– Лесландки замёрзли. Скоро стемнеет. А если ларгры выйдут ночью – то нам несдобровать. В темноте они видят в десять раз лучше нас, так как привыкли к мраку своих подземных туннелей. Надо ехать в Лесландию, – решительно заключил Снап.

– Он прав, – подтвердила Сильверра. – С Тоболом, Селенгой и Техасом ничего не случится. Вспомните-ка, сколько раз мы думали, что потеряли их навечно, но всякий раз они возвращались живыми и невредимыми.

– Не знаю, правильно ли мы поступаем, не дождавшись их, – всё ещё колебался Терк. – С одной стороны, вы со Снапом правы: всех доконал холод и голод, скоро наступит тёмная ночь, возможно, появятся террогоблины. Но с другой стороны…

– То есть, со стороны лесов, а не гор, – перебил Терка Снап, – могут набежать дикие звери, у которых быстрые ноги, отличные зрение и нюх. Нас много, и всего четыре лошади! Мы просто не сможем уйти от местных хищников.

– Уговорили, – согласился наконец младший сын Бесстрашного. (По счастью, временник остался у него – а это не могло не радовать.)

По прошествии часа по едва заметной тропинке, проходящей напрямик сквозь лес, продвигалась большая процессия. Впереди верхом ехал Терк. После него, с шумом продираясь сквозь многочисленные ветви деревьев, катилась грубо сработанная из брёвен телега. Сильверра восседала на козлах и лихо управляла парой лошадей, впряжённых в столь необычную повозку. Замыкал шествие Снап, скакавший на крепком мохноногом коньке по имени Орк. Решили остановиться в Каутерре (часть Техасова Запада). Затем сделать передышку в Орхистане. И затем, свернув на Красный Тракт и придерживаясь северного направления, прибыть в Лесландию.

Таёжные леса скрыли наконец высокие вершины Остерхеийзе. Мрачная и неприветливая Ларграния осталась позади, потонув в сгущающейся тьме.

Между тем Тобол, Техас и Селенга продолжали путь во мраке туннеля. Больше половины хвороста уже было использовано. Внезапно старший терьер остановился и произнёс:

– Вы чувствуете? Повеяло свежестью.

– Какой ветер в подземелье? – недовольно проворчал Техас. Но тут и его лица коснулось лёгкое дуновение воздуха.

– А может, ты и прав, – отозвался средний сын Бесстрашного, заметно приободрившись.

– Движение воздуха идёт снаружи. Значит, мы скоро выберемся отсюда, – заключила повеселевшая Селенга.

– Ветер перемен, – радостно возвестил Техас.

И вскоре туннель огласился звуками популярной песни группы «Скорпионз». Скоро к хрипловатому голосу Техаса добавились баритон Тобола и чистое сопрано Селенги. Так, распевая «Wind of Change», путешественники бесстрашно шагали вперёд, наверняка уверенные, что скоро они увидят белый свет.

И верно: мгла пещеры постепенно рассеялась, темнота отступила, и компания уже ясно различала пол, стены и потолок подземного хода. Друзья завернули за угол и – о, чудо! – перед ними ослепительно-светлым пятном зиял выход из туннеля. Терьеры подбежали к выходу… и застыли, не в силах вымолвить ни слова.

Перед ними расстилалась огромная снежная равнина: глыбы льда сверкали под лучами солнца, и куда ни кинь взгляд – вся поверхность земли была сплошь и рядом покрыта белым снегом и серебристым льдом.

– Куда это нас занесло? – произнёс Техас после продолжительного молчания, почесав затылок.

– Понятия не имею, – отвечал не менее ошарашенный Тобол. – Но постараюсь разобраться… Так. Солнце заходит впереди. Значит, там – запад. Тогда позади – восток, справа – север, а слева, выходит, – юг. По-видимому, мы находимся недалеко от Дальневосточья. А потому пойдём на запад, дойдём до этой страны и выйдем на Великую Дорогу, которая, далее сворачивая направо, ближе к Терьерстану, переходит в Красный Тракт. Таким образом, друзья, мы вернёмся в Лесландию.

– Отлично, – облегчённо рассмеялась Селенга. – Тогда – на запад!

Техас, сощурившись, глядел на заходящее солнце.

