– А я думала, я умом тронулась.

– Да, понимаю.

Мы весело проводили беседу за обедом, быстро и легко нашли общий язык. Вот это поворот! Я общаюсь с ведьмой за обеденным столом, да ещё и она меня считает своей. Девушка как девушка, мне даже показалось, что она может быть хорошей подругой. Но заметно, всё же, что она одинокая и чего-то они с братом остерегаются. И это точно как-то связано с теми воронами из леса.

– Знаешь, Варя, тебя ведьмой называют.

– Да, я в курсе. Да а как меня называть, если я и есть ведьма?

Варвара определила, что я одна из них. Одна из кого? Из ведьм? Не зря, что ли, меня баба Маня ведьмой назвала. Ну, точнее, предположила, что я могу быть таковой, раз Варвара мня не прогнала со своего дома в первые же часы пребывания в нём, как всех мне предшествующих. Значит, в её догадке была какая-то доля правды? Ведьма, действительно, увидела во мне что-то близкое, родственное. И не стала выгонять.

Она сказала, что сразу увидела, что я своя. И способности какие-то есть. Но вот какие? Ну одна точно – я понимаю кота. А может, и не понимаю, может, это он говорит по-человечески? Остальных-то котов, да и других животных, коих я встречала за всю свою жизнь, а было их немало, я ведь не понимала. Мяу да мяу. Гав да гав. Ничего и не понятно. А тут на тебе, членораздельная грамотная речь! Вот так котик!

Ну, допустим, я, действительно, его понимаю, как ведьмы понимают животных. Какие ещё способности у меня есть? Или если есть задатки, то как их развить? Я начала напряжённо думать, соображать и анализировать различные события из своей жизни. Может быть, было что-то в зачаточном состоянии, чему я не придавала особого, да или вообще никакого значения?

Интуиция. Да, наверное, обострённая интуиция. Предчувствование чего-то… Но я боялась всегда доверять своей интуиции. Боялась ошибиться, спутать это с обычными страхами, придумками и так далее. Но что-то такое есть. Но иногда она просто молчит. Наверное, я загнала свою бесценную интуицию в самый дальний угол своего сознания бесполезными мыслями, опасениями, будничным кипишем и разнообразными новостями извне. Чтобы интуиция вылезла из этого угла, очнулась и начала работать, мне нужно существенно почистить свои мысли. Успокоиться и умиротвориться. Деревня, я думаю, поспособствует. Да, надо его вытаскивать на поверхность, это моё особое чувствование. Вытаскивать и развивать.

Что ещё у меня есть такого, необычного? Я очень чувствительная натура. Чувствительная и ранимая. Везучая. Часто угадываю загаданное в различных играх. Неужели это мне всё дано, только я не умею этим пользоваться? А ранее использовала ну совсем не по назначению?! Надо же, сколько всего может открыться, если только начать прислушиваться к себе. Внимательно прислушиваться. И быть с собой честным и откровенным. Может быть, ещё какие таланты откроются…

Я закрыла глаза и попробовала сосредоточиться. Я не знала точно, о чём думать. Просто начала сосредотачиваться на местности, на этой деревне, вспоминать жителей, которых видела. Я пыталась максимально сконцентрироваться, чтобы посторонние мысли и обдумывания проблем насущных не мешали мне. Сколько это продолжалось точно по времени, сказать не могу. Но я начала видеть какие-то картинки. События в этой деревне. То посевная, то гулянья у реки. Видимо, праздники здесь любят. Так, вроде всё обычно. Но вот, что это? Темно стало, там пламя, здесь пламя, крики. Пожар. В этой деревне был большой пожар. Женщина с маленьким ребёнком убегает. Видимо, горит её дом. Но живая, дети спаслись. А вон и муж, видимо, догоняет её. Кто это? Что за пожар? Какое время? Видимо, центр деревни. Домов много вокруг. Людей тоже.

Я была сторонним наблюдателем, но чувствовала все переживания толпы. Какое время я увидела, я не знаю. По деревне мне сложно определить. Да и одежда у людей обычная, темно, не разобрать подробностей. Горело ночью. Семья спаслась. Соседние дома отбили у огня, потушили. Смертей нет, скотина не пострадала. Но настроение у народа жуткое. Наверное, пожар – это следствие чего-то другого, возможно, даже большего и значимого, чем сам пожар. Теперь вопросов у меня стало ещё больше, чем прежде.

