Домой отчалила за рекордные несколько минут. Рекордные, потому что такого раньше никогда не случалось! Пока собиралась, меня успевали десять раз вызвонить по пустякам, сотню – по делу отвлечь, и пока шла к выходу, со всеми прощаясь, уже можно было смело оставаться, чтобы через несколько часов обратно не катить.

Иногда я так и поступала.

А сегодня бы с радостью, но, увы, всё было против меня.

***

Одевалась быстро, красилась и того быстрее. С прической не возилась – заколола шпильками, позволяя редким прядям чуть выбиваться из пучка.

Черное короткое платье – всегда беспроигрышный вариант. Скромно, элегантно, со вкусом. Нет истерии «трахни меня», нет чопорного «не тронь!». Всё в рамках приличия, ну и доступности, если всё же решусь…

Это уже нагнало, когда я на губы вишневую помаду наносила.

Тотчас вспомнилось безумство с парнем в темноте. Где не нужно было видеть друг друга, где мы питались эмоциями, звуками и тактильными ощущениями. Это было химическое сумасшествие, гормональный взрыв лишь бы без последствий.

Исправить момент не могла, а вот забыть, Господи, как я об этом мечтала.

Шумно вздохнула, аккурат с пиликаньем телефона.

СМС от Германа:

«Машина вас ждет».

Звонок сына прозвучал, когда уже ехала в мерседесе Громова.

– Мам, всё круто! Мы победили. Приеду, расскажу подробней!

– Я рада. Во сколько ждать?

– С утра. Самолет в семь прилетает, а там, каждый своим ходом. В общем, как доберусь.

– Жду тебя. Что-нибудь приготовить? –  вдогонку.

– Нет, пиццу закажу, не парься, – хмыкнул Евгений.

Сын знал, что я не кулинар и не повар. Изыски не готовлю, только самое простенькое и необходимое, чтобы с голодухи не умереть. Да и некогда мне было по жизни этим увлекаться. Какая жизнь такая и культура еды. Какая работа – такое и питание.

На том и распрощались.

Уже на подъезде к дому, начала волноваться сильнее прежнего. А следом и воспоминая дурного поведения нахлынули точно цунами.

Смахнула подходившее наваждение, открыла окно, свежестью притупить жар от волнения и только подъехали к дорожке, ведущей в особняк, с облегчением заметила, что того самого парня, нахала, насильника нет!

Это сил придало, самообладание вернулось, и я уверенно цокая высоченными каблуками по плитке, вошла в особняк.

Гвалт звуков наполнял помещение, смех, гул, голоса.

Герман встречал меня у порога. Он явно был в курсе моего прибытия.

– Безмерно рад, что вы всё же пришли, – темные глаза пристально нацелены на меня.

– Я обещала, – формально улыбнулась, старательно не показывая волнения.

– Обещать, не жениться, – парировал Громов. И его тон вновь по-особенному прошёлся по моей нервной системе, всколыхнув неприятные чувства.

– Я всегда держу своё слово, – заверила холодно. Ему не удастся сбить меня с толку.

– Это замечательно, – продолжал таинственно улыбаться Герман. – Пойдемте, познакомлю вас с гостями, – галантно придержав за локоть, побудил углубиться в зал, кишащий людьми.

Толпа богатеев. Изысканные наряды, стильные прически, миллионные улыбки, море доброжелательности и учтивости. Даже странно. Обычно бывая на мероприятиях элиты, натыкалась на заносчивость и высокомерие, а в особняке Громова оказались приятные люди: моего возраста, чуть постарше и даже молодёжь.

            Вспомнила, что Герман о помолвке сына что-то говорил. Странно, что мы его до сих пор не видели. Вроде со всеми, на кого натыкались, знакомил, но Громова младшего среди них не было. Не то чтобы переживала из-за этого, но казалось странным – виновника вечеринки и его невесты НЕТ!

И пока с шаблонной улыбкой изображала учтивый интерес, знакомясь с энным количеством людей и смутно понимая, к чему подводил Герман, глазами по официантам шарила, нет ли среди них того насильника?

Не от желания, а от страха с ним столкнуться вновь!

Пока не знала, как бы среагировала. Орать бы не стала, скандалить тоже, обвинять, угрожать и подавно, но поставить на место, объясниться и если не поймет, как был неправ, груб, неотесан и вульгарен.

С этими горькими мыслями, о том, «что бы» и «как бы», незаметно для себя уже шампанское потягивала, радуясь милой обстановке, приятной музыке, ненавязчивой беседе в компании весьма милых людей.

Светские разговоры, тихий смех, звон бокалов.

Мы с Германом плавно перетекали от одной толпы к другой. И чем больше было во мне шампанского, тем интересней Громов вставал в моих глазах. Может, и зря я на него наговаривала. С ним хорошо, удобно, легко. Он умел расположить, и люди на него хорошо реагировала. Лжи или заискивающей любезности не увидела – все к Герману относились уважительно и были любезны, улыбчивы. Шутили без пошлости и смеялись искренне. В основном на темы: сложности удержаться на плаву, когда со всех сторон наступали молодые и наглые; как быстро дети растут, вот и его сын скоро женится, а там и внуки не за горами.

А Громов меня всё крепче обнимал за талию. И если мелькала мысль, возмутиться, то Герман управлял моментом – переводил все темы к нуждам клиники, демонстрируя потрясающую осведомленность во всех нюансах и тонкостях дел.

Чёрт! Это реально действовало.

Он умел, мог и делал.

Анисимова права, мне стоило бы ему дать шанс.

Поэтому и позволяла невинные обнимашки, прекрасно понимая, что в конце концов либо уступлю его ухаживаниям, либо расставляю точки над «и» в более категоричной форме. Тут «либо», «либо» – третьего не дано. На этой мысли всё рухнуло. Вернее мир обрушился после…

– Елизавета Сергеевна, наконец-таки этот момент настал.

Я уже была расслаблена и довольна как сытая кошка. Вечер мне очень нравился, перспективы по работе очень воодушевляли, и даже такая фраза не показалась страшным предзнаменованием.

– Познакомьтесь, это мой сын, Руслан, и его невеста. – Громов смотрел за меня и, я пригубив шампанское, обернулась.

Следующий миг будто стоп кадр в кино.

Красивая, улыбчивая девушка модельной, но не запоминающейся внешности. И ОН!!! Обаятельный нахал с парковки! Ужас тёмной комнаты! Кошмар вчерашнего вечера. Злой герой моих сегодняшних опасений. Мой тайный грех. Смутьян моего покоя!

В белоснежной рубашке, как и вчера. Несколько верхних пуговиц расстегнуты. Чёрные, слегка зауженные брюки идеально сидели, подчеркивая атлетичность фигуры.

Ослепительная улыбка. Пронизывающий взгляд.

Он был нереален, невыносимо красив!

Вот только его светло-зеленые глаза на фоне загорелой кожи казались нечеловечески восхитительными. И злыми! Почти унижающими – как опасные ледышки, обещающие смерть!

– Руслан, это Елизавета Сергеевна, – пока таращилась на него, он на меня, продолжал Герман, крепко прижимая меня к себе. – Я тебе о ней говорил. – Громов  коротко помолчал, обозначая, как неловко получилось и его досаду по этому поводу. – Чудесный человек. Прекрасный специалист. Совершенная женщина, на которой я собираюсь жениться!

Это всё длилось несколько мучительных секунд. Пару, грёбаных мгновений чистейшего Ада. Шампанское стало поперек горла: ни глотнуть и дыхнуть. Но с последней фразой Германа, я сделала это позорно, с кашлем фыркнула газированный напиток в Руслана.

ЛИЗА

– Лиза, – ко мне на помощь подался Громов. Услужливо стучал по спине, спасая, хотя в случившемся его вины предостаточно. Я бы ни за что… Я бы удавилась, но проглотила. Но последняя фраза меня убила.

Да, я знала о каких-то планах на меня, но мы ведь даже не встречались официально, а он уже такие заявления озвучивал!

Самонадеянно. Непростительно самонадеянно!

И слёзы у меня отнюдь не от радости или горя и неуправляемые из-за алкоголя.

– Я вас шокировал? – волновался Герман. – Так лучше? – мягко постукивал, а я к Руслану тянулась, покашливая: