– Вроде бы можно какие-то замены просить, – Бэт озадаченно потерла пальцами левый висок. – Всё от преподавателя зависит. Полагаю, он не захочет, чтобы ты утонул прямо во время сдачи норматива.
– Остаётся на это надеяться. А три оставшихся норматива какие?
– Они у девушек и парней разные. Я только про себя знаю, – несколько виновато ответила она, пожимая плечами.
– Хоть бы не лыжное катание… – вслух сказал я.
– Тоже не умеешь?
– Умею, но норматив точно завалю…
– С лыжами и у меня будут проблемы. Вот если бы на фигурных коньках покататься…
– Нам пора, – я взглянул на часы: до начала пары оставалось семь минут.
Аудитория располагалась через два кабинета от столовой. Она была достаточно просторной и с тремя большими окнами. Преподавателя ещё не было. Студенты по большей части скучковались в центре. На первых партах сидело не так уж и много людей. И все в очках. Бэт потащила меня на последние ряды, которые в основном пустовали. Я сперва было засопротивлялся, убеждая её сесть поближе, чтобы сразу же примелькаться преподавателю, но она парировала тем, что запоминаться нужно знаниями, а не присутствием на лекциях. Можно и с задних парт участвовать в дискуссиях и задавать вопросы. Я продолжать спор не стал. В целом, она была права. Да и не факт, что экзамен будет принимать лектор. По крайней мере, такой вывод я сделал из полученных обрывков информации от студентов во время празднования дня рождения Сэта. Семинарист не всегда тот же самый, что и лектор. А именно он является главным экзаменатором.
Бэт поднялась на самый верхний ряд и пошла вдоль длинной лавки-парты. Остановилась она примерно в её середине. Достав толстую тетрадь в клеточку из сумочки и синюю ручку, она подмигнула мне и подписала на первой странице название предмета.
– Этот предмет лучше записывать. Насколько мне известно, – я не стал перебивать её расспросами, откуда она получила эту информацию, – у нас будет самая крутая преподавательница по линейной алгебре. Лайза Тэйлор. Она всё очень здорово объясняет. После её лекций любой сможет разобраться в непростом предмете. Плюс у неё своя методика изложения материала. Намного понятнее и доступнее, чем в учебниках. Да и на экзамене, если попадёшь к ней, она спрашивает только по своим лекциям, которые отличаются от книг. Минус – очень быстро диктует.
– Так лекции её, наверное, должны быть в общажной сетке… – неуверенно предположил я достаточно очевидное.
– А вот и нет, – Бэт даже язык вытащила изо рта. – По какой-то необъяснимой логике все лекции сразу исчезают оттуда, а студентов вызывают на приватный разговор. И больше они о подобном не помышляют. Правда, такое только с лекциями Лайзы Тэйлор. Не удивлюсь, если она сама следит за всем этим под каким-нибудь мало запоминающимся ником…
– Студент1234? – попытался пошутить я.
– Допустим, – не глядя согласилась Бэт. – В общем, она очень трепетно относится к своему предмету и желает взаимности ото всех студентов.
– Тогда тем более надо было на первую парту садиться, – раздосадовано выдохнул я.
– А вот и нет, – Бэт повторила неприличный жест с языком. – Последнее, что про неё сказали: она совершенно не запоминает тех, кто ходит на лекции. Она проверяет знания. На этом много троечников попалось. Ходили на все лекции, пытались умничать, постоянно прерывая её во время объяснения и оставаясь после пар на несколько дополнительных вопросов по пройденному. А на экзамене, когда она начинала задавать каверзные вопросы, они пытались сказать, что были на всех лекциях и заслужили поблажку. На что Лайза отвечала, что это не аргумент. Да и вообще она их не помнит. Так троечники отправлялись на пересдачу, слёзно выпрашивая у сдавших рукописные лекции.
Постепенно народ всё больше набивался в аудиторию. Теперь она не казалась такой просторной, как при первом нашем появлении здесь. Справа и слева от нас с Бэт уже сидели студенты, едва не тыча в нас локтями. Да и вообще свободные места можно было пересчитать по пальцам. Причём своих одногруппников я не видел совсем, хотя на зрение никогда не жаловался.
– Тоже найти никого не можешь? – замечая мои действия, спросила Бэт. – Это лекция для целого потока. Тут вроде восемь групп одновременно собрано. Так что найти одногруппников – действительно сложная задача. Тем более когда ты половину не помнишь в лицо, – она сощурилась и прошлась глазами по первым рядам аудитории.
Громкий звонок, разорвавший непрекращающееся гудение, возвестил о начале первой пары нового учебного года. В аудитории сразу же стало тише. Лишь в коридоре слышались быстрые шаги тех, кто опаздывал на занятия. Долго преподавательницу ждать не пришлось. Не прошло и минуты, как она вихрем ворвалась в аудиторию. На вид ей было лет шестьдесят. Седые волосы, которые она и не думала красить. Очки с маленькими круглыми линзами. Одета Лайза Тэйлор была в длинное платье горчичного цвета. Преподавательница дошла до середины лекторского стола и положила перед собой несколько мелко исписанных листков формата А4.
– Доброе утро. Поздравляю всех с началом учебного года, – немного монотонно пробубнила Лайза Тэйлор, окидывая взглядом заполненную аудиторию. – В этом семестре мы с вами будем очень часто встречаться. Две лекции в неделю и два семинара. Семинары лично я буду вести в группах тринадцать, шестнадцать и семнадцать, – тринадцатая группа наша. Бэт расплылась в счастливой улыбке, потирая руки. – Меня зовут Лайза Тэйлор. Мой курс посвящён линейной алгебре. В школах у вас была математика, а у кого-то обычная алгебра, но мой предмет немного о другом. Попробуйте быть внимательными. В предмете нет чего-то сверхсложного. Если вы хорошо вникнете в его суть, то сможете с лёгкостью постичь и другие дисциплины на старших курсах ваших специальностей. На этом, пожалуй, закончим вступление и перейдём к содержанию первой лекции, – Лайза резко развернулась, подошла к доске, взяла в руки кусок мела и принялась быстро под свою диктовку писать на доске. – Начнём мы с комплексных чисел и алгебраических операций над ними. Как вам известно из школьного курса, не каждое квадратное уравнение имеет решение. И самый простой пример: икс в квадрате плюс единичка равно нулю. Даже самому заядлому двоечнику ясно, что никакое вещественное икс, как бы сильно ни старалось, не может быть тут корнем…
Неожиданно Лайза Тэйлор замолчала и прервала написание следующего слова на первой букве. Сперва мы очень перепугались, мало ли с ней что-то случилось, всё-таки возраст может давать о себе знать. Однако в следующее мгновение преподавательница оторвала мел от доски и в задумчивости подошла к разложенным на столе листкам. Минуту она потратила на беглое чтение их содержимого и постукивание белым от мела пальцем себе по подбородку.
– Знаете… – медленно протянула она. – Каждый год я начинаю свой курс с комплексных чисел и каждый год думаю, что это совсем легко для вас, тем более что на экзамене даже нет такого вопроса в билетах. Проходной балл на этот факультет достаточно высокий, чтобы сомневаться в том, что вы в состоянии освоить комплексные числа по нескольким главам из учебника. Поэтому я предлагаю перейти к чему-то действительно интересному и новому.
Лайза Тэйлор сгребла исписанные листки в одну кучу и вернулась к доске. Стерев рукавом начертанное… Да-да, именно рукавом, который тут же стал белым. Правда, преподавательницу сей факт нисколько не заботил. Стерев рукавом начертанное, Лайза Тэйлор нарисовала две длинных параллельных прямых и стала заполнять пространство между ними переменными.
– Все вы, конечно, смотрели замечательную трилогию «Матрица», – она не спрашивала, она утверждала. – В линейной алгебре тоже есть матрицы. Одна из них – перед вами. Матрицы – основа основ. Если говорить по-простому, то это прямоугольная таблица чисел. Переменные внутри матрицы называются её элементами. Вот эти числа, – она ткнула мелом в цифры рядом с элементами матрицы, – называются порядками. Если s – количество строк, равняется n – количеству столбцов, то матрица называется квадратной…