— И что же ты, Юниадор, предлагаешь нам, низшим чинам дворянской знати, делать в таком случае? Ведь хоть они и лже-аспектралы, они все же обладают теми силами, о которых говорится в легендах, я лично видел, как Серый владыка выжигал кровь из предателей, которые были до тебя, всего лишь смотря им прямо в глаза, — недоверчиво сказал приближенный дворянин. — Что-то все же внутри него есть такое, чего даже я не понимаю и очень сильно боюсь. Когда тебя схватят, я уверяю тебя, он и тебя укокошит при помощи этого взгляда. Но я с вами не хочу больше бояться этих жутких уродов-полукровок.

— Они казнили Гриммалана! А ведь он был единственным нашим человеком, которому удалось внедриться в совет Альянса крови, туда не каждый может вступить. И погубило его глупое бахвальство! Я был в тот день на совете, когда Владыка-император приказал его схватить, они увели его в темницы, долго пытали, и когда он не сказал им ни слова, они залили в его рот кипяток, а потом вывесили его выпаренное тело на всеобщее обозрение в центре Р’хаальи! — сообщил старец-культист, сидевший в первых рядах зала.

— Серьезно? Вы боитесь его взгляда?! Это же ясно даже болвану, который прогуливал уроки в академии, что он просто очень искусный чародей и при помощи магии крови способен нагревать кровь, затем просто выводя эту подогретую массу наружу, — усмехаясь, сказал Юниадор, не скрывая презрения к владыке-императору, а затем продолжил свою речь: — Я предлагаю во время внеочередной его речи напасть на него и убить, тридцати человек будет достаточно. Первый удар нанесет тот, кому он очень сильно доверяет. Есть такие среди сидящих в зале?

— Его агентурная сеть выявляет всех недоброжелателей еще до того, как мы подсылаем к нему, а после он самолично их убивает этим самым взглядом, либо через неделю их находят убитыми в собственных апартаментах, убитых собственной рукой, ведь не зря его кличут Серым владыкой. А вы знали, что он взглядом способен мысли недоброжелателей менять настолько, что они готовы сами себя убить, только бы сгладить нарастающие муки совести! — прокричал молодой дворянин с задних рядов.

— Вот зараза, почему же вы такие слабые, вот ведь с кем приходится иметь дело… никому нельзя доверить даже самое элементарное дело. Ладно, раз уж с покушением на владыку империи ничего не выйдет, значит, будем действовать по старинке. Собирайте войска, мы выступаем на Р’Хаалью, ведь пока император здесь, в столице всего-навсего несколько тысяч воителей да пара аспексисов, — разочаровано вздохнув, сказал Юниадор.

Но его речь прервала странная девушка, сидевшая в тени зала и, по всей видимости, ждавшая удачного момента для того, чтобы раскрыть себя.

— Эй, полудурки, вам явно недостает навыков планирования, и, конечно же, вам явно недостает навыков набора рекрутов! Набираете кого попало, и внедриться в ваши ряды сможет даже ребенок. Я Унка’ра, старший палач его величества и, по совместительству, глава Алой стражи, — закричала таинственная девушка, сбросив свою чёрную мантию.

— Идиоты, взять её, она приведёт сюда армию империи, она расстроит нам все планы! — закричал Юниадор во весь голос, разочарованный тем, что одна из самых фанатичных его приближенных оказалась засланным агентом, да ещё и самым опасным из всех.

— Болван, я уже привела её сюда! Не зря же Аликсиндрия создала биомеханические маячки, которые внедрила под кожу всем агентам Алой стражи. Учитесь! Будущее этого мира — технологии наподобие тех, что делает наша гениальная изобретательница! А теперь умрите, жалкие недоноски! — рассмеявшись, прокричала Унка’ра.

Тем же вечером.

Армия империи, осведомлённая о том, что главный осведомитель Алой стражи в северном филиале культа был раскрыт и в данный момент находился в тайной ставке культа на их собрании, направилась туда, попутно выжигая мелкие укрепления дворян-культистов, и спустя несколько часов они достигли ставки культа, недалеко от Черной цитадели.

