Подтянувшись тысячу раз подряд, Ольга спрыгивает с турника и подходит к зеркалу, откуда на нее неодобрительно взирает высокая худая девушка. Грива непослушных серебристых волос обрамляет прекрасное узкое лицо, внимательные серые глаза светят холодной, расчетливой злостью.

– Привет, красавица!

Сегодня красавица выглядит не лучшим образом, многодневная усталость начинает сказываться. Ей с каждым днем труднее поддерживать силы, труднее делать вид, что все в порядке. Еще месяц назад тысяча упражнений на турнике была для нее привычной нормой, а сейчас Ольга едва не падает от усталости, энергетический баланс все больше и больше складывается не в ее пользу. А отказаться от физкультуры нельзя, вызовет подозрение. Так, еще немного передохнуть, и нужно качать пресс, надеясь, что выпирающие ребра не будет видно под ветровкой. Хорошо еще, сегодня пятница – вечером будет очередной паек.

Пакеты от сегодняшней раздачи уже распались, значит, до наступления «ночи» еще час пятнадцать минут. Ольга коротает вечер, просматривая очередную серию «Я люблю Люси», лежа на каменном полу и подперев голову руками. Сейчас надо двигаться как можно меньше, чтобы не сбить настройку тончайшего процесса построения молекулярной структуры, идущего непрерывно уже почти месяц. Тишина, спокойствие и концентрация во избежание малейшей ошибки, способной разорвать ее в клочья.

Люси Рикардо сменяет спагетти-вестерн с Ли Ван Клиффом, когда экран отключается, вместе с освещением. Свет включается через секунду, просмотр возобновлен, но для Ольги короткого сбоя в привычном распорядке достаточно. Время планов закончено, настало время действия.

Ольга встраивает последние молекулы в цепочку и останавливает процесс, сразу почувствовав прилив сил. Очень вовремя, она уже начинает терять контроль над своим проектом, еще немного и детонация станет неизбежной. Теперь изделие надо извлечь. По-прежнему лежа на каменном полу, девушка подносит ладонь к нижней челюсти и точным движением выламывает себе крайний правый зуб, затем перекатывается к двери. Пошла третья секунда с начала взлома. Прикрепив зуб на нижнюю петлю двери, зажимает нерв, замкнув цепь. Теперь обратного пути нет, и если все происходящее лишь провокация со стороны похитителей, то она купила свой билет в один конец.

Закончив с дверью, девушка перекатывается под койку, сжимается в клубок, закрыв голову руками и надеясь, что не ошиблась с расчетом эквивалента.

Контакт! Сильнейший взрыв внутри герметичного помещения рождает чудовищную взрывную волну, едва не убившую Ольгу – кажется, все-таки переборщила. Но двери, той самой бронированной двери, что закрывала выход все эти одиннадцать месяцев – проклятой двери больше нет: сорвана с петель и выброшена в коридор направленным взрывом.

Пошатываясь и истекая кровью, пленница выбирается из-под опрокинутой койки. Ей надо в коридор, туда, где искрят разорванные провода – где-то рядом должна быть кабельная линия, среди таких толстых стен нельзя полагаться только на радиосигнал.

Увиденный впервые коридор мало чем отличается от самой камеры – те же базальтовые стены, те же лампы под потолком, горящие вполнакала, ряды стальных дверей, ведущих в другие камеры. На противоположной стене проложены кабельные линии, часть из них разорвана осколками, Ольга видит уцелевшую выделенную сеть. Так, поехали, в дело вступает второй туз из рукава – большой набор вирусных программ, почти год составлявшийся для этого мгновения. Положив руки на искрящиеся провода, Ольга успевает заметить боковым зрением номер на выбитой двери – 49.

– Стой, или буду стрелять!

Сознание возвращается мгновенно, словно электричество после поворота рубильника. Кажется, получилось, набор программ взломщиков пробил электронный ледник и ударил вражескую сеть изнутри, одновременно с ударом извне. И, кажется, что это действительно не провокация, и тот единственный сигнал, что прошел сквозь стены месяц назад, был понят ею правильно.

Кругом темнота, но где-то впереди мелькают отблески пожара и слышны выстрелы. А еще рядом кто-то есть, кто-то сделавший ей инъекцию мощной тонизирующей смеси, восстановившей иссякшие силы.

– Встать! Руки за голову!

Громкие отрывистые фразы на космическом русском, никакой интонации – речевой имитатор. Ольга, прищурившись, встает в поток света мощного прожектора: ноги широко расставлены, руки сведены за головой. В голове одна-единственная очень глупая мысль – сейчас зачитают права, затем предложат хранить молчание, услуги адвоката и один телефонный звонок. Чертов Голливуд, девушка еле сдерживается, чтобы не рассмеяться от шутки, которая рискует стать последней. В воздухе рядом с ней раздается непрерывное низкое гудение, как будто от дюжины электромоторов малой мощности. Привыкнув к яркому свету, она рассматривает перед собой пару десятков маленьких точек, гудят именно они.

– Не двигайся!

Она и не двигается. «Осы» висят перед ней еще секунд десять, а затем на огромной скорости улетают прочь. Ольга отчетливо видит перед собой странную фигуру, не человека, а именно фигуру. Очень широкие плечи и толстая цилиндрическая голова без шеи, трапециевидное тело, узкая талия, чуть более широкие бедра, плавно перетекающие в короткие толстые ноги, все тело закрыто матово-черной броней. Руки очень длинные, почти касаются пола, в каждой по два локтевых сустава. Если это боевой робот, то такой модели она не знает. Девушка замечает у себя на груди красную треугольную метку лазерного целеуказателя. Над правым плечом фигуры поднят короткий ствол пулемета, недвусмысленно направленный на нее.

Где-то впереди продолжается перестрелка и пожар, рядом с фигурой появляется человек в боевом скафандре неизвестной модели, стекло шлема закрыто светофильтром.

– Продолжай зачистку.

Сильный женский голос, настоящий, а не из имитатора. Заслышав приказ, странная фигура с пулеметом бесшумно исчезает невероятной быстротой. Только тогда женщина в скафандре поворачивается к девушке.

– Как я понимаю, ты у нас не Фрунзе Анастасович, 1979 года рождения?

– Очевидно, нет.

– Но это именно ты услышала его сигнал бедствия и помогла нам, взломав сеть изнутри. Кто ты и что делаешь в этой тюрьме?

Голос у женщины, решающей сейчас ее судьбу, ровный и совершенно спокойный. Ольга понимает, что таким спокойным тоном незнакомка может и чай предложить, и на расстрел отправить, как получится.

– Энсин Ольга Воронова, торговый флот Сверхновой, личный номер 294770. Здесь нахожусь по неизвестной мне причине триста двадцать девять дней.

– Владимир Ильич, проверь.

Другой голос, на этот раз мужской, с ехидными интонациями. Определенно Ольга его уже где-то раньше слышала.

– По документам энсин Воронова сыграла в ящик при невыясненных обстоятельствах в прошлом году, а потому уволена из флота по причине смерти. Так что либо перед тобой оживший труп, которой надо вбить осиновый кол в сердце, либо…глазки ей проверь.

Женщина подходит к заключенной.

– Стой прямо, смотри на меня и не моргай.

Ольга и не моргает, даже когда сканирующее устройство своим лучом проскальзывает ей по глазам.

– Да, действительно она, сетчатка подтверждает, и все остальные параметры совпадают на 98%.

– Ильич, а если подделка?

– Не вижу особого смысла делать столь тщательную самозванку под мертвую девицу. Бери ее с собой, если это правда Воронова, у меня к ней есть пара вопросов. А если нет – выбросим за борт.

Ехидный голос отключается, женщина еще раз оглядывает Ольгу.

– Ты идешь со мной, надеюсь, возражений нет?

– Никаких.

– Хорошо, мы тут еще не закончили работу, так что в коридорах пока не совсем безопасно. Ты идешь передо мной, в пяти шагах. Если скажу лежать – лежишь, если скажу бежать – бежишь. Если поведешь себя глупо: попытаешься позвать охрану или запаникуешь или еще чего в этом роде, то я произведу пару предупредительных выстрелов тебе в спинку, договорились?

– Да.

– Тогда вперед, узница замка Иф.