— Это я знаю, Джейк. В чем суть вашего предложения?

Гузик заглянул мне в глаза, немного поколебался и решительно ответил:

— Я предлагаю вам десять миллионов долларов со счетов Капоне и еще десять миллионов наличными, но их вам придется забирать самим. Остальные средства, а они составляют примерно столько же, я отдам семье Маранзано. Поверьте, я найду чем аргументировать этот поступок и оправдать себя в глазах остальных семей. Без сложностей не обойдется, конечно, но это мои проблемы. Вы можете вынудить меня отдать все, но, эти деньги не принесут вам спокойствия — за ними придут и очень скоро придут. А так, все решится к всеобщему удовольствию. У русских есть такая пословица. И волки сыты и овцы целы. Я оформлю все так, как будто вы оказываете уважение семье Маранзано.

Я промолчал, так как еще до конца не понял суть комбинации. Особенности отношений в итальянских семьях всегда были очень запутанные.

— Сразу предупрежу, — продолжил Гузик. — У Капоне еще останутся финансы, довольно значительные, но у меня к ним доступа нет. Вы принимаете предложение? Действовать надо быстро, иначе Капоне спохватится.

Я ненадолго задумался и кивнул. Так-то мне плевать на нью-йоркские семьи, но заполучить себе в союзники самих Маранзано — весьма неплохо. Правда, оказание подобного уважения, сразу ставит меня в некоторое подчиненное положение, но с этим я справлюсь позже.

Закипела работа, Горацио и Джейк затребовали телефон, после чего уединились.

Таким образом, к исходу дня, бюджет Аль Капоне стал меньше на двадцать миллионов долларов. Гузика с семьей я лично отвез к самолету, а потом мы отправились за оставшейся наличкой.

Как вы думаете, где боссы мафии хранят свои миллионы? Правильно, частью на счетах, в банках, но, основные средства всегда хранятся в наличном виде. Так проще для расчетов, опять же, финансовые операции минуют всевидящее око налоговой. Святая наличка рулит этим миром и будет рулить всегда. Батя рассказывал, что в современности люди расплачивается какими-то карточками, но я полностью уверен, ничего и никогда не может заменить старые, добрые купюры.

Вот и сраный говнюк Капоне, придерживался того же правила.

— Чтоб я так жила… — ошарашенно ахнула Сара. — Это же сколько здесь…

Фредди Нейман, смотря на невесту, гордо усмехнулся.

Афродита, невеста Горацио, молча перекрестилась.

Чернокожий бухгалтер, торопливо извлек из кармана блокнот с карандашом и что-то забормотал под нос, видимо уже сводя баланс.

Морана, наоборот, только небрежно пнула коробку с деньгами. Русская ирландка, никогда не испытывала большого пиетета перед деньгами. Впрочем, как и я сам.

Для ускорения процесса погрузки, я решил привлечь женский состав нашей банды. Сами возились бы всю ночь — гребаные десять миллионов долларов в гребаных мелких купюрах, занимали две большие комнаты почти до потолка.

Сам я абсолютно не впечатлился мафиозной сокровищницей, видал и побольше. К тому же, хапнуть легко, гораздо трудней удержать эти гребаные миллионы в руках.

— Работаем… — криво усмехнулся, поправил сумку с магазинами на плече, подхватил ручной пулемет и вышел на улицу. Счет времени уже шел на минуты, макаронники могли спохватится и сунуться за своими деньгами. Мусичка брезгливо фыркнул и потопал вслед за мной.

Во дворе я оглянулся и принялся обустраивать позицию на плоской крыше сарая. Свою кубышку Капоне разместил на отдаленной ферме и с крыши отлично просматривалась единственная приличная дорога к ней.

Заняли мы ферму вообще без проблем. Аль делал ставку не на охрану, а на секретность. Я подошел и через окно спокойно расстрелял двух охранников, мирно бухавших в домике.

Потянулось время, личный состав споро таскал коробки с баксами в грузовик, а я бдил на страже. Волкодав устроился со мной рядом, и похрапывал, прижавшись к боку.

Когда до завершения работы осталось всего ничего, я уже было подумал, что обошлось, но гребаная действительность опять нагадила на планы. На дороге показались быстро приближающиеся огоньки фар.

— Ну что же, вас никто не звал. Хватит дрыхнуть, лентяй… — я ткнул локтем Мусия, приказал жестом соратникам спрятаться и с резко передернул затвор.

Через несколько секунд показались два грузовичка, я выцелил решетку радиатора переднего и нажал на спусковой крючок.

«Браунинг» задергался, воздух пронзили красные росчерки. Первая машина сразу окуталась клубами пара, завиляла и перевернулась. Я сменил магазин и перевел огонь на вторую. После первой же очереди она уткнулась мордой в кювет и загорелась.

Еще один магазин ушел на окончательную доводку, расстреляв его, я сменил пулемет на «Томпсон» и побежал смотреть на результаты.

Результаты откровенно порадовали, грузовички я разнес в дребезги, но вот гангстеров, ни мертвых, ни живых, я почему-то не обнаружил.

— Что за хрень?

Невдалеке послышались хриплые ругательства, по шевелению кустов я обнаружил их источник, подбежал и пинком опрокинул на спину худющего, длинного мужика в штанах на помочах и расстегнутой фуфайке, под которой просматривалась грязная майка.

— М-мистер, н-не надо, п-прошу… — стуча зубами, перепугано бормотал мужик, пытаясь отползти на заднице. — Не убивайте, прошу вас.

— Д кто ты такой, мать твою? — честно говоря, я сильно озадачился. А точнее, даже охренел.

Для начала, персонаж на гангстера ну никак не походил. Да и хрен бы с ним, но как этот засранец остался в живых? Воистину чудо чудесное. Машины потыканы пулями, как дуршлаг, а этот цел-целехонек. Да, точно цел, разве что нагадил в штаны от страха.

— Сэм я, Сэм Митчелл!!! Вон там, наша ферма, кого хочешь спросите, нас все знают, — истошно взвыл мужик. — За свеклой на поле ехали с сыном… у-у-у!!! Туда ехали, там наше поле! Не убивайте!!!

— Папа!!! — из кустов выскочил оборванный белобрысый шкет лет восемнадцати возрастом. — Папа, что…

Как я его не застрелил, сам не знаю. Да и сам пацан охренел не меньше меня. Застыл, и с отрытым ртом таращился то на отца, то на меня.

— Рядом… — я показал место стволом.

Парень быстро кивнул и приземлился рядом с отцом, завороженно смотря на пистолет-пулемет.

— Мы тут ни причем… — хлюпал носом фермер. — Ехали себе за свеклой, никого не трогали. А тут как ебнуло, чисто война началась. Не убивайте, мы ничего никому не расскажем!

— У-у-ум, точно, не расскажем… — подвывал сынок. — Не убивайте нас, мистер, нам за машины еще платить надо. Мать как узнает — обоих прибьет.

Тут нарисовался Мусий и оба водителя разом заткнулись.

— Н-да… — я придержал волкодава за ошейник и второй рукой озадаченно почесал затылок. — Ну и что делать? А знаете, что? Подъем и топайте к той ферме. И без глупостей. И хватит выть, пристрелю нахрен. Пошли, мать вашу!

Отконвоировав пленных к дому, я приказал Мусе стеречь их, а сам зашел внутрь и взял одну из коробок, плотно забитую десятидолларовыми купюрами.

— Держите.

— Мистер? — фермер вытаращил глаза на деньги. — Это… это… зачем? Кому? Нам?

— Это вам, мать вашу! Кому еще? — разозлился я. — А теперь валите, нахрен. Пикнете кому-нибудь, спалю обеих вместе с вашей свеклой. Пошли вон, сказал!!! Все, вы меня достали…

— Бежим, папа!!! — парень хватил отца за полу фуфайки и потащил за собой. — Спасибо, мистер! Спасибо! Спасибо-о-о!!!

Через пару секунд фермеров даже след простыл. Я довольно ухмыльнулся и поперся на свой пост. Ну а что? Сам упорол косяк — сам и исправил. На эти баксы они не только машины новые купят, но и хозяйство расширят. А то и вообще, бросят нахрен гребанное фермерство.

Вечер закончился на мажорной ноте, больше гостей не последовало, мы благополучно вывезли деньги и вернулись домой.

А через несколько дней настало время окончательно поставить жирную точку с гребаным Капоне.

«Сраная цивилизованность только усложняет жизнь людям…»

Бенджамин Вайт младший