– Сейчас, родная. – Хриплый шепот коснулся моего лица и погладил по щеке. – Жаль, что я не могу все исправить сразу. Слишком затянул. Ну ничего, потерпи немного, и все будет хорошо.

Я слышала, что мне шептал Алекс. Но смысл сказанного проскальзывал мимо меня. Я просто любовалась его глазами, губами, скулами. Еще бы иметь возможность хотя бы прикоснуться к нему. Но собственное тело мне не подчинялось.

Алекс бережно переместил меня к левому плечу, освобождая вторую руку. Осторожно погладил кончиками пальцев по щеке. А потом на моих глазах острейшим белоснежным клыком прокусил себе губу. На гладкой коже немедленно появилась крошечная рубиновая капелька.

– Родная, прости, я бы отдал тебе сейчас всего себя. Но не имею права так тебя подставлять. Внезапное выздоровление покажется очень подозрительным. Если бы только я вернулся чуть-чуть раньше! Но нет! Я слишком затянул, слишком долго колебался. Теперь придется подождать пока не появиться возможность скрыться ото всех.

С этими словами Алекс припал к моим губам.

Не описать словами ту лавину чувств и ощущений, что мгновенно меня накрыла. Сначала знакомый пряно-медовый вкус крови на языке заставил задохнуться от восторга. Рождая где-то глубоко внутри меня крохотную искорку. Сметая на своем пути все, внутри меня вспыхнул пожар. Сердце забилось, как безумное, торопливо проталкивая по венам загустевшую кровь. Горячие, жгучие волны пробегали по телу, захлестывая разум. Кожа горела, требуя ласки. И я инстинктивно, как кошка потерлась о то, что меня неудержимо влекло.

Крышу снесло напрочь не только мне. Мы целовались, как сумасшедшие, вжимаясь в друг друга, вплавляясь под кожу. Не разобрать, где мои пальцы и губы, где его. Это было не важно. Важно было лишь одно: то, что мы рядом, то, что вместе. Здесь и сейчас мы были единым целым.

Когда мы, тяжело дыша, наконец оторвались друг от друга, в комнате стемнело окончательно. Пришла ночь. Алекс прислонился лбом к моему лбу и, казалось, дышал мною. Пил меня. Его пальцы осторожно и ласково скользили по моей спине. Вверх и вниз. Туда и сюда. Я плавилась, растворялась без остатка в тех волнах бесконечной нежности, что шли от вампира. Но все же здравый смысл постепенно возвращался ко мне.

Медленно, очень медленно я заново осознавала кто я и где нахожусь. Что со мной происходит. И кто сидит рядом. И, наконец, тревога острым лезвием полоснула по сердцу. Я дернулась, отстраняясь от вампира, и с тоской заглянула ему в глаза, стараясь навечно сохранить в памяти этот образ:

– Алекс, уходи!

Вампир застыл.

– Алекс, я тебя умоляю: уходи! Сюда в любой момент может ввалится мой шеф! А он между прочим главный чистильщик. Или кто-то из его подчиненных придет. И я не знаю кто опаснее. Шеф? Или Ипатов? Не рискуй так из-за меня! Я того не стою.

Оцепенение, охватившее Алекса при первых моих словах, постепенно спало. Вампир расслабился и нежно усмехнулся:

– Так приятно, что ты переживаешь за меня, заботишься.

– Алекс, это не смешно! – Тревога в груди нарастала. – Уходи, пожалуйста! Мне намного легче будет, если я буду знать, что ты жив и здоров. Пусть и не рядом со мной. Все равно для меня уже все кончено.

Я этого не хотела, но горечь все равно просочилась наружу в моих последних словах. Что бы я не говорила, но в глубине души все равно жила боль и разочарование, сожаление об упущенных возможностях.

Алекс нежно мне улыбнулся, ласково прошелся костяшками пальцев по моей скуле. Сердце предательски трепыхнулось. Не хочу, чтобы он уходил!!! Но надо.

– Анют, успокойся, тебе опять станет хуже, если будешь так нервничать. А у тебя сейчас задача продержаться до возвращения домой и уволиться. Потом мы исчезнем. И я все исправлю.

Я замерла, недоверчиво глядя на любимого. Что? О чем он? Но сердце уже колотилось, как безумное. А в груди робко расправила крылья надежда. Надежда на то, что все обойдется. И мы вопреки всему будем вместе.

Алекс, по-прежнему стоящий на коленях передо мной, вдруг выпустил меня из своих рук. Помог сесть ровнее. Поцеловал обе ладошки. И, глядя мне прямо в глаза так пристально, что я вновь разучилась дышать, торжественно заявил:

– Ань, я очень виноват перед тобой. Я – полный идиот! Дебил, как принято сейчас говорить. Не понял ни тебя, ни себя. Не понял, что с нами происходит. И едва не угробил обоих. Но я ладно. Своя боль не так мучительна. А вот вину перед тобой мне предстоит заглаживать пока дышу. – Алекс на секунду умолк, давая мне время осознать сказанное. А потом тихо добавил: – Ань, я предлагаю тебе все: вечность, себя, свое сердце и тело в придачу. И не обязательно все вместе. Если не захочешь меня видеть, я пойму. И уйду сразу, как верну тебе здоровье. Важнее всего ты и твои желания.

Сердце пропустило удар. А потом и еще один. О чем это он? Я сплю? Или уже умерла? Неужели Алекс действительно только что признался мне в любви? Или это не любовь? А умеют ли вообще вампиры любить?

Столько вопросов и ни одного ответа! Я растерянно приоткрыла рот. И тут же его закрыла, не зная, что сказать. И чем дольше я молчала, тем больше хмурился Алекс. Торжественность уступала место неловкости и неуверенности.

– Ань, не молчи, пожалуйста! Если я опоздал, и в твоей жизни уже есть кто-то другой, так и скажи! Я тебе не лгал. Помогу вернуть здоровье, и уйду. Не буду мешать твоему счастью. – Голос Алекса охрип от переживаемых им чувств. – Если злишься на меня, то только скажи! Я все сделаю, чтобы загладить вину! Все, что есть в этом мире, будет у твоих ног! Анют, только не молчи!

Спазм перехватил мне горло, не давая дышать, говорить. И этот спазм не имел ничего общего с болезнью. Просто, впервые за все время с момента ухода Алекса, у меня пела душа. Эмоции душили. К глазам подступали слезы. Ко мне вернулось счастье. Не имея возможности выдавить из себя хотя бы звук, я некрасиво шмыгнула носом и просто кивнула. Алекс, пристально за мною наблюдающий, вздрогнул. И робко потянулся ко мне:

– Анют, ты… ты простишь меня?

Я снова кивнула, уже куда увереннее. Наблюдая, как расцветает улыбка на любимых губах.

– И… и примешь меня?

Откуда у Алекса такая неуверенность? Я снова кивнула. И тут же вампир сгреб меня в охапку, стиснув так, что стало невозможно дышать. Вампир позабыл, что я человек? Но возмутиться не успела. Алекс отпустил меня и снова, в который раз за этот вечер, заглянул мне в глаза:

– Аня, я люблю тебя. И хочу быть рядом до конца. Все то время, которое мне отвела вселенная. Ты хочешь разделить со мною вечность?

Говорят, от счастья глупеют. В моем случае это на сто процентов верное утверждение. Прошло не меньше минуты, прежде чем я осознала смысл сказанного. Алекс уже опять успел занервничать. Я чуть не хихикнула вслух: мне можно гордиться, я успешно делаю из непробиваемо спокойного вампира неврастеника. Но в следующий миг меня накрыло осознанием. До мозга, давно и прочно пребывающего в эйфории, наконец дошло, что нам предложили. И я вытаращилась на вампира. Неужели это то, о чем я думаю?

Внутри меня словно сверхновая взорвалась, сметая все на своем пути ударной волной. Счастье пузырьками шампанского впрыснулось в кровь. Я хотела закричать на весь мир: «Да! Я согласна!» Но не успела.

Короткий предупредительный стук в двери. Всего лишь условность, предупреждающая о том, что кто-то сейчас войдет в комнату. И вот уже дверь очень медленно, словно в замедленной съемке, ползет в сторону, открывая проход. Сердце стиснул ледяной кулак ужаса.

– Алекс, уходи!

Я с отчаянием, умоляюще смотрела на вампира. Но мой горячечный шепот был проигнорирован. Алекс пристально смотрел на открывающуюся дверь. Словно заранее просчитывал ходы в шахматной партии. А у меня сердце кровью обливалось при мысли о том, что сейчас в комнату войдет шеф. Танечка и Миша относительно не опасны. А Ипатов… Думаю, он по своей воле теперь никогда ко мне не приблизится.

– Аня… – Тихий шепот сталью клинка полоснул по моим натянутым нервам. – Не спишь? А чего тогда в темноте сидишь?