- Пожалуйста, Алистер, - попросила Марта, стараясь говорить спокойно и рассудительно.
- Убери пистолет. Позволь мне разобраться с этим.
- Как ты можешь любить семью, - спросил я Алистера, - при всём том, что ты знаешь о Сердце? О цене, которую мы платим за то, чтобы быть теми, кто мы есть?
Он нахмурился, внезапно почувствовав неуверенность. - Марта? О чём он говорит?
Я посмотрела на Марту. - Он ведь не знает, бабушка? Ты никогда не говорила ему. Никогда не говорила ему, почему он не может носить золотой доспех.
- Он не входит в Совет, - мрачно ответила она. - Ему не нужно было знать, поэтому я никогда не говорила ему. Это было бы… жестоко. - Ты всегда был слишком мягкосердечен, Алистер.
- Не здесь, не сейчас, - сказал он. - Не сейчас, когда он осмелился угрожать тебе и всей семье. Ты ведь знаешь, что это за пистолет, Эдвин? Конечно, знаешь. Почему бы тебе не рассказать своей маленькой подружке-ведьме, что это такое?
- Да, Эдди, - сказала Молли. - Ты же знаешь, я ненавижу, когда от меня что-то скрывают.
- Это… Salem Special, - сказал я. - Это уничтожитель Салемских ведьм. Он стреляет пламенем, вызванным из самого Ада. Так говорится в записях. Никто не использовал эту ужасную штуку уже несколько веков.
Я посмотрел на Алистера. - Я не могу поверить, что ты планируешь использовать Salem Special. Ты подвергаешь свою душу риску, просто контактируя с ним.
- Это остановит тебя, и это всё, что имеет значение, - сказал он. На его лице мелькнула нервная улыбка. - Бороться с огнём с помощью огня, да? О, я знаю, что это не причинит тебе вреда, Эдди. Ты вовремя облачишься в свой доспех, чтобы защитить себя. Но это сотворит нечто ужасное с твоей милой девушкой… Так что, ты будешь стоять очень тихо, Эдвин, пока сюда не прибудут остальные члены семьи, не отберут у тебя оружие и не посадят тебя под арест, или я сожгу твою женщину у тебя на глазах!
- Не будь дураком, Алистер! - огрызнулась Матриарх, к ней вернулась часть её прежнего авторитета. - Ты не полевой агент! Я защитила тебя от всего этого!
- Я никогда не просил тебя защищать меня, Марта.
- Он убьёт тебя!
- Ты никогда не верила в меня, - сказал Алистер. - Но здесь я докажу, что все вы ошибались. Ты думала, что сможешь остановить его своей властью, думала, что сможешь запугать его, чтобы он просто сдался. Я никогда в это не верил. Он никогда не боялся авторитетов. Но посмотри на него сейчас. Посмотри на него! Он боится пошевелится из-за страха передо мной!
Он отвёл взгляд от меня, чтобы посмотреть на неё, и это было всё, что мне было нужно. В тот момент, когда он отвлёкся, я выхватил Клятвенник из-за пояса и быстро замахнулся. Он начал поворачиваться назад, поднимая Salem Special, но длинный посох из железного дерева снял скрепляющие печати с древнего пистолета, и тот взорвался, выпустив наружу накопленное Адское пламя. Сверхъестественно яркое пламя охватило руку - кисть Алистера, в считанные секунды прожигая мясо до костей. Зловоние серы и горелой плоти наполнило воздух. Алистер упал навзничь, завывая и пронзительно крича. Он дико замахал руками, пытаясь стряхнуть пламя. То, что осталось от его правой руки, отпало, так как Адское пламя испепелило мелкие соединительные кости запястья. Кисть упала на пол, всё ещё сжимая то, что осталось от Salem Special. Алистер ужасно закричал, когда пламя взметнулось вверх и охватило его правое плечо. Марта била по пламени голыми руками, крича от боли, но всё ещё пыталась помочь.
Я вооружился и быстро двинулся вперёд, чтобы погасить пламя своими золотыми руками, но хотя пламя не могло обжечь меня, я не мог его погасить.
В конце концов Молли шагнула вперёд, и произнесла что-то на латыни, и всё… пламя вмиг исчезло. Крики Алистера сменились потрясёнными стонами, и он внезапно сел на пол, тупо глядя на то немногое, что осталось от его правой руки.
Марта сидела рядом с ним, обнимая его и пытаясь успокоить. Я отозвал броню и посмотрел на Молли.
- Это же было Адское пламя… Как ты…
- Пожалуйста, - сказала она. - Помни, с кем ты разговариваешь.
