Своих книг дома у Марии не было. И телевизора не было, и музыки, и компьютера тоже. Да ничего у неё не было, если не считать листов чистой бумаги да пары шариковых ручек. Но когда Мария могла хоть ненадолго вырваться в библиотеку, она могла читать книги и с головой погружаться в жизнь других людей.

Она уже прочитала все книги Луи Сахара из серии «Школа на обочине», «Волшебный смех» Натали Ллойд и «Трижды повезло» Шейлы Тёрнейдж. Рука об руку с Кассом и Максом-Эрнестом расследовала загадочную организацию алхимиков «Полуночное солнце» в «Секретной серии» Боша. Вместе с Мэри она обнаруживала ключ к двери, ведущей в таинственный сад, описанный Фрэнсис Бернетт, и помогала Кайлу разгадывать шарады, чтобы выбраться из заколдованной библиотеки Великого Луиджи Лимончелло, придуманного Крисом Грабенстейном.

Мария глубже придвинулась к спинке своего стула, сдунула упавшую на лицо прядь волос.

– Как же я найду её, Эдвард? – спросила она, обращаясь отчасти к самой себе, отчасти к духу, который, как надеялась Мария, был где-то здесь, рядом, и мог слышать её. – Где мне искать миссис Фишер? Если ты здесь, подскажи, пожалуйста, что я должна сделать.

Сказав это, Мария оглянулась по сторонам – хотела убедиться, что за ней никто не наблюдает, но увидела только рыжеволосую мисс Мэдиган, библиотекаршу.

Маленькая, худенькая как щепка, она расставляла на полках книги и явно была слишком занята, чтобы обращать внимание на то, что собирается делать Мария. Решив, что всё складывается удачно, Мария закрыла глаза, взяла шариковую ручку, приложила её к чистому листу бумаги и принялась ожидать появления Эдварда, который поможет понять, как ей быть дальше. Она ждала знакомого покалывания в затылке и кончиках пальцев, ждала, а затем…

– Что ты делаешь, Мария? – раздался голос мисс Мэдиган.

Мария судорожно вздохнула и медленно разлепила глаза, не в силах понять, сколько времени она просидела здесь. Несколько минут – а может, несколько часов?

Мисс Мэдиган стояла перед Марией не одна, рядом с нею был офицер полиции в чёрной униформе.

– Мы скоро закрываемся, – продолжила мисс Мэдиган. – Но я хочу, чтобы ты, перед тем как уйти, несколько минут поговорила с офицером О’Мэлли.

Полисмен? Пришёл, чтобы поговорить с нею? Зачем? О чём?

Мария стрельнула взглядом вокруг и увидела, что почти все посетители уже ушли. Тяжело сглотнула, представив, что может начаться, если её мать узнает о том, что она разговаривала с полисменом. Да, но выбора-то у неё всё равно не было. Никакого выбора, совершенно.

– Да, хорошо, – сказала Мария.

У офицера О’Мэлли были густые кустистые брови и густые, довольно длинные каштановые волосы, вылезавшие на уши из-под форменной фуражки. Он ногой отодвинул стоявший у стола свободный стул и присел. Ноги О’Мэлли оказались такими длинными, что касались снизу столешницы, едва не приподнимая её. Усевшись, он наклонился вперёд и мягко, совершенно по-дружески спросил:

– Ну, как у тебя дома дела? Всё в порядке?

Этот тон не обманул Марию, она сразу поняла, что этот коп совершенно уверен в том, что не всё в порядке у неё дома. Ох уж эта неприметная рыжая лисичка мисс Мэдиган! Уже успела настучать на неё! А ведь такой лапочкой казалась, когда только поступила сюда на работу месяцев шесть назад. Сначала стала расспрашивать Марию, нравятся ли ей книги, которые она читает, затем начала подсказывать, советовать, что ещё прочитать. А спустя какое-то время пригласила Марию вступить в клуб книголюбов. Всё было прекрасно, но зачем же понадобилось мисс Мэдиган вмешиваться в личную жизнь Марии, совать нос в её семейные дела?

Разумеется, Мария понимала, что с копами нужно вести себя как можно спокойнее и на рожон ни в коем случае не лезть.

– Конечно, – ответила она, хотя это прозвучало у неё скорее как всхлип.

– Мисс Мэдиган сказала мне, что ты лучшая читательница в клубе книголюбов, – наморщил лоб офицер О’Мэлли и наклонился ещё ближе к Марии.

