Впрочем, матросы старались держаться от них подальше и не спешили включать их в свою команду.

Лишь Бумброк обходился с механическими людьми ласково. Он называл их «ребятками» и просил быть осторожнее. Големы с интересом поворачивали головы в его сторону, когда он на словах объяснял им, что нужно делать. Големы тупо смотрели на него и застывали.

Тогда Бумброк, вздыхая, прикладывал к губам специальный свисток, доставал бумажку, где были записаны команды, и сигналами растолковывал железным подчиненным, что от них требуется. Это был дополнительный способ управления железными людьми; сложных приказов они не понимали, а Бумброк не мог обходиться без забористой лексики воздухоплавателей.

Глаза Элли нашли капитана, и ее сердце сразу забилось.

Она жадно изучала его всего, от блестящих крылышек на околыше фуражки, до сапог с меховой подбивкой.

Удивительно, как потрясающе может выглядеть мужчина в форме, даже если он не побрился с утра и его рука висит на перевязи! Ларсен следил за работами, раздавал команды, и от звуков его низкого голоса у Элли каждый раз пробегала по позвоночнику дрожь.

Она сделала пару шагов, чтобы лучше его видеть, и тут он ее заметил. Словно почувствовал, кто прячется на дальнем конце галереи.

Он нахмурился, подошел к ней и спросил очень строгим голосом:

– Госпожа Селеста, вы что тут делаете?! Ну-ка, позвольте на пару слов...

Положил стальную ладонь ей на плечо и увел внутрь. Элли даже пикнуть не посмела. В голове вспыхивали воспоминания о том, что случилось вчера в его каюте, и от внезапной робости у нее словно язык отнялся.

Когда они оказались в трюме, Ларсен завел ее в темный угол за контейнером. Его ладонь скользнула с плеча на ее спину, он крепко прижал ее к себе и поцеловал так стремительно и яростно, что у Элли от его напора подкосились ноги, и она чуть не упала.

Она обняла Эвклида за шею, зажмурилась и покорно сдалась на его милость.

– Ты опять своевольничаешь, – сказал капитан тяжело дыша, когда, наконец, прервал поцелуй и немного отстранился. – Решила остаться на камбузе. Выбралась на галерею и отвлекаешь меня от работы. В жизни не возил более строптивой пассажирки. Что мне с тобой делать?

– Еще раз поцеловать, – предложила Элли. – Такое наказание мне нравится.

– Предлагаешь внести его в реестр дисциплинарных мер для всех членов экипажа?

– Мне кажется, Бумброк будет недоволен.

Капитан засмеялся и легонько щелкнул ее по носу.

– Прости, мне нужно обратно на галерею. Сейчас мы устраняем простые поломки. Рук не хватает, придется выводить големов. Через час совещание. Будем решать, что делать дальше: приставать к Скаррену, чтобы провести сложный ремонт и связаться с большой землей, или продолжить путь на свой страх и риск.

– «Горгона» в опасности?

– Нет. Но основательный осмотр не помешает. Моторы барахлят, мы не можем развить нужную скорость или подняться достаточно высоко. Важно наладить связь на длинных волнах. У нас остался коротковолновый передатчик, но сигнал неустойчивый. Однако швартоваться на Скаррене нежелательно. Он – часть Фаракийских островов, где промышляют пираты. Не хватало нам еще нападения.

– Я верю в тебя, Эвклид. Ты самый умный и опытный капитан из всех.

– И сколько капитанов ты знаешь? – усмехнулся он. – Многие считают меня слишком молодым для этой должности. Но я готов рискнуть. Мне не терпится попасть в Берг-Нуво, сойти на землю, взять тебя в охапку, увезти в отель и остаться с тобой вдвоем.

– Тоже не дождусь этого момента. Мне нужно многое тебе рассказать, Эвклид. Боюсь, моя история тебя огорчит.

– Я верю тебе, Элли, – он коснулся кончиком пальцы ее подбородка и серьезно посмотрел ей в глаза. – Ты не такая, как остальные девушки. В тебе нет ни капли злобы или подлости. В первую очередь думаешь о других, а не о себе. И если ты когда-то поступила плохо, к этому тебя вынудили обстоятельства.