Стоны Алистера прекратились, когда, к счастью для него, он наконец потерял сознание. От его плеча осталось меньше половины, кость обуглилась и почернела. Её придётся ампутировать, она никогда не заживёт. Марта качала его, укачивая его, словно спящего ребёнка. Она плакала. Я никогда раньше не видел, чтобы она плакала. Я пытался сопереживать Алистеру, но именно так он поступил бы с моей Молли, если бы я не остановил его.
- Марта… - сказал я.
- Не надо. Не притворяйся, что тебе не всё равно, ты, бессердечное дитя.
- Столько слёз, - сказал я. - По дяде Джеймсу, по Алистеру. Но сколько слёз ты бы пролила по поводу моей смерти, бабушка, если бы я умер на той автостраде? Или если бы дядя Джеймс убил меня, как ты приказала? Плакала ли ты над моим братом-близнецом, когда его принесли в жертву Сердцу? Он тоже был твоим внуком. Как вы выбирали между нами? Может быть, подбросили монетку? Или ты просто оставила это на усмотрение Сердца, чтобы не чувствовать себя ответственной?
Но она не слушала. Её волновал только её Алистер и то, что я с ним сделал. Молли мягко отстранила меня.
- Мы должны идти, Эдди. Другие придут. Ты знаешь это.
Я позволил ей увести себя в дальний конец комнаты. Я всегда думал, что в конце концов предателем в семье окажется Алистер. Потому что на самом деле он никогда не был одним из нас. Я хотел, чтобы это был он. Но в конце концов… он достойно и мужественно сражался, чтобы защитить любимую женщину от моего гнева. Это достойно восхищения. Бедный проклятый дурак. Мне не нужно было пробивать следующую стену. Я просто открыл дверь и шагнул в следующую комнату, оставив Марту и Алистера позади.
Следующая комната была огромной: глянцевая белая плитка от пола до потолка, гигиенически чистые поверхности, комната заполненная компьютерами и другими передовыми технологиями, и всё это в строго контролируемой среде. Помещение, полное машин, предназначенных для контроля и регулирования условий внутри Святости. Они защищали Сердце от всех внешних воздействий и защищали тех, кто жил в Холле, от различных разрушительных энергий и опасных сил, исходящих из Сердца. Обычно в огромном помещении было бы полсотни техников, аккуратно обслуживающих оборудование и постоянно вносящих небольшие, но необходимые изменения - корректировки в хрупкий баланс Святости… но здесь было пустынно. Предположительно, их эвакуировали, как только стало ясно, что я иду сюда. Пробираясь сквозь громоздкие механизмы, я направился к двери в другом конце комнаты. За этой дверью находились Святыня, Сердце и моя месть.
Мы с Молли были уже почти у цели, когда дверь внезапно открылась, и из неё вышли Мэтью и Александра. Я резко остановился, и Молли снова придвинулась ко мне.
Мэтью, как всегда, выглядел с иголочки, голубоглазый мальчик из семьи, в своём безупречном костюме от Армани. Он ослепительно улыбнулся мне. Улыбка Александры была холодной, как и её глаза. Я коротко кивнул им, изо всех сил стараясь выглядеть совершенно не впечатлённым.
- Мэтью, - сказал я. - Я должен был догадаться, что ты появишься. Ты никогда не пропустишь ничего важного. Но я, честно говоря, не могу сказать, что ожидал увидеть тебя снова, Алекс.
- Ты, как никто другой, должен знать, что я так легко не сдаюсь. - голос Александры был резким и пронзительным. - И ты должен был предвидеть, что мы с Мэтти будем здесь, вместе. Но ты никогда не был особенно сообразителен в понимании того, что происходит на самом деле, не так ли?
Я нахмурился и посмотрел - сначала на неё, потом на Мэтью. Было что-то в их улыбках, в их непринуждённой уверенности, в их взгляде, говорящем: “Я знаю что-то, чего ты не знаешь”. Я что-то упустил… А я не мог позволить себе совершать ошибки, не тогда, когда я был так близко к Сердцу и его уничтожению… Что я мог упустить? Ни Мэтью, ни Александра не носили доспехов, хотя у них были веские причины видеть во мне угрозу. Здесь происходило что-то важное. Я чувствовал это. Они должны были что-то планировать… Я рискнул и быстро обратился к своему Зрению. И Мэтью, и Александра носили скрытое оружие, излучающее огромное количество энергии, но и мы с Молли тоже… Я проверил комнату вокруг нас. Ни мин-ловушек, ни скрытых убийц - ассасинов. Только Мэтью и Александра с их холодными расчётливыми улыбками. Я посмотрел на Александру.
