Затем мама включила видео. На экране заскользили по голубому небу сказочные птицы, мудрая сова. А как только на небе появилась зелёная карета с запряжёнными причудливыми конями, увлекавшими её вдаль, приятный спокойный голос запел:

Михаил сидел на диване, прижав к себе маленького Вову. Он внимательно следил за экраном, на котором видел зелёную карету, запряжённую сказочными конями с длинными гривами и хвостами. Надо же так случиться: «зелёная карета» или «зелёный фургон» – именно так шутливо называли его теплоход почти все его флотские друзья, с которыми ему приходилось встречаться в море в этом последнем контракте. И связано это было с тем, что корпус его теплохода был выкрашен именно в зелёный цвет. Это было главным отличием его теплохода от других судов. Такое совпадение.

И вдруг голубое небо с зелёной каретой и конями начало исчезать с экрана, перед глазами появились огромные волны Норвежского моря. И вот эти волны уже полностью заполнили экран, они всё наседали и наседали. И все события того дня опять стремительно пронеслись в памяти Михаила Ивановича.

Да, такое забыть невозможно!

Вот и всё, переход к порту назначения подходил к своему завершению. Теплоход успешно прошёл Скагеррак и Северное море и теперь, взяв лоцмана, продвигался по реке Оруэлл. Да, можно считать, что повезло – в зимнее время проскочить такой район практически без штормов, это удается крайне редко. Погода стала портиться уже на самом подходе. И опять же повезло, что очередной циклон пройдёт во время стоянки в порту. Портом назначения в этот раз был английский Ипсвич, предстояла погрузка солода на порт Таллин. Известно, что солод – это проросший ячмень для производства пива. Теплоход прошёл причалы Филикстоу с его мощными портовыми кранами, скоро появится автомобильный мост, который требовалось аккуратно пройти.

Из-за поворота реки показалось судно. Капитан Михаил Павлович взял бинокль, стал внимательно всматриваться в силуэт встречного теплохода. «Да, так и есть – это идёт, похоже, коллега – однотипное с ними судно». Вскоре оно начало вызывать своего собрата на связь:

– Михаил Павлович, добрый день. Куда путь держим? В славный английский порт Ипсвич? В один из древнейших городов Англии?

– Добрый день. Извините, с кем имею честь беседовать?

– Михаил Павлович, не узнал? Это Кузнецов Юрий Григорьевич.

– Юрий Григорьевич, извини, не узнал. Давно тебя не видел. Я и не знал, что ты на этом теплоходе работаешь. Как прошла погрузка, к чему готовится? У нас, как я понял, груз по одной партии идёт.

– Михаил Павлович, погрузка, должен сразу сказать, была тяжёлая. Матросов просто загоняли. Практически всю погрузку с лопатами провели. Все пустоты заполняли в подзорах трюмов. Груз лёгкий, поэтому надо было, как можно больше использовать объём трюмов.

– Юрий Григорьевич, я что-то не совсем понял, а почему это делал экипаж? У нас рейс-задания должны быть, как я понимаю, на одинаковых условиях. Я почему и задаю этот вопрос, потому что у меня в рейсовом задании так и стоит: погрузка на условиях FIOST[1]. А у тебя, что не было этой оговорки?

На другом конце связи наступила продолжительная пауза. Михаил Павлович еще раз задал свой вопрос, и только после этого встречное судно вновь вышло на связь:

– Михаил Павлович, ты знаешь, я, если честно, и не очень-то смотрел, что в рейсовом задании написано.

– Юрий Григорьевич, а на что, по твоему видению, надо ещё обратить внимание во время стоянки в порту?

– Да и стоянка была неспокойная – постоянные перешвартовки.

Михаил Павлович насторожился. Как так – постоянные перешвартовки? Обычно по этому чартеру допускается только одна перешвартовка. Остальные также за счёт фрахтователя. Что-то здесь неладное. Хотя, судя по ответу коллеги – он не очень-то имел желание утруждать себя по защите интересов судовладельца и экипажа: всю стоянку матросы провели в трюме с лопатами. Чудеса, а потом с какой это стати и без каких-либо дополнительных выплат, просто так, за «здорово живёшь».

Далее традиционно обсудили последние новости пароходства и пожелав друг другу удачи и спокойной погоды суда удачно разошлись перед одним из речных плёсов. Теплоход, пройдя мост, проследовал далее вверх по реке Оруэлл. Мимо проплывали зеленеющие огромные поля и лиственные леса, что совершенно, казалось, не вязалось с этим временем года. Лоцман спокойно расположился в лоцманском кресле, а капитана после разговора со своим коллегой не покидало чувство тревоги: «Необходимо в самое ближайшее время связаться с коммерческим отделом пароходства, необходимо все же уточнить позицию по количеству возможных перешвартовок в порту погрузки».

Лоцман точно рассчитал подход теплохода к шлюзу, поэтому взяли с ходу – до момента полной воды оставалось чуть меньше двух часов. Затем судно было отшвартовано у одного из причалов порта. Попрощавшись с лоцманом как с давним товарищем, капитан прошёл к себе в каюту – необходимо было срочно просмотреть условия чартер-партии для того, чтобы убедиться в своей правоте и вести с судовым агентом предметный разговор.

Да, так и есть: записано вполне понятно – один причал погрузки и одна перешвартовка, всё остальное за счёт фрахтователя. Поэтому они, как правило, стараются организовать грузовые работы без каких-либо перешвартовок. Любопытно, очень любопытно.

Разговор с судовым агентом не заставил себя долго ждать – требовалось оформить приход судна в порт. Агент начал вести беседу издалека, и по тому, как он начал это делать, Михаил Павлович понял, что это просто разведка его компетентности и желания отстаивать свои позиции. Беседа плавно перешла к договоренностям о совместных действиях по погрузке теплохода. Агент не стал настаивать на необходимости работы матросов в трюмах по штивке груза, а просто предложил принять участие в этой работе экипажу за весьма приличное вознаграждение. О перешвартовках изначально разговора не было, но на второй день сломался транспортёр, и пришлось передвигаться силами команды под каждый трюм дважды. И эти перешвартовки пришлось оплачивать. По этому моменту судовой агент всё же не сдержался: никогда русские не отказывались работать, а тут умный попался, чартер-партию читает.

Через трое суток теплоход закончил погрузку, которая осуществлялась, как это и ожидалось, на одном причале. При оформлении отхода судовой агент поблагодарил капитана за успешную совместную работу, выразив благодарность за участие экипажа в погрузке теплохода. Они расстались, как показалось капитану, всё же довольные друг другом. Теплоход закончил шлюзование и пошёл в обратный путь вниз по реке Оруэлл под проводкой лоцмана. Назначением был заявлен порт Таллин, фрахтователь прислал перед самым выходом в рейс подтверждение касательно порта выгрузки. Но больше всех в этой ситуации были довольны матросы: вот капитан молодец – дал им возможность дополнительно подзаработать. Это было неожиданно и поэтому способствовало хорошему настроению и желанию далее работать в этом экипаже под руководством Михаила Павловича. Все же хороший у нас капитан – грамотный и ответственный.

Весна в этом году выдалась холодной.

Наступило утро, лёгкая дымка стелилась над водной поверхностью. Ещё совсем слабое солнце было не в состоянии пробиться сквозь низко ползущие серые тучи. На открытых палубах было сыро и неуютно.

Теплоход зашёл в шлюз, и от присутствия серой дымки у воды и серого пасмурного неба он казался огромным. Перед шлюзом взгромоздился высокий мост, по которому по-прежнему продолжали своё движение легковые автомашины.