Полина. Вот. Мы родом из детства. Три к одному – это ее принцип распределения. Он с ней по жизни. Ее обделили. Значит, надо самой и еду, и право на любовь отстаивать.
Роман. Так это же только на мамину-папину любовь.
Полина. На любую. Не сердись на нее. Она ведь воюет, прежде всего, с собой.
Роман. Это тебя на занятиях по психологии научили людей оправдывать за недостатки?
Полина. Да не знаю, кто и как научил… Но видно же, что она вся такая напряженная.
Роман. День сегодня такой.
Полина. Да, день… Но она и на Максима пару раз так тихо, интеллигентно наехала… лучше бы накричала. Нет. Это у нее давнишняя боль, старая история…
Роман. Хватит о ней. Где этот автобус, черт возьми?
Полина. Поздно. Сейчас придет. Давай о чем-нибудь веселом. Тогда и ждать веселее будет.
Роман (приобнимая Полину). Ты, как всегда, умеешь переключить на приятные мысли. Давай помечтаем на полгода вперед.
Полина. Почему только на полгода?
Роман. Нет, нет, не пугайся ты. Полгода ожидания. А потом прекрасное время надежд.
Полина. Не говори загадками. Я не понимаю, к чему ты клонишь.
Роман. К свадьбе нашей клоню. Ты же хочешь за меня замуж?
Полина. Ты бьешь под дых. Знаешь ведь, что сегодня мы не можем себе этого позволить. У нас нет ничего за душой. Кроме любви. Ты пока без хорошей работы, оба на съемных квартирах…
Роман. В том-то и дело, что пока. Пока. А через полгода я вступлю в наследство. Ты видела эту родительскую квартиру? Сто метров, центр, потолки три с половиной метра.
Полина. Господи, Рома. Что ты такое говоришь? Еще и сорокового дня не прошло.
Роман. Так я тебе говорю. Я же на поминках молчал про квартиру. Но, согласись, это же правда жизни – мечтать о том, как можно устроить эту жизнь, имея деньги. Много денег.
Полина. Как-то мне не по себе от твоих слов.
Роман. Поля, ну, зачем ты так, словно ты белая и пушистая, а я такой-сякой, сволочь последняя… И башмаков не износив, в которых шла за гробом мужа…
Полина. Да, я об этом. Рано говорить…
Роман. Но думать-то можно? Мечтать. Как мы с тобой и машину, и квартиру купим. Да, не в центре, да, может, небольшую… Но это наш шанс.
Полина. Хорошо, милый, успокойся. Мечтай, планируй. Мысль материальна. Но прошу, с Ниной до сорокового дня не обсуждай эту тему. Ей ведь тяжелы могут быть твои посягательства.
Роман. Какие посягательства? Я претендую только на то, что мне по закону положено. Нас, детей, у родителей было двое. Значит, половина наследства – она моя. Я даже не стану просить там мебель какую-то, технику, золото. У матери, знаешь, золота много было. Отец ей постоянно дарил.
Полина. Правильно. Книги. Забери только книги.
Роман. Совсем забыл про книги. А где они? Я сегодня в гостиной даже книжного шкафа не видел. А ведь был…
Полина. Ты что? Думаешь, Нина книги успела вывезти? За три дня?
Роман. А шут ее знает… Надо Макса спросить. Без него-то ей сложненько было бы столько томов упрятать.
Полина. Смотри, кажется наш автобус подходит. Побежали? Голосуй, голосуй.
Сцена пятая
Квартира родителей. Максим, Нина, Вика. Разбирают книги, коробки, Вика то и дело отвлекается, засунув нос в телефон. Видимо, сидит в соцсетях.
Нина. Может, не надо нам эти книги разбирать? Пусть Роман их возьмет. У нас и так пылесборников дома хоть отбавляй.
Максим. Ты о чистоте или о качестве библиотеки?
Нина. Не хами.
Максим. И не думал. Просто последнее время ты стала изводить всех своей чистоплотностью. Вот я, грешным делом…
Нина. Что-то не припоминаю, чтобы тебе моя чистоплотность не нравилась.
