Я увидела их на дороге. Что вообще было удивительно, ведь маги обычно предпочитают пользоваться порталами. Их было несколько человек. Пять или шесть, не разобрать – зрение подводило.

Удивительно, что я смогла продержаться так долго без еды. Предыдущий рекорд – три месяца. Сейчас – три с половиной. И если воду получалось добыть, то с едой была проблема.

Да и от ближайшего дома, или таверны, да хоть чего-нибудь, я уже давно ушла. А сил вернуться не хватало.

Поэтому я сидела у дороги, надеясь на милость путников. Коей не перепадало вот уже три месяца кряду. И вот, появились они. Обычно я не связываюсь с магами. Они частенько жестоки, да и мало ли, что им на ум придет. А я девушка, молодая, и даже невинная, как ни странно. А еще я дриада. И все маги знают, что связь с дриадой увеличивает мощь. Интимная связь, да. Так что обычно я пряталась.

Но, как я уже и сказала, сил не было. Даже на маскировку. Поэтому молча протянула руку, прося милостыню.

Всадники были уже близко. Пыль из-под копыт лошадей и их стук завораживали своей равномерностью. Жара давно стала привычной спутницей. Ведь в Лиордане засуха. Настолько сильная, что пожары сожгли леса. И дриадам стало негде жить. Ну, тем кто выжил, конечно. Той небольшой горстке, что сумела перехитрить смерть.

Это была официальная версия. От истины хотелось плакать. Маги воды настолько задрали цены на свои услуги, что простой люд просто не смог их купить. Сначала занялись сухие поля. Огонь жадно и голодно выжигал посевы. От нехватки еды люди пошли в лес. Грибы, ягоды – все, что могла дать щедрая природа. Дриады и лешие помогли людям.

Но когда у человека горе, он не может смотреть ясно. Они обозлились на нас. За что – я так и не поняла.

Однажды люди предали руку помощи и подожгли лес.

Глупцы. Сами они ведь тоже не смогли спастись – сгорели в страшном пламени, задохнувшись дымом и пеплом.

С тех пор я одна. Без дома. Без цели. И без семьи.

И мне кажется, что я не огорчусь, если умру. Правда жить хочется, и уж чего-чего, а смерти я специально никогда не искала. И смех и грех. Дриада – бродяжка. Эх. Вот уже и рифмой заговорила.

Я смотрела на собственную протянутую руку и плакала. Где-то в душе. Предательский организм пожалел слез в такую жару.

Солнце заслонила тень. Прохлада. Я чувствовала ее, и оттого было еще горше. Сейчас они уйдут, а вновь останусь одна на дороге.

Кажется маги что-то говорили. Гул в ушах не давал услышать. А может это было заклинание заглушки. Я не знаю.

– Джейд, иди сюда! – разобрала я наконец фразу.

Мужчина. Высокий. Кажется, это именно он заслонил мне солнце. И это от него так притягательно веет прохладой. Темный, что ли?

Поднимать голову я не стала. Нет смысла. Либо убьют, либо вылечат. А может еще что сделают. Как-то все равно уже.

– Эй, девочка, дай сюда ручку. – ласково и осторожно сказал кто-то рядом.

Сил двигаться не было. Но когда этот кто-то взял меня за запястье, вырываться не стала.

– Мик, да она чудом жива еще! – воскликнул пораженно мужчина.

Громко. Тело чуть дернулась, инстинктивно уходя от звука.

– Тише, Джейд. Ты пугаешь ее.

– Прости, девочка. – обратился ко мне этот самый Джейд. – По глазам вижу, что понимаешь меня. Я сейчас тебя немножко подлечу, но это временно. Пойдешь с нами? Обещаю, ничего плохого не сделаем тебе.

Ноги гудели, гудела и голова, от этой боли тошнило уже несколько дней подряд, так что даже если я и хотела, встать не могла. Поэтому просто смотрела на этого странного мага. Кто знает, почему он сейчас так ласков? И кто знает, что ждет потом?

Но умирать все же не хотелось. И лучше я буду расплачиваться потом, но сейчас надо выжить. Однако язык не слушался, тяжелым комком присохший к нёбу.

С трудом заставила двигаться голову, тяжело уронив ее в согласном жесте.

И тут же по рукам потекла живительная прохлада. Я аж задохнулась. Слезы выступили на глаза. Этой магией хотелось дышать, пить ее. Я захлебывалась в ней и была рада этому. С каждым глотком. И вдруг все прекратилось.

Нет!

– Стой! – прохрипела я, хватаясь за чужую руку.

– Эй девочка, все будет хорошо. Тебе нельзя так много сразу. Это как с едой после длительного голода. Всего по чуть-чуть, а то плохо будет.

Я наконец смогла поднять голову. На меня смотрел мужчина лет тридцати. Молодой, но сильный. И глаза мудрые. Лекарские. Их всегда видно. Они чуть грустные, много повидавшие и добрые. Лекари всегда добрые. Дар такой.

– Ты же не человек, малышка? – ласково спросил он, аккуратно высвобождая руку.

– Простите. – я слишком крепко его схватила.

Действительно, и откуда только сила в руках взялась? