Однако в какой-то момент у меня в голове возник план.

– Я не стану на тебе жениться. Это бред.

– Ты мне тоже не нравишься, и я тоже не хочу за тебя замуж! Но дело, есть дело. Как бизнесмен, ты должен это понимать. Ты готов уступить мне ребенка? Нет. Я тебе тоже. Саше нужны нормальные родители и нормальная семья. Что еще ты предлагаешь?!

– Что ты несешь? Ты молодая девушка, тебе еще и тридцати нет, родишь себе еще в браке столько детей, сколько захочешь! Что мне сделать, чтобы ты исчезла? Дать тебе еще один миллион?! Я дам, только убирайся из нашей жизни! – Соколов начал злиться, это было видно из тона и взгляда.

– Ах из вашей жизни? Из вашей?! Ты что, с головой не дружишь?! Ты ребенка дважды за всю жизнь видел! Как ты себе это вообще представляешь?! Больной! – Не удержавшись, я стукнула его по лбу свернутыми буками, которые все это время держала в руках. Соколов обалдел. По крайней мере, судя по взгляду. Наверняка не каждая девушка в его жизни позволяла себе подобные выходки. – У меня к тебе деловое предложение, так выслушай его, черт подери! Ты и с партнерами так бизнес ведешь?! Пригласи меня внутрь и послушай прежде, чем раскидываться абсурдными предложениями!

– Это ты предлагаешь абсурд.

– Веди в дом или клянусь, ты пожалеешь, – прошипела я, окончательно потеряв всякое терпение. Я и так шла этому олуху на уступки. А он еще выпендривался. Вы посмотрите, какая цаца!

Я не оставила ему выбора. Все это время Саша сидел в моей машине и пристально на меня смотрел. В одном я была уверена точно – Дмитрий тоже не хотел расстраивать малыша лишний раз.

– Ладно, идем. И Сашу возьми…

Сына снова взяла в руки прислуга, она же отвела его наверх, показывать мальчику новую комнату.

– Я не знаю, что ты собираешься мне говорить, но…

Мы снова оказались в той же самой гостиной, в которой виделись в первый раз. Дима занял место у дивана, скрестил руки на груди в оборонительной позе, а я, а что я? Я не стала мешкать. Развернула бумаги, которые держала в руках и положила их на стол.

– Слушай и не перебивай меня, договорились? – Соколов закатил глаза, но все же кивнул. Отлично. – Я знаю, какая у тебя репутация в народе. Ты этакий мистер Хитклифф, за тобой протянулся слишком длинный след из девушек, которые в итоге плохо закончили. Все твои дамы сердца, как одна, оказываются либо в могиле, либо в клинике. В светском мире ты завоевал дурную славу и, уверена, выбор, на ком жениться, у тебя уже не велик.

– С чего ты вообще решила, что я хочу жениться?

– Я сказала – не перебивай меня! Это не все. Я знаю, что ты, как и твой отец, и вся твоя семья, помешен на равнозначных браках. Как и все богатые люди до вас и после вас, вы хотите себе в супруги ровню. И я могу это обеспечить.

– Разумеется. Фотограф, бывшая моделька, без образования…

– Еще раз перебьешь и еще раз получишь по лбу, – твердо заявила я, имея такое же твердое намерение совершить заявленное. – В бумагах ты найдешь документы и родословное древо. По отцу я веду свое происхождение из старинного дворянского рода. В определенный момент истории практически все уехали за границу и осели во Франции, пара человек остались здесь, в России. От них и ведется папина линия. Если ты не веришь, то можешь проверить, возможностей у тебя предостаточно. Отец всю жизнь о них рассказывал, я знаю, что он не врал. Женившись на мне, на матери своего ребенка, ты не просто осчастливишь того, кого называешь единственным наследником, но и поправишь свою репутацию в определенных кругах.

– Это все? – хмуро поинтересовался Соколов спустя некоторое время молчания. – Или есть еще, что предложить?

– Этого мало?

– Наглая… – он усмехнулся, а после и вовсе расхохотался. – Ты думаешь, сунула мне под нос какие-то документишки, по которым у тебя родня в двадцатом колене за границей и этого будет достаточно, чтобы стать моей женой? Да желающих уйма! Проклятый, заклятый, выклятый, поверь, с таким состоянием, как я, я могу жениться каждый день и желающая стать моей женой всегда найдется.

– Но не из твоих кругов, – резонно отметила я. – За тебя пойдет только та, которой нечего терять…

– Хватит!

Скажите, пожалуйста, кажется я наступила на больную мозоль? В голубых глазах мелькнули молнии. Испугалась ли я? Нет. Наоборот, обрадовалась, значит, я достигла своей цели и попала в яблочко.

– Если добавить больше нечего…

– Неужели благополучие сына для тебя пустой звук? Неужели ты думаешь, что без матери, которая его растила семь лет, ему будет легко? Думаешь, он не вырастит и не предъявит тебе за это? Не узнает правду, что ты отнял его у меня? А может, ты думаешь, он тебе скажет спасибо?!

Дмитрий замолчал. Видимо, крыть ему было нечем.

– Я не женюсь на первой-встречной только потому, что она родила мне ребенка. Я знаю, чего такие, как ты хотят.

– И чего же я хочу?

– Разумеется, денег. Чужих, – подчеркнул он.

– Вот дурак, а, – протянула я, покачав головой. – Ты правда не соображаешь?

– А что я должен думать о той, что согласилась рожать за миллион рублей? Черт, это ведь не на прогулку сходить, ты согласилась за деньги дать жизнь! Привести нового человека в этот мир! Я должен верить, что ты хорошая, белая и пушистая?

– Я просто хочу видеть своего сына рядом! И я согласна пойти на все, чтобы у меня получилось! Я в отчаянии!

– А мне просто этому поверить, да?!

– Мы можем составить брачный контракт. Любой, на твое усмотрение, я подпишу все, что ты пожелаешь. Я не собираюсь тебя соблазнять, ты мне тоже не нужен, как мужчина. Но я хочу, чтобы мой ребенок рос в полной семье! Я не хочу бросать его и уж точно не хочу затевать с тобой настоящую войну! Я хочу, чтобы у Саши был отец, которого он годами ждал!

– Почему?

– Потому что это моя ошибка. – Я, наконец, произнесла это вслух. Слова горечью осели на языке. – Я принимала решение стать суррогатной матерью, я намерена родила от человека, о котором ничего не знала и это я была намерена отдать его в чужие руки, даже не зная, кому именно собираюсь его отдать. Это я виновата в том, что у него семь лет не было отца. Это моя вина, что мне нечего было даже рассказать сыну об отце. И мне за нее расплачиваться. Саша не должен.

– И что же, ты готова годами терпеть фиктивный брак, чтобы сыну жилось хорошо?

Возможно, я немного лукавила. Разумеется, в случае чего, я собиралась бороться. Но что-то мне подсказывало, что я проиграю. Пойди я против Соколова, и проиграю. Так говорило сердце. Так утверждал разум. А терять своего единственного ребенка я не хотела. Не собиралась. Просто не могла. Что бы не кричала, а вероятность была мала. И мне лучше было уступить. Пока еще была такая возможность, пока я не стала Соколову врагом, нужно было уступить. Ухитриться, выкрутиться, быть мудрее.

– Я должна исправлять свои косяки. Не мой ребенок.

– Похвально. Или ты просто меня дуришь.

– Если ты не согласишься, если мы вместе не создадим условий для хорошего существования Саши, то я объявлю тебе войну. – Я набралась смелости и выдала давно заготовленную фразу.

– Короткая выйдет война, – самоуверенно протянул Соколов, нагло ухмыляясь. Да, он тоже был уверен, что победит. Кого-то подкупит, кто-то окажется ему уже должен, кого-то запугает. И Сашу у меня заберут. Вот и будет весь итог.

– Я ведь тоже пока что прошу по-хорошему, Дмитрий, – неожиданно холодно и сухо выдала я, удивив себя собственным тоном.

– Да неужели? – Соколов рассмеялся. Зря.

– Кто сказал, что я пришла без козыря?

– О, как… припрятала короля в рукаве?

– Не поверишь – туз. А, может быть, если повезет, целых два туза.

– Что ты такое несешь?

– А то, что ты можешь иметь детей. Столько, сколько захочешь.

– Это такая шутка?

– Почему же шутка? Вполне себе настоящее заверение.

– Это не смешно, – прорычал Соколов сквозь зубы. – Уходи по-хорошему, уходи сама, иначе я тебя заставлю.