Владыка вошел внутрь, Най’Ата последовала за ним, желая выпустить стрелу в горло предателя Юниадора, остальная же армия во главе с Амальяной и лордом-командором отправилась штурмовать саму цитадель, чтобы отрезать все пути к отступлению сборища культистов и подорвать, стремительно набирающую мощь, военную машину культистов в этом регионе.

Войдя в подземный зал собраний, в котором дворяне-культисты собирались для обсуждения своих тёмных планов, владыка увидел сидевшую на горе трупов девушку, а в центре сцены — тяжело дышащего Юниадора, который, даже будучи связанным, отчаянно пытался сопротивляться. Встав с импровизированного трона из трупов, бледно-серая девушка в кроваво-красной клёпаной броне с гербом Алой стражи на груди, выйдя на свет и ухмыльнувшись, сказала:

— Вы как раз вовремя, а я тут немножечко подпортила личико вашему предателю и устранила его последователей. Владыка, вы мне теперь должны прибавку к жалованию, или я зря так долго внедрялась в доверие этого женоподобного хатырька?

— После такого, Унка’ра, я дам тебе тройное жалование, ты ведь раскрыла крупнейшую ячейку культистов севера, мало того, что убила их всех, так и как-то умудрилась не убить их главаря, что же, хвала тебе и слава. Если хочешь, можешь присоединяться к нашему войску, — рассмеявшись, ответил Дейвенскард, а затем, обернувшись к Най’Ате, сказал: — Познакомься, Най’Ата, это Унка’ра, та, цитату из характеристики которой я тебе читал недавно, она лучшая из лучших, превосходный разведчик, а также сверхэффективная убийца. Девяносто девять из ста её ликвидаций были успешными.

— Кстати говоря, один из культистов обмолвился о том, что когда вы придёте, то Юниадора будет ждать та же участь, что и других заговорщиков, и он дал мне отличную идею для казни. Я думаю, что вам следует испытать взор вашего Аспектрала на нем, от которого кипит кровь ваших врагов и заставляет с ней выходить и их внутренности, — ухмыльнулась Унка’ра, уходя наружу.

— Мысль здравая, но для начала нужно выбить из ублюдка всё. что он знает, ведь Гриммалан так и не сказал, сколько их разбросано по всей империи… Думаю, это всё потому, что он даже этого не знал, будучи низшим чином культа, а вот Юниадор, к несчастью для него самого, является как раз-таки чином высшего круга и, должно быть, осведомлен обо всём масштабе заговора с целью узурпации власти и не только. Верно же я говорю, Най’Ата? — насмехаясь над пленным оккультистом, спросил Дейвенскард.

— Так кто начнет дознание? — с нетерпением спросила Най’Ата.

— Думаю, что следует начать мне, ибо он, думаю, наслышан о моих способностях, хоть и считает, что я ложное божество, хотя таковым я не являюсь и никогда не стремился к этому дару. Мой удел — быть вечным воплощением Ваятеля пустоты, но обожествление мне нахер не сдалось, — рассмеявшись, величественным тоном ответил Дейвенскард, а после повернулся к сидевшему связанным на своем импровизированном троне культисту и добавил зло, от гнева цвет его глаз под шлемом изменился на красный: — Сомневаешься, что я являюсь воплощением Ваятеля пустоты, глупый культист, думаешь, что я простой фокусник, который заучивал книги в библиотеках? Хотя отчасти это и правда, но от рождения мне достался очень занятный и любопытный дар от самого Ваятеля, который стал частью меня еще в утробе матери, я один из немногих оставшихся в этом мире эмпиров, способных буквально управлять жизненной силой своих врагов и друзей через их эмоции, чувствовать их, словно ими и являешься, знать, о чём они думают, полагаясь на чутье, и знать, какой следующий шаг они сделают, благодаря их энергетике, — говорил Дейвенскард, продолжая насмехаться над побежденным культистом, — но не это самое любопытное в моем даре, а то, что тебе наверняка уже рассказывали до того, как Унка не перебила всех твоих жалких приспешников и не пленила тебя. Как ты наверняка уже заметил, цвет сияния моего шлема изменился, но не обольщайся, это не фокус, это изменился цвет моей энергии, а также глаз, и означает он только одно — Ваятель жаждет твоей крови, и чем раньше ты расскажешь мне обо всех ячейках вашего подпольного движения дворян-культистов, тем быстрее я закончу твои страдания.