— Мирра, мне вновь потребуется твоя помощь: я отправляюсь в Северное царство, нужно навестить Линдарью, пока не стало слишком поздно. Тебя же я назначаю наместником трона империи, потому что только тебе я могу доверять. Если кто-то из этих оголодавших до власти дворян-реббхарцев вздумает поднять мятеж, без раздумий его убивай. Нельзя щадить ублюдков, которые уже слишком зазнались, раз считают себя наследниками перворожденных, ведь только мы с тобой знаем, что таких наследников в мире осталось не так уж много, и мы с тобой одни из немногих оставшихся потомков, что есть в этом мире.

Мирра незамедлительно ответила на просьбу Владыки, также полушёпотом:

— Владыка, ты можешь рассчитыватьна то, что когда вернешься, трон всё ещё будет в твоей власти, а империя не рухнет к ногам недостойных предателей и махинаторов культа.

— Очень хорошо, я рад, что у меня есть те, на кого я могу без сомнений полностью положиться. Но помни об одном, Мирра, предатели из числа заговорщиков затаились и ждут момента для нападения; не доверяй никому, кроме моей сестры и нескольких приближённых, ведь только они неспособны лгать и строить заговоры против империи, — твёрдо ответил Дейвенскард, надевая свою бело-чёрную армиду с чёрным капюшоном.

После он скрылся в потайном проходе, ведущем за стены города, где на выходе его уже ждали верный только ему легион корпуса «Мёртвоглавых» во главе с таинственной и в то же время могущественной ворожеей, Амальяной Ди’Кайран. Она ждала того часа, когда сможет сражаться плечом к плечу с самим аспектралом пустоты, и жаждала отыскать его дочь не меньше чем он сам, ведь когда-то давно она самолично обучала Тассию всем тонкостям ворожбы и наложению мощных чар.

========== Глава XIII - “И грянул гром” ==========

Спустя двенадцать часов пути войско, во главе которого шел Дейвенскард, достигло границ Северного царства Ро’Каин, некогда древнего и могучего, а ныне истощенного постоянными междоусобными войнами дворян, пытающихся захватить в царстве власть. Видя это, Владыка понял, что что-то здесь нечисто, ведь не могла великая царица Линдарья оставить свои земли на растерзание озверевших от жажды власти дворян и вельмож, плетущих свои тёмные заговоры. Первым делом он направился в столицу царства — Каинонию.

Дабы узнать у царицы о том, что происходит в подконтрольном его империи царстве, он вышел в столицу. Но по дороге его армию ждал лишь леденящий северный ветер, и войско барона Фольцгрема Ротморгера, взявшего в кольцо небольшой аванпост, на стенах которого Владыка заметил странную женственную фигуру, очень напоминавшую ему Най’ату.

«Это Най’ата, неужели она все это время была совсем рядом, даже никуда не исчезала?! Но почему же она тогда не пришла ко мне за помощью, ведь её царство раздирает пожар мятежа, и если бы она послала своего посланника ко мне, я бы с радостью ей помог…» — подумал Дейвенскард.

А затем он послал свои войска в бой против большого войска мятежного барона. Увидев войско империи, жалкие силы мятежников попытались бежать, спасая свои жалкие жизни, но Владыка приказал Амальяне создать заградительную стену из чар, непроницаемую, словно железо и камень.

Отрезав войску мятежного барона путь к отступлению, он настиг его и мощным ударом Алого жнеца сбил с Крылатого змея — Исунгарской бестии. А после подошел к нему и злобным, искажённым шлемом голосом спросил, прежде чем отрубить ему голову:

— Мятежник, какой прок тебе нападать на Северный регион империи, если все ублюдки вроде тебя стремятся в Северо-восточный — в столицу империи? Или же в чем заключается твой безумный, бездарный план? Ты хотел убить дочь Линдарьи, и что бы это дало тебе?!

Дейвенскард озлобленно посмотрел на барона, цвет глазниц его шлема изменил свой цвет на кроваво-красный, и он закричал.

— Владыка-полукровка, — глотая воздух ртом, барон пытался что-то сказать, но боль из-за сломанных ребер и пробитого легкого мешала ему это сделать, — ты, похоже, не знаешь, что мои друзья из Некхейлиша подослали к её матери убийцу, и тот отравил её напитки. Дочка, как только узнала, что умирает её мать, приехала в столицу и всё поняла. И теперь только её смерть отделяет нас от полного захвата этого региона. Скоро все земли империи перейдут под знамёна Культа… Тогда-то мы доберёмся и до тебя, убогий Император-полукровка!

