— Тебе нравится гитарная музыка?

Он пожал плечами, а то, как он меня рассматривал, кричало о том, что его не волнует выбор музыки.

Вскоре из динамиков донеслись тихие звуки испанской гитары, которая была эмоциональной, восхитительной, и атмосфера в комнате начала меняться, накаляться, пока я не ощутила, что она давит на меня, или, возможно, что это напряжение исходило от меня, и то, что я испытывала, влияло на мое восприятие музыки. Я не могла это объяснить.

Собрав себя в кулак, я подошла к Алексу и опустилась на него таким образом, что мои колени уперлись в спинку дивана, а мое тело нависло над ним.

Он не улыбнулся и не удивился. Он просто положил свои руки мне на бедра и стал водить пальцами по ткани моей юбки. Он смотрел на мое лицо, словно пытался прочитать в нем, что будет дальше.

Я почувствовала, как он напрягается подо мной, и меня разрывало от желания сказать ему что-нибудь, сказать, как это на меня не похоже, как сильно я хочу его и как этого боюсь. Но у меня просто не было слов.

Я открыла рот, но не смогла вымолвить ни слова. Разочарование накрыло меня, и, возможно, в этот момент я поняла его немного больше, чем раньше.

Его пальцы сильно впились в мои бедра, словно он еле сдерживал себя. Я подняла свои дрожащие руки, прикоснулась к его щекам и припала губами к его губам.

Алекс, казалось, застыл на месте, поэтому в этот раз я взяла инициативу в свои руки, дразня его приоткрытый рот, пока он не ответил на мой порыв. Его руки скользнули вверх к моей талии, и он притянул меня ближе к себе.

Сила нашего поцелуя возрастала с каждой секундой, пока я с остервенением не сжала его лицо, а его руки не вцепились в мою талию почти зверской хваткой.

Я застонала, когда он опустил меня на диван, звуки, которые вырывались из меня, я никогда ранее не слышала. Он держал свой вес на руках, чтобы не раздавить меня, но я могла ощущать всю внушительность его тела над собой, а расстояние между нашими бедрами неуемно сокращалось.

Я провела руками по его спине, царапая ногтями рубашку, ощущая ширину его плеч и мощь его мускулов. Боже, этого было так много, но в то же время так мало. Я, то пыталась остановиться, то просто быть сдержаннее, то снова теряла контроль. Моя голова шла кругом.

Мне хотелось быть смелее, я хотела поддаться желанию, хотела просто побыть женщиной и отбросить все предубеждения. Но я не могла. Точнее не должна была позволить себе это.

Я медленно отстранилась, но он снова потянулся ко мне, правда все-таки сумев остановиться. Он прищурил глаза, будто испытывал боль, словно покрывало цивилизованности готово было быть сорванным, а низменные инстинкты готовы взять верх.

Он прижался лбом к моему лбу.

— Я понимаю, — прошептала я. — Прости, но мы должны остановиться. Кэти может спуститься в любую секунду, а я не могу…

Его тело отстранилось от меня, но я чувствовала напряжение в его руках, когда сжала его бицепсы. Я чувствовала себя, как натянутая тетива, мое тело покалывало от сдерживаемой энергии. Я медленно вздохнула, усмиряя свое сердцебиение, но не могла ничего сделать с его железным стояком, которому было тесно в джинсах. Он знал, что я чувствую его, но я молчала, поэтому он не спешил отодвинуться от меня.

Мы смотрели друг на друга горящими от желания глазами, в которых плескался целый океан сомнений, откровенности и недосказанности между нами.

Наконец, он медленно сел, неохотно выпуская меня из объятий.

— Я слишком хочу, чтобы ты остался, — прошептала я. — И поэтому ты должен уйти. Ты понимаешь меня?

Он кивнул, и думаю, что он понял меня. Я просто беспокоилась за себя и Кэти.

Он провел рукой по своим волосам, вздохнул и, к моему удивлению, одарил меня улыбкой, которая появилась на его лице.

— П…приходите…завтра. Ты и Кэти. Будет жаркий день. Мы сможем искупаться.

Его улыбка вызвала у меня облегченье и радость.

Завтра День труда, все, что у нас было из планов с Кэти, это пять килограмм десертов и киномарафон «Школьного мюзикла».

