– Анечка, ты так быстро приехала. Спасибо.

– Сразу вызвала такси и мигом к тебе.

Подруга посмотрела на ее заплаканные глаза, обняла и нежно провела рукой по шелковистым волосам. Они присели на скамью возле дома, и старая ива, свесив ветки над ними, будто плакала вместе с хозяйкой, укрывая ее от посторонних глаз.

– Мы с мамой приносим тебе свои соболезнования. Хорошая у тебя была бабушка. Царствие ей небесное. Пусть земля ей будет пухом.

Зорина уткнулась подруге в плечо и сквозь слезы проговорила:

– Она была мне матерью… Да, была строга, своеобразна, но добра ко мне. Она сделала для меня все. Понимаешь, Анечка, все… Я так ее любила… – всхлипывала Зорина. – Я с ней не чувствовала себя сиротой. Ведь ты знаешь, что мамы у меня не было, а отец постоянно занят…

– Знаю, знаю, успокойся, дорогая. Пошли в дом. Тебе нужно выпить успокоительное. Я представляю, как тебе сейчас больно.

Зорина глянула на подругу и произнесла:

– Очень больно, Анечка, очень. Как я буду без нее? Представить не могу.

– К сожалению, люди не вечны. Прими это. Трудно, но нужно привыкать. Если хочешь, я могу первое время пожить у тебя.

– Правда? – обрадовалась Зорина и обняла подругу.

– Как же я оставлю тебя в таком состоянии? – улыбнулась Анна. – Постепенно все пойдет своим чередом, но уже без бабули…

– Скоро папа приедет с Викой. Похороны после его приезда.

– Разве не принято хоронить на третий день?

– Он успеет.

– Зоря, пошли в дом. Тебе необходимо выпить лекарство.

Анна взяла ее за руку, и они поднялись по ступенькам парадного крыльца. У порога девушек встретила Марта.

– Здравствуйте, Марта! Дайте, пожалуйста, валериановых капель Зорине. Пусть успокоится, – попросила Аня.

– Конечно, конечно, я уже и сама приняла.

Девушки прошли в столовую, Аня взяла со стола графин и налила Зорине стакан воды.

– А вот и капли, – уже спешила к ним женщина с маленькой бутылочкой в руке. Может, пообедаете?

– Я не хочу, – отрицательно замотала головой Зорина.

– Тогда я приберу комнату Ксении Михайловны.

– Нет! Не нужно! Ничего не трогайте в комнате бабушки! – неожиданно для всех вскрикнула Зорина.

Марта развела руками, удивленно посмотрела на нее и, пожав плечами, спросила:

– Почему?

– Закройте комнату на ключ и отдайте его мне. Я сама там приберусь.

Ничего не понимая, домработница покорно закрыла спальню и принесла ключ Зорине. Та схватила его и спрятала в карман. Марта еще раз с тревогой посмотрела на нее и вышла, подумав, что потеря близкого человека сильно повлияла на психику девушки.

– Может, нужно позвонить знакомым Ксении Михайловны? У нее были подруги? – спросила Аня.

– Нет, никого у нее нет. Она жила своей жизнью. И была у нее только я. Понимаешь? Только я. Она жила мною, дышала мною, берегла меня, как сокровище. Я уже и не помню, когда я кого-то видела в нашем доме. Аня, как я буду без нее? Мне страшно. Как жить дальше?

– Успокойся, такова жизнь. Бабуля твоя прожила 91 год. Это уже неплохо. А бессмертия нет. Нужно просто принять и пережить случившееся. У тебя все будет хорошо.

– Аня, она вчера была жива… Мы собирались сегодня о многом поговорить. Почему она умерла? Ничего не понимаю.

– Вскрытие покажет.

– Не покажет. Они не будут его проводить. Она когда-то строго настрого наказала, чтобы его не делали. Надеюсь, Марта успела им сообщить. Напишут, что умерла от старости.

– Но это же лучшая смерть… Уснула и не проснулась. Без мук, без боли.

– Удивляюсь, как она провела жизнь в одиночестве. Кроме меня, Марты, садовника и отца, у нее никого не было в последнее время. Только вчера поняла, что совсем не знала свою бабушку. Представляешь, я никогда не расспрашивала ее о детстве, юности. Она читала мне сказки, проверяла уроки, воспитывала, рассказывая, какой я должна быть. Научила меня любить литературу, и я много читала. Знаешь, я даже музицировала, а ведь это она меня научила, давая первые уроки. Только музыка не стала для меня главной, я любила рисовать. Бабуля поняла, не настаивала. В остальном я была послушным ребенком. Мне казалось, она такая правильная, интеллигентная. Несмотря на свой возраст, умела одеваться. Аня, она была королевой! Я еще училась в школе, бабуля устраивала для меня дефиле: наряжалась в красивые платья, учила ходить по дому, как по подиуму. Потом садилась в кресло, закинув нога на ногу, или поднималась на лестницу и оттуда взирала на меня сквозь вуаль. А как ей шли разные шляпки… Она личным примером показывала, как должна выглядеть женщина. Я всегда любовалась ею. Иногда рисовала ее, делала наброски карандашом на бумаге. Жаль, они так и остались набросками. А вчера узнала, что ничего о ней не знаю. Мы перенесли беседу на сегодня. Я ушла к себе, и она спокойно уснула. Как же так, Аня? Почему?

– А почему именно вчера она решила поговорить с тобой откровенно?

– Не знаю. Может, было какое-то предчувствие.

– Успокойся. Не терзай свою душу. Уже ничего не исправишь, придется все пережить. А когда она молодая была, кем работала?

– Оказывается, я совсем немного знаю о ней. Что образование у нее среднее, что большую часть жизни не работала. Получала ли еще какое-то образование? Не знаю… Умела раскладывать пасьянс, любила играть на фортепиано, проводить вечера при горящих свечах и о чем-то размышлять… Я никогда не мешала ей. Думаю, бабушка получила хорошее воспитание. Всегда с удовольствием музицировала, много читала, умела красиво одеваться, пользовалась изысканным парфюмом. Я часто ощущала роскошный шлейф французских духов. Кто покупал духи, не знаю, но на ее комоде стоит целая коллекция. Я часто привозила коробочку новых, когда летала с отцом за границу. Ее мать, моя прабабка, тоже прожила долго, а вот отец ушел рано. Бабуля родилась у них поздно, я только вчера от нее узнала.

Родители, наверно, любили ее так же, как она любила меня. От них она и получила хорошее наследство – этот особняк, в котором мы живем. Ему ведь уже больше ста лет. Конечно, отец реставрировал дом в современном стиле, здесь много перестроено, но все же он очень старый. Пристройка, где располагаются бассейн и сауна, – папина идея. Мои предки были богаты, но я не знаю, откуда взялись их доходы. У меня все было, и меня не волновали никакие вопросы. Бабушка вышла замуж после тридцати лет. Дед вскоре скончался. Говорила, что моего отца вырастила вместе со своими родителями.

Замуж она больше не выходила. Когда умерли прабабушка и прадедушка, отцу было, наверно, лет двадцать пять. Они жили вдвоем, пока не родилась я. Отец стал бизнесменом, и нужды в деньгах наша семья никогда не испытывала. К моему стыду, я не интересовалась предками. Это все, что я знаю. Аня, я только сейчас поняла, как важно знать свои корни. Мне о многом нужно было спросить бабушку. И она хотела рассказать. Но, видимо, так нужно было Богу, чтобы я ничего не узнала. Всегда буду помнить, что моя жизнь прошла рядом с бабушкой, она меня во всем опекала. Одним словом, она была хозяйкой этого дома и всего, что здесь есть.

Ее боялись и уважали, беспрекословно слушались все. Я ведь тоже мало с кем дружила, ты – моя единственная подруга. Росла домашней, послушной, часто сидела дома, рисовала в одиночестве. Когда встал вопрос о будущей профессии, бабуля не возражала против моего выбора, а отец противился. Но она своей властью настояла, и я поступила на художественный факультет. Окончив вуз, отец опять взялся за свое. Он уже с нами не жил тогда, но меня не забывал, часто заезжал, интересовался моими успехами. В общем, был спокоен, ведь бабушка все держала под контролем. Часто говорил, что всегда мечтал о сыне, чтобы передать свой бизнес ему. Бабушка злилась, но, когда в моих руках уже был диплом искусствоведа, она как-то успокоилась и сказала, что теперь я могу выбирать профессию ту, которая понравится отцу. Я не могла возразить никому. Понимала отца и бабулю. В тот раз мы весь вечер просидели в гостиной, вели разговор о моем будущем. Отец вложил много денег в свой бизнес, это и сыграло большую роль в моей судьбе, привело к выбору дела, которым сейчас занимаюсь. Отец доволен. Да и бабуля успокоилась, видя, что мне работа нравится. Благодаря работе и тебе я стала выходить в свет.