Максим. Ладно, ладно, это твое дело. Моего здесь ничего нет. Конечно, я не против забрать кое-что. Например, Ремарка.
Вика. У нас же есть.
Нина. Вот. Даже ребенок знает, что Ремарк у нас есть.
Вика (как бы защищая отца). Но не весь, как здесь, у бабушки. Нам в школе задали прочитать «Три товарища». Но я не нашла. Зато очень неплохо пошла «Триумфальная арка».
Максим. Вика. Ну, разве так можно? Пошла… про книгу. Это же не выпивка.
Вика (смеется). Надо записать твой перл.
Нина. Прекрати. Что записать? Глупость?
Вика. Это не глупость. Это как раз очень кстати. Это вроде как юмор.
Нина. Нет, вы посмотрите… Теперь пошлость именуется юмором.
Максим. Вот дурак, сам напросился.
Вика. Пап, не переживай. Мама редко в интернет заглядывает. А то бы на такие шутки не закипала.
Нина. Я не закипала.
Вика. Хорошо, запыхтела.
Нина. Вы всегда заодно. Иди лучше вон ту коробку разбери.
Вика. Вот эту? (Открывает). Здесь письма, мам.
Нина. Неси сюда, посмотрю.
Максим. Будешь читать?
Вика. А что? Тут такие открытки интересные. Ух ты. Да это целое состояние.
Нина. Неси сюда, говорю. Я посмотрю, что с этим делать.
Вика приносит коробку, достает кипу открыток, начинает их разглядывать. Нина берет в руки перевязанную голубой лентой стопку писем.
Нина. Интересно. Адрес странный. Иркутская область.
Максим. Чего странного? Там мой брат служил.
Вика. Папа, при чем тут твой брат? Это ба-буш-ки-ны письма. Они старинные.
Нина. Штемпель. 21 ноября 1981 года.
Максим. Да, мой брат еще не родился…
Вика (опять как бы защищая отца). Юмор, юмор, юмор…
Нина (вскрывает конверт). Почерк какой каллиграфический (читает). «Здравствуй, дорогая моя Пенелопа». Фу, и тут пошлость…
Максим. Почему сразу пошлость? Может, тот, кто писал, уехал надолго. А она ждала его как Одиссея…
Вика. Ты дальше-то читай. Или хотя бы подпись посмотри.
Нина (переворачивает листок). Твой Одиссей.
Максим. Ха-ха, что я говорил. Люди раньше были более романтичны.
Вика. Читай, читай. Вслух.
Нина. Ну, вслух это читать как-то неприлично. Это письмо влюбленного мужчины…
Максим. Откуда ты знаешь, как выглядит письмо влюбленного мужчины?
Вика. Пап, вот тут ты переходишь…
Нина (увлечена, поэтому, скорее всего, не слышит, что говорит Максим). Да, в наше время мужчины уже таких писем не писали.
Максим. Я тебе не писал точно. Не успел. До свадьбы.
Вика. Но мог бы и после свадьбы.
Нина. Он не уезжал без меня никуда. Вот и не писал.
Максим. Надо было отпускать, было бы что вспомнить.
Нина. Можно подумать, тебя на цепи держали.
Максим. На цепи, не на цепи, но крепко.
Вика. Бульдожьей хваткой.
Нина. Ты в своем уме? О матери так говорить? Ты даже думать так не должна.
Максим. Современные дети…
Вика. Родители, позвольте заявление сделать. У нас в школьной программе есть предмет «Психология», между прочим. И мы уже прошли взаимоотношения в паре. В семье. Как они строятся, как рушатся. И я знаю много признаков, которые говорят об этом. Так что не обижайтесь, если я вам иногда подсказывать буду. Ну, прости, вырвалось. Следующий раз отреагирую в более корректной форме…
Нина. А почему ты об этом не говорила? Что такой странный предмет в школе…
Максим. Ты забыла. Она говорила.
Вика. Ты мне даже на вопросы анкеты отвечала.
Нина. Господи, я же не думала, что это по психологии. Для школы. Может, это вы с девчонками дурили в Интернете.
