого разговора бывших возлюбленных войска Дейвенскарда продолжили путь в глубь земель Кор’Сардии в поисках лагеря или укрепления Царя-советника Ул’Майраса и его армии.
Спустя неделю странствий и горы трупов десармертов и сектантов, встреченных на пути войска, перед ним встал большой батальон сектантов с сотней десармертов, который что-то искал, а на поясе оккультиста Дейвенскард увидел странную тряпку, украшенную гербом. И после нелегкого боя, когда сектанты искаженцев были мертвы, он нашел тело того оккультиста, у которого видел странную тряпку, и, сорвав её с его трупа, увидел династический герб Ул’Каай и заявил:
— Смотри, Ная, герб Ул’Каай династии таллауров, которой правит Ул’Майрас. Все хуже, чем я мог предположить, похоже, этот батальон искал то же, что ищем мы, здесь что-то нечисто.
— Лук и стрелы ставлю на то, что он все же принял их предложение и теперь завязан с сектой узами сотрудничества, — высказала догадку Най’Ата.
— Отложи свои догадки и споры, царица, рано пока делать поспешные выводы, я очень хорошо знаю царя-советника, он скорее умрет, чем согласится с предложением сектантов. Он, наверное, послал к нам посланника после того, как мы зачистили Келлем, а эти уроды перехватили его и, убив, забрали герб как трофей, — рассудил Дейвенскард.
— Ну да, ты такой рассудительный, а я со своими догадками и предположениями, видите ли, чокнутая, аж до того, что бросаюсь спорными теориями, — рассерженно ответила Най’Ата.
— Не принимай все слишком близко к своему холодному сердцу Ная, если между нами уже давно ничего нет, это не означает, что я пытаюсь тебя выставить чокнутой либо безумной, — улыбаясь, ответил Дейвенскард.
— Надевай свой долбаный шлем и пошли, хватит ходить без него, или рано или поздно получишь стрелу или ещё что-то в глаз, — усмехнулась Най’Ата.
— Так, вечно холодная и злая Ная решила в кои-то веки улыбнуться и показать, что не все ещё запущено, — сменив цвет глаз на зелёный, сказал Дейвенскард.
— Недолго радоваться будешь, когда тебе пробьют твою хваленную армиду из хаалита, — вновь усмехнулась Най’Ата.
— Не пробьют, эту армиду делали на века, и разве что брат металл способен её расколоть, — рассмеялся Дейвенскард.
— Ну, посмотрим тогда, когда я буду в очередной раз тебя спасать от стрел и снарядов, выдержит ли армида тогда, или же тебе выбьют глаз! — с хохотом воскликнула Най’Ата.
Ругаясь и подкалывая друг друга, бывшие возлюбленные вели войска дальше на поиски укрепления, в котором засела армия Ул’Майраса. Позже, у подножия одной из гор, они заметили форт времён войн крови, построенный точно напротив столицы царства Крассгорай.
Смотря на форт, Дейвенскард долго не мог понять, чьи войска занимали его, ведь опознавательных знаков там не было. Но ещё одна странность, которую он заметил у солдат в форте, помогла ему понять, кто там находился. У солдат форта были позолоченные, обитые клёпанной кожей, поножи и доспехи, по ним он и определил, что перед ним были элитные войска Крассгорай, гвардии самого Ул’Майраса.
По расположению палаток и шатров он сразу понял, что руководит фортом умудренный опытом стратег и полководец, у которого за спиной немало выигранных битв. Ведь сам Дейвенскард помнил уроки стратегии в академии, и там на примере именно Ул’Майраса из Крассгорай ему объяснили, как нужно вести войны и ставить палаточные построения при постановке гарнизона в укреплениях.
Он понял, что в этом форте расположен временный штаб крассгорайской гвардии Ул’Майраса, где он готовился выбить мятежников и сектантов из своей столицы и царства. Смотря на то, как догадки Най’Аты рушатся, у Дейвенскарда потеплело на душе, он начал понимать, что забота, которую она даже через злобу проявляла к нему, являлась ничем иным, как знаком того что он ей до сих пор не безразличен и все ещё можно вернуть. И перед тем, как отправиться в форт, он задал ей прямой вопрос.
— Слушай, Ная, вот эта вся забота обо мне, это к чему? Неужели у нас с тобой не все ещё потеряно, и ты меня ещё любишь, как любила тогда?
— Ну, раз уж ты спросил, то тогда у меня к тебе была лишь влюбленность. Ты что, совсем не понимаешь намёков, я как бы этого не хотела, но тебя ещё сильнее полюбила по-настоящему после того, как ты зверски прикончил того болвана, что хотел заполучить мое царство. Просто думаю, что сейчас не самое лучшее время для того, чтобы об этом говорить, — ответила Най’Ата.
— Вот и разобрались, правда, я до сих пор не понимаю, зачем ты скрывала свои чувства под личиной холодной и полной безразличия женщины? — спросил Дейвенскард.
— Понимаешь ли, если бы я призналась, то я бы просто тебя потеряла. А после самоубийства Сапфриды нашей дочери я боялась, что ты хочешь остаться в одиночестве. Потому я и делала все, чтобы зажечь твой пламенный интерес снова. Но сейчас, правда, не самые подходящие момент и место для подобных откровений и проявления чувств. Давай сначала вернём империю под твой полный контроль, убрав мятежников с дороги и избавившись от культистов, — решительно ответила Най’Ата.