— Что же, вполне ожидаемый ответ, — усмехнулся Дейвенскард, вонзая клинок Алого жнеца в горло барона, — но такой предсказуемый, как и все планы культа по установлению собственного миропорядка, грязного и жестокого.

Перебив оставшихся мятежников из числа тех, что осаждали небольшой укреплённый пост, за каменными стенами которого укрылась Най’ата вместе с горсткой царских гвардейцев, элитных следопытов и магов северного царства, владыка подошёл к воротам и удивленно крикнул сквозь маску, обращаясь к Най’ате:

— Най’ата, что здесь происходит? То, что сказал барон перед тем, как я пронзил его горло клинком Алого жнеца, правда, или же он лгал, чтобы выкрутиться?! Почему ты не послала ко мне гонца, ведь вместе мы могли бы предотвратить распространение этого мятежа!

— Уходи, Серый принц, царица тебе не рада. После твоего ухода в семьдесят четвертом году в Саттнот пришел Кукловод Верховного вместе с отрядом культа, — возмущенно возразил лорд-командор Вейц, — и, думая, что убил её, забрал у неё дочь, твою, между прочим, дочь! И теперь, через столько лет, она узнала, что её дочь, манипулируемая Кукловодом, перерезала себе горло после его поражения от рук твоего Авангарда теней. Она больше не хочет видеть тебя.

— Вейц, какая встреча! Давно не виделись. Что же, похоже, не только культистов раздражает тот факт, что я являюсь воплощением Первородного, ну да ладно, я хочу услышать всё вот это, да только от самой царицы. И я пришел сюда не просто повидаться с ней, — смотря на Вейца, сказал Дейвенскард, а затем добавил: — Я пришел, чтобы помочь ей выжечь заразу мятежа на этой древней земле. И если вас это обрадует, то мятежники вчера лишились своего влияния в совете, ведь я велел казнить царя-советника Гриммалана. После того, как мне передали его разговор с заговорщиками.

— Это радует, что же, Серый принц, или, точнее, уже Серый владыка, проходи, я готова выслушать тебя, но после ты и твои войска покинете мои земли и больше никогда не ступите сюда. И, несмотря на то, что моё царство останется частью империи, я буду приходить на помощь только тогда, когда сама захочу этого, — хладнокровно ответила Най’Ата.

Пройдя в шатер Най’Аты, Дейвенскард, сняв свой двухцветный шлем, сел на кресло из шкур северного волка, а Най’Ата села напротив него и холодно, без эмоций в голосе, спросила у него:

— Что привело тебя сюда, мой владыка? Явно ты хочешь поговорить не о нашей дочке, которая убила себя, осознав, что сделала много нечестивых дел, пока находилась под влиянием Кукловода! Он же — сын императора Саяна Второго — Гнехстон Браус, правая рука Верховного, от чьих рук я едва не погибла в тот день, посчитав, что я сдохла, забрал её у меня, а когда я выбралась из своей хладной колыбели, и не обнаружила свою дочь, я поняла, что это отродье культа её у меня забрало. К тебе я не пошла потому, как не знала, как сказать про дочь, думая, что ты её отвергнешь, зная про то, что у тебя есть ещё одна дочь. Кстати, как она поживает? Слышала, что она отправилась охотиться на того, кто убил её мать. И как её успехи?

— Об этом я и пришел поговорить к твоей матери, но раз уж она мертва и судя по ситуации в её царстве, похоже, я зря сюда пришел, — с грустью произнес Дейвенскард. — Тассия пропала после осады Бастиона Ствандара. Думаю, месяц назад тебе довелось слышать громкий взрыв, доносившийся с земель людей, так вот, это было заклинание, которое моя Тассия произнесла на мёртвом языке первородных Таллауров Аспектов.

После чего он добавил:

— Духи предков помогли вывести выживших из города, но, похоже, забрали мою дочь с собой… А вместе с ней пропала Исзура, предводительница Отвергнутых пустотой. Я ухожу, кажется, у тебя своих проблем навалом, и от твоих царских следопытов, увы, помощи я не дождусь…