Варя, скажи, а что это за вороны тогда тебя спугнули, на нас с Кешей напали. И как, и чем они могли тебя напугать, разве ведьмы чего-то боятся?

– А ведьмы что, не люди, что ли? – Слегка обиделась Варвара. – Конечно, нам есть, чего опасаться и даже бояться. Да, вчера, увидев, что ты пошла к реке, я пошла за тобой. Я хотела показать тебе, где причина всех бед нашей деревни. Да, наверное, и не только нашей. В лесу есть дом колдуньи. Вот она то и наводит здесь всякого такого, что думают потом на нас. Мы-то – ведьмы. От слов "ведать, знать". Весь наш род всегда помогал людям. Мы многое знаем, понимаем то, что не дано остальным. Поэтому, к нам и шли всегда за помощью. А как эта колдунья начала тут власть захватывать, да народ разлагать, тут-то и начались наши беды. А вороны. Это её команда, свита, слуги и помощнички. А она в их стае, когда они воронами обращаются, самая крикливая и большая.

– Оборотни?

– Да, именно. Кто они, среди людей никто не знает. И я пока понять не могу. Они ведь и людьми живут среди нас. Надо узнавать, кто из них с ней. Да и кто она такая, я тоже пока не могу вычислить, защищает она эту информацию. Ясновидение даже не помогает. Колдовством защищает. Знает она, что я с ней до сих пор борюсь. Извести меня хочет. Поэтому и стала я так людей опасаться. Все, кто слаб, имеют грехи да мысли плохие, те подвержены влиянию, и вполне могут пойти за ней. А сильные духом, вроде тебя, не поддаются.

– Ого. Как всё серьёзно. Я и не думала. Да, вороны, действительно, устрашают. Но избушку никакую я не видела в лесу.

– Да, мы не дошли. Прознала старуха, да и не пустила нас. Я-то могу быстро из одного места в другом оказаться, а тебя захватить не получилось, колдунья-то и помешала. Пришлось Кешу за тобой в лес отправить, чтобы домой привёл.

– Поранил Кеша её, ворону. Значит, среди жителей деревни кто-то может сейчас ходить с перевязанной рукой…

– Или ногой…

– Ага… А пойдём сейчас туда, к избушке. Только вместе с Иннокентием, на всякий случай. Хотя, могут, ведь, и сейчас налететь.

– Могут налететь, а могут и не налететь.

– Надо пробовать. Не попытаемся, не узнаем. Тогда это неожиданностью было для нас, а сейчас подготовимся.

Варвара собрала из своего шкафчика несколько каких-то бутылёчков, маленький пакетик с порошком из какой-то травы. Вид её был озадаченный. Мы переглянулись, посмотрели на одежду друг друга и поняли, что в лес-то надо бы переодеться. Коту собираться не надо было, у него всё и так было всегда с собой: шуба и когти, да ещё и кошки видят в темноте… Благодать!

Я собрала с собой небольшой рюкзачок, в который предусмотрительно положила зажигалку, фонарик, пластиковую бутылочку с водой, зачем-то веревку, на всякий случай и ещё так, всего по мелочи. И мы отправились в лес той же дорогой. Варя сказала нам идти вперед, а что она окажется там сама. Она не хотела, чтобы её видели местные жители.

Мы шли по лесу около часа, и зашли довольно далеко. На этот раз, лес был прекрасен. Пение птиц, золотистый солнечный свет сквозь листву, мягкое шуршание травы под ногами. Но впереди начала виднеться тёмная чаща. Мне казалось, что она совсем не проходимая.

Варвара уже шла рядом.

– Это там.

– Я поняла. Сразу видно, так хмуро там. Совсем не так, как здесь. Хотя это уже так рядом.

Как только мы приблизились к тёмным кривым деревьям, из-за которых уже виднелась кривая старая изба, начало стремительно темнеть. И мы услыхали знакомый и жуткий вой ворон. Их карканье было просто оглушительным. Варя достала бутылёк и держала его наготове. Кот прижался к земле и приготовился к прыжку. А я прижалась к ближайшему дереву. Стая приблизилась к нам, но они были без своей предводительницы. Птицы стали нападать на нас по очереди. Я пыталась схватить какую-нибудь из них, но мои руки оказались изрядно исцарапаны. Издавая победный клич я кидалась на приближающихся ко мне птиц, но трепали они меня. Кот шипел и отбивался, Варвара попыталась продвинуться к избе, а подлетавших к ней птиц брызгала из бутылька, и они с визгом отлетали от неё, задымившись.