Мария взглянула на лежащую перед ней на столе книгу и придвинула её ближе к себе. Ей очень нравился клуб книголюбов, вот только она никак не могла понять, каким образом из-за этого клуба у неё могли возникнуть такие неприятности с мисс Мэдиган.

– Она говорит, что ты бываешь здесь каждый день, причём одна, без сопровождения опекуна, – сказал офицер О’Мэлли.

– Мама обучает меня на дому, – быстро ответила Мария. – И она доверяет мне, позволяя заниматься одной, без присмот…

– Мне уже сказали, что она обучает тебя на дому, – перебил её полисмен.

Из-за его спины выглянула мисс Мэдиган со стопкой книг в руках. Ей бы нужно было идти расставлять эти книги по полкам, но она не двигалась, стояла неподвижно, нахмурив брови, отчего у неё на переносице появились резкие морщинки.

– Мисс Мэдиган рассказала мне также, что давала тебе бланк на разрешение от твоих родителей, – добавил офицер О’Мэлли.

– Разрешение? – переспросила Мария, удивлённо хлопая ресницами.

Ну да, ей смутно помнилась какая-то бумажка, которую она недели две назад сразу же выбросила в урну для мусора, едва выйдя из библиотеки. Её мать всё равно ничего не стала бы подписывать. «Не оставлять никаких следов!» – это был один из её нерушимых принципов.

– Разрешение, разрешение. Его должен был подписать твой опекун, чтобы твоя фотография могла появиться рядом с заметкой о прочитанной книге, которую ты написала для библиотечного информационного стенда, – полисмен кивком головы указал на застеклённый стенд у входа. Рядом с заметкой Марии вместо её фотографии белел пустой прямоугольник. – Ты что, не отдала бланк своей матери?

– Нет, – коротко ответила Мария, уставившись на лежавшую перед ней книгу. Сейчас она думала только о том, как ей улизнуть отсюда, иначе всё может закончиться тем, что эта шпионка и предательница мисс Мэдиган своими стараниями упечёт её мать за решётку.

– Забыла отдать ей бланк? – продолжал допытываться офицер О’Мэлли.

– Нет, просто не люблю, когда меня фотографируют, – покачала головой Мария и добавила, немного подумав: – Наверное, у меня боязнь камеры.

Теперь уже офицер О’Мэлли помолчал, пожевал свою нижнюю губу, потом сказал:

– Мы пытались дозвониться твоей матери по тому номеру, который указан в твоём библиотечном формуляре, но нам никто ни разу не ответил. Такое впечатление, что этот телефон отключён.

– В моём формуляре записан домашний телефон, – уверенно, с некоторой долей возмущения даже ответила Мария. – А теперь моя мама купила себе мобильник, а городскую линию отключила.

Мария слегка задрала голову, чтобы посмотреть на мисс Мэдиган. Та по-прежнему стояла за спиной полисмена и явно нервничала, то и дело перекладывая свою стопку книг из руки в руку.

– Ну-ну, – тяжело вздохнул офицер О’Мэлли. – А номер её мобильника можешь мне продиктовать?

Этот номер копу никак нельзя было давать, Мария очень хорошо это понимала. Если он позвонит, то может обнаружить мошенничество, и тогда её мать сядет в тюрьму. Но если номер не дать, это покажется слишком подозрительным, полиция начнёт расследование, и конец окажется тем же самым. Коп даже к ним в дом может заявиться, а уж это, сами понимаете, вообще крест поставит на их семейном бизнесе.

Моментально приняв решение, Мария полезла в карман своих джинсов и, не обращая внимания на выпавшую библиотечную карточку и какую-то мелочь, вытащила слегка помятую визитную карточку, ту самую, которую она сделала для мистера Фокса.

– Вот здесь её рабочий телефон, – сказала Мария и добавила, не торопясь отдавать карточку полисмену: – Только стоит ли ей вообще звонить, если я сама не хочу фотографироваться?

Сейчас самой главной задачей Марии было сделать так, чтобы её рука не дрожала.

Офицер О’Мэлли взглянул на мисс Мэдиган и ответил, пожав плечами:

– Нет. Думаю, что не стоит.

Сердце в груди стучало так бешено, словно готово было выскочить наружу, но Мария сумела не показать своего волнения. Она медленно, как бы небрежно сунула визитную карточку назад в свой карман и спросила: