Лифт не работал, и на верхние уровни пришлось добираться по лестнице, длинной и бесконечной, с грязными проваливающимися ступеньками. Несколько раз они ломались и улетали вниз, и Портер чудом сохранял равновесие, чтобы не рухнуть следом в открывшуюся черную дыру. На верхних палубах не работало освещение, и Рональду пришлось включать фонарь. В его дрожащем свете помещения базы казались каким-то древним заброшенным склепом, покрытым многовековой пылью. Все здесь выглядело по-настоящему угнетающе, но в то же время завораживало – огромный отсек навигации с десятками компьютеров, похожими на безмолвные надгробия, оранжерея, превратившаяся в причудливые многоуровневые заросли, конференц-зал с пустыми стульями и навечно погасшим экраном-проектором.

Скитаясь из отсека в отсек, Портер сумел отыскать мостик – обширное помещение вообще без входных створок – то ли снятых, то ли заклинивших в своих пазах. Он несколько минут бродил по нему, любуясь прекрасным видом из обзорных панелей-окон, занимающих собой одну из стен. Темное космическое небо, испещренное крошечными булавочными головками звезд. Бескрайние просторы вакуума, продолжающиеся гораздо дальше, чем может вообразить человеческий разум.

Что-то привлекло его внимание у одной из стен. Какой-то голубоватый огонек, мерцающий на стене отсека. Портер двинулся в сторону этого странного переливающегося сияния и, приблизившись, понял, что это аудиограф, транслирующий на повторе какое-то сообщение. Он переключил его в режим динамиков и услышал:

– База «Эль Кавеста»… Ноль… Ноль… Три… Восемь… Послание… Всем ближайшим модулям… С Вами говорит база «Эль Кавеста»… Мы попытаемся выдвинуться в ближайший сектор «Горизонта Большого Моста» на вспомогательном челноке… Плазменный реактор базы неисправен и перегружен… Включен минимальный режим энергоподачи… База оставлена экипажем в связи с повышенным уровнем выделения реактором гамма-частиц… Всем ближайшим модулям… Просьба воздержаться от пересечения с базой «Эль Кавеста» как потенциально опасным объектом…

Портер почувствовал, как пересохло во рту. База была не просто мертва. Плазменный реактор каждую секунду излучал гамма-лучи, которые разрушали все живое намного быстрее любой радиации. Это излучение можно было распознать только специальным прибором, которого у Рональда, само собой, не имелось. Экипаж покинул эту посудину из-за проблем с реактором, и покинул быстро, бросив все и спасаясь от скоропостижной гибели, даже не подумав законсервировать ее. И насколько давно это было? Пять? Десять лет назад? Может быть, еще раньше, раз все вокруг поросло коростой и плесенью?

Если бы он услышал это сообщение целиком, находясь в челноке… Если бы он не мчался к своему, как он думал, спасению, включив форсаж на полную, и не спалил двигатель… Портер повернулся к огромному окну и снял с головы шлем скафандра. Затем уселся на пол и вновь поглядел на пустое и безжизненное черное полотно космоса, уходящее далеко-далеко в никуда.

Первым обломки увидел матрос по имени Джозеф Келлер. Белесые кусочки дерева, похожие на клочки морской пены, медленно пляшущие на поверхности воды. Их становилось все больше и больше, и вскоре они начали с мерным стуком ударяться о днище.

– Что это такое? – старший помощник капитана Сьюэлл перегнулся через борт и вытянул грязную шею.

Почти вся команда сгрудилась у поручней и настороженно разглядывала кусочки шпангоутов, доски, поломанную мебель и мелкие вещи, проплывающие мимо и исчезающие в плещущихся волнах.

– Капитан! Обломки судна, сэр!

– Быстро наверх, в смотровое гнездо! Все глядите в оба! Сбавить ход! Жиньяк и Фурье, живо на мачту! Грот-марсель и фор-марсель долой…

Капитан Тирренс задумчиво оглядел своих подопечных и торопливо зашагал к носовой части. Поверхность океана была гладкой и блестела, словно зеркало. Впереди не было видно ничего подозрительного – ни дыма, ни мачт другого корабля. Никаких криков о помощи или других посторонних звуков. Тишина, нарушаемая лишь плеском воды.

– Келлер, что-то видишь?

– Ничего нет, сэр. Только обломки. И длинную мачту на воде. А вокруг нее кучу разного хлама.

Тирренс встревоженно сощурился.

– Странные дела. Похоже на подрыв порохового погреба. От корабля почти ничего не осталось.

Сзади подошел старпом и озадаченно поглядел на капитана.

– Что будем делать?

– Пока что идем дальше. Может, кто выжил. Глядите по сторонам. Скажи парням, чтобы начали готовить пушки. Мало ли чего…

– Понял, сэр.

– И еще. Корабль-то был какой-то важный. Погляди – деревяшки все белые. Значит, окрашен был в белый цвет.

– Может, королевский борт?

– Может быть. Так или иначе, я с трудом верю, что они подорвали сами себя по какой-либо причине. Для этого нужно быть законченными идиотами. Им кто-то помог, – глаза капитана беспокойно бегали туда-сюда. – Келлер! Что там?

– Горизонт чист! Людей на воде тоже не вижу. Все спокойно, сэр!

– Наверное, никто не выжил. Интересно, что они перевозили… Скорее всего, это был не простой кораблик, – пробормотал Тирренс.

Обломков становилось все больше. Теперь они заполонили собой почти все пространство перед бортами. Бочки, мебель, посуда, куски намокшей материи, ящики, какие-то совсем неразличимые ошметки… Да, вне всякого сомнения, это был взрыв. Тирренс мрачнел все больше. Такая находка никогда не предвещает ничего хорошего. Судно было явно военным, и, скорее всего, подорвалось на своих же пороховых запасах. И такая расправа говорит только об одном исходе – пираты. Где-то совсем рядом рыщут морские головорезы, причем, судя по всему, совершенно беспощадные.

Вскоре показалась длинная мачта с оборванным парусом, лениво приплясывающим на изумрудной воде. Взрыв был очень хорошим. Наверное, несчастную посудину сложило пополам, как скорлупу. Выживших здесь быть просто не может, это совершенно точно.

– Попробуем подобрать бочки? – старпом с надеждой поглядел на Тирренса. – Может, хоть что-то полезное найдем.

– Не хотел бы я здесь задерживаться. Опасное дело. Как бы не нарваться на кого, – ответил капитан, задумчиво потирая щетинистый подбородок.

– Вижу человека! Человек, сэр!

Тирренс подскочил как ужаленный и бросился к поручням.

– Где? Келлер?

– Впереди, сэр! Около трехсот ярдов на северо-восток! Очень много обломков, я никак не могу понять, жив он или нет…

– Смотри хорошенько!

– Живой! Кажется, живой! Он двигается!

– Юнгу сюда! Живо! – гаркнул Тирренс и достал из внутреннего кармана подзорную трубу. На пляшущей водной ряби ничего не удавалось разглядеть. Солнце резало по глазам бликами, плясало отсветами на воде и совершенно сбивало с толку.

Томас Конли служил юнгой чуть больше года, но успел сродниться с командой до такой степени, что почти все называли его Малыш Том. Он всегда брался за самую дурную работу – мыл палубу, возился с грузчиками в порту, лез на последний ярус мачты. Как говорил ему когда-то отец – море не любит лентяев и трусов. Том усвоил это правило очень хорошо, и теперь чувствовал себя на корабле по-настоящему своим. Во всяком случае, никто не пенял ему, что он всего лишь жалкий сопляк, который не может удержать в руках весло. Опасность никогда не пугала Конли, его постоянными спутниками были лишь азарт и упрямство. Вот и сейчас, сидя в маленькой шлюпке и налегая на весла вместе с чернокожим матросом по имени Билли Аркинсон, он не ощущал и толики страха. Их корабль становился все дальше и дальше, а в борта настойчиво и угрожающе стукались тяжелые обломки погибшего судна.

–Надо бы аккуратней, – неуверенно проговорил Билл. – Не хватало еще испортить шлюпку.

Билл был хорошим парнем, но чересчур осторожным. Может, именно поэтому капитан всегда ставил его напарником к неуемному Конли?

– Не испортим, – Том приподнялся и оглядел поблескивающую воду. – Видишь кого-нибудь?

– Нет. Может, Келлеру показалось и здесь никого нет? Обломков очень много, и он вполне мог ошибиться.