– Теперь веришь? – Элли пытливо заглянула ему в глаза. – А раньше думал обо мне всякое. Ведь так? С самого начала подозревал, что я тебя обманываю. Ты любезничал, дарил цветы, но проверял меня, посылал телеграммы, наводил справки. И был прав.

– Я должен был так поступить, – признал Эвклид негромко. – Да, ты водила меня за нос. Но была искренней в остальном, ведь так? Меня разрывали сомнения.

– Ты хороший капитан, – повторила Элли с легкой грустью.

– С тобой я учусь быть не только капитаном.

Он легко поцеловал ее в лоб.

– Тут холодно. Беги обратно. Хоть в салон первого класса, хоть на камбуз.

– Выбираю камбуз. Можно, принесу тебе и остальным кофе, когда у тебя будет совещание?

– Можно, – улыбнулся капитан.

После разговора с капитаном Элли словно накачало энергией. Ей хотелось не идти – хотелось лететь. Ее заполнило безграничное, звенящее счастье.

Удивительный мужчина, повторяла она себе уже в сотый раз. Вроде не говорит ничего особенного, но говорит это так, что сразу вселяет в тебя уверенность – все будет хорошо, а любые препятствия лишь ступени на пути к цели.

И он верит ей безусловно. Это даже немного пугает.

Элли забрала тележку из каптерки, отчиталась перед шеф-стюардом и вернулась на камбуз.

Там готовили обед, а Гильда собирала поднос для кают-компании командования, где полным ходом шло совещание.

– Хочешь сама отнести? – спросила Гильда подругу, многозначительно прищурившись.

– Хочу, – улыбнулась Элли.

– Молодец! Так держать! – засмеялась судомойка. – Сдается, скоро капитан Ларсен будет у тебя из рук есть.

– Не болтай ерунду! – порозовела Элли.

– Надень фартук с кружевами, – посоветовала ей Гильда. – Хочешь, дам тебе помаду? Эх, еще бы туфли на каблуках!

– Спасибо, не надо! – смущенно отнекивалась Элли. Кажется, уже вся команда в курсе, что происходит между капитаном и арестованной пассажиркой.

Элли взяла поднос и поспешила на четвертую палубу, в кают-компанию начальства.

Из-за двери слышались глухие голоса. Элли без стука открыла дверь и тенью скользнула внутрь.

За столом сидели капитан, старшие члены экипажа и Блоб – мнение представителя компании было решающим при обсуждении дальнейшего маршрута «Горгоны».

– Капитан, мы очутились в катастрофическом положении, – говорил Пулкинс, тыкая карандашом в схему судна. – Одного мотора мы лишились. Три по-прежнему неисправны. Нет антенны. От удара оказались погнуты шпангоуты и стрингера тут, тут и тут. – Он прицельно постучал карандашом по бумаге. – Проблемы с электропроводкой. В воздухе подобные повреждения не исправить. Нам необходимо пришвартоваться на Скаррене. Там есть ангар и инструменты.

– Не паникуйте, Пулкинс, – добродушно заметил первый помощник Легран. – Пугливая какая нынче молодежь! Дирижабль на ходу, идет уверенно. Утечек из баллонов нет. Подумаешь, бок помят. Для «Горгоны» это пустяк.

– Это не пустяк, – прервал его капитан. – Ремонт действительно требуется. Но с ним можно подождать. Из графика мы так или иначе выбьемся.

– Этого нельзя допустить, – забеспокоился Блоб. – Компания понесет убытки.

Элли, навострив уши, тихо взяла чашки в навесном шкафчике, расставила их на столе и принялась разливать кофе. Капитан метнул на нее короткий взгляд и легко улыбнулся – никто и не заметил, кроме Элли.

– Швартовка на Скаррене – дополнительный риск, – весомо проговорил он. – Мы в опасной зоне. Не исключено, что вчерашнее происшествие с неопознанным аэростатом было не случайностью.

– Нас протаранили специально?! – изумился Блоб. – Быть не может! Не верю. Вот уж не думал, капитан, что вы тоже паникер!

– А если нападут второй раз? – хмуро спросил Пулкинс. – Теперь, когда у нас нет всей мощности, нам не поздоровится. Нужен ремонт. Тогда мы будем готовы ко всему.

– Удалось связаться со Скарреном? – обратился капитан к радисту.

– Да, на коротких волнах. Помехи большие, но я понял, что нас готовы принять. Остров теперь необитаем, на базе живет только смотритель.