— Искупаемся в озере?

Он утвердительно кивнул.

— Звучит заманчиво, и я бы хотела посмотреть на твой дом. Может мы придем после обеда?

— К обеду.

Я тихо рассмеялась.

— Ты же говорил, что не умеешь готовить?

— Я делаю это не очень хорошо, но Стэну нравится моя стряпня.

— Звучит обнадеживающе. Уверена, Стэн знает толк в еде.

Услышав свое имя, пес приоткрыл один глаз.

Он поднялся на ноги, потянувшись, затем подошел к дивану, положив морду на колено Алекса, глядя на него с обожанием.

Наверное, у меня было такое же выражение лица. Если это так, то это выглядело жалко.

Алекс потрепал Стэна по загривку, вздохнул и вытащил ключи из кармана. Я попыталась не смотреть на него, пока он приводил себя в порядок. Но осознание того, что он все еще был возбужден под тканью своих поношенных джинсов, обдавало мое тело приливами желания.

— Нам пора, Стэн, — спокойно произнес Алекс. — Не забудь поблагодарить хозяйку.

Стэн моргнул, устало виляя хвостом, затем лизнул мою руку.

Я рассмеялась.

— Я тоже люблю тебя, здоровяк. — Я повернулась к Алексу и улыбнулась. — Ну что ж, увидимся завтра, с вами обоими.

И мое беспечное сердце вновь забилось быстрее, когда эти слова достигли моего мозга.

Он целомудренно поцеловал меня в щеку, практически так же, как несколько часов назад, и совсем не так, как несколько минут назад, но это не погасило то желание, которое я к нему испытывала.

Я наблюдала, как он сажает Стэна в пикап, а затем, махнув мне на прощание рукой, он уехал.

Я обхватила себя руками, когда свет фар исчез в ночи.

Я не могла и предположить, что сегодняшний день завершится именно так.

Признаюсь, что была немного напугана тем, что пригласила Алекса в свой дом. Не только потому, что он был таким сильным и задумчивым, но и потому, что у него имелся дефект речи. Я, правда, думала, что мы все время будем сидеть молча. Хотя его молчание не было преднамеренной агрессией, которое отец Кэти использовал как свое оружие, это было просто отсутствие слов. Но Кэти он нравился, и они общались с первого знакомства.

Так что я решила рискнуть. И с того момента, как он появился на нашем пороге, он вел себя идеально.

Его искренний подарок для Кэти очень тронул меня. Это было прекрасно. А еще он подарил мне мои любимые конфеты. Я планировала приберечь их, но теперь горела желанием съесть их все без остатка.

Я вздохнула.

Теперь, признавшись самой себе, что он мне нравится, я подняла ставки в этой игре. Я хотела быть решительной и открыться для возможной любви. Но я должна была заботиться о Кэти.

Его глаза горели огнем, когда я поцеловала его, казалось, что я разожгла костер, который не в состоянии потушить. Я определенно чувствовала, насколько он был возбужден, и была всего в шаге от того, чтобы пригласить его в свое сердце и… в свою постель.

Но как бы он ни был прекрасен, особенно, когда не забывал улыбаться, как бы он ни был добр к Кэти и каким бы сильным не было мое к нему притяжение, я не могла так рисковать сегодня.

Его красивый взгляд казался таким опечаленным. Но попросить его уйти было правильным решением. Я чувствовала себя ужасно в тот момент. И смогла облегченно вздохнуть только тогда, когда он пригласил нас к себе завтра.

Сейчас беспокойство вновь охватило меня. Я нервничала.

«Боже, что же со мной происходит?»

Глава 7

Возбуждение

Доун

Кэти была в восторге, когда я сообщила ей, что мы проведем день на озере. И она исполнила свой танец «счастья», когда я добавила, что мы будем там со Стэном и Алексом, а я даже не понимала, кто из них ей нравиться больше. Она обожала пса, относилась к нему как к ребенку или к брату, которого у нее никогда не было. А что касалось Алекса… Я была уверена, что он ей очень нравиться. Слишком сильно, если учитывать сколько раз она с ним виделась. Но я не могла отрицать того, что мы обе были счастливы, что увидим его так скоро.