– Хас! Ты чего застрял? Отвык в подземелье от дневного светила и так соскучился по нему, что наглядеться не можешь? Пошли! – позвал брата старший лесландец.

– Уже иду! – откликнулся тот.

– Ты чего там забыл? – полюбопытствовала Селенга, когда они все вместе быстрым шагом, чтобы окончательно не замёрзнуть, двинулись вперёд.

– Да так, – отмахнулся терьер. – Любовался природой.

– Нет, ты скажи, – настаивала любопытная кэсса.

– Ты мне не поверишь, но, по-моему, солнце стало немного меньше, – отвечал средний брат Тобола.

– Слушай, а ты не бредишь? Может, у тебя ум за разум зашёл с голодухи? Мы уже, гляди, как семь часов маковой росинки во рту не держали.

– И не могли мы оказаться у Дальневосточья – там нет снега! – продолжал размышлять вслух Техас. – И до него от страны террогоблинов около месяца пути без передышки. Хотя насчёт солнца ты, скорей всего, прав. Эй, а где наш начальник экспедиции? Он-то куда подевался?

– А вон у той ледяной горы! – махнув лапой, отвечала Селенга.

– Неужели нашёл вмёрзшего кита? Есть хочется до умопомрачения!

– Посмотрите, какая удивительная структура льда, – обратился к своим спутникам Тобол, когда те поравнялись с ним. В своих лапах наследный принц держал кусок удивительной цилиндрической полой трубочки, больше похожей на стеклянную. Только трубочка была ледяной! Вокруг росли такие же трубочки разных размеров: начиная от тоненьких, как волос, и заканчивая настоящими гигантами, диаметр которых достигал полутора метров.

– Обалдеть! – присвистнул удивлённый Техас.

– Какая прелесть! – восхитилась Селенга.

– Такого странного льда я нигде не встречал, – признался старший терьер. – Взгляните ещё на эти кристаллы, подобные иглам морского ежа.

– А посмотрите на вон те «спиральки»! – не уставала удивляться юная кэсса. – Они тоже изо льда! Взять бы и эту красоту нашим показать, да только она превратиться в воду прежде, чем мы достигнем Лесландии… (Как «трубочки», так и «ежи» и «спирали» были разных размеров.)

– Есть мы их, конечно, не можем, – молвил наследный принц. – Да и похоже, что тут ничего съедобного нету. Но предлагаю устроить привал и хорошенько выспаться. Думаю, стоит вернуться в пещеру. Спать на снегу не рекомендую – можно замёрзнуть до смерти. А так у нас есть небольшой остаток хвороста, разведём костёр, закутаемся поплотнее в плащи – авось, как-нибудь отдохнём.

Так и сделали.

Путь в Лесландию был неблизкий, и когда наконец-таки прибыли Терк, Снап и спасённые лесландки (была первая декада апреля), то нужно ли говорить, как обрадовались их приезду остальные жители королевства!

В Главной зале Солнечного замка поставили на огонь самовар, из подпола вытащили бутылки с добрым старым вином, на стол водрузили всевозможные яства… И начался пир горой!

Волга решила испечь огромный торт и на радостях взбила больше крема, чем требовалось, но торт от этого хуже не стал.

Бесстрашный, восседавший во главе праздничного стола, удивился и спросил, почему отсутствуют остальные его двое сыновей, Тобол с Техасом, а также Селенга, дочь Прайда. Терк со Снапом ответили, что обязательно позже расскажут.

– Для вас у меня тоже припасён сюрприз, – обмолвился король.

Наконец примерно через час чистые и вымытые путешественники вместе с остальными жителями Солнечного замка сидели за круглым праздничным дубовым столом, поверх которого была постелена белая скатерть с вышитыми на ней елями, соснами, оленями и лошадьми. Вдоль всей скатерти тянулась изумрудно-зелёная бахрома.

Пиршество шло вовсю. Снап напропалую вдохновенно врал о своём великом героизме в опасных приключениях, куда занесло его и сыновей Бесстрашного. Создавалось такое впечатление, что остальные просто прохлаждались, в то время как Снап неустрашимо сражался и сокрушал одних врагов за другими. По мере алкогольного возлияния приключения становились намного опаснее, чем были на самом деле, враги казались всё более непобедимыми… Но благодаря непомерной отваге и храбрости Снапа, он и его спутники всегда выходили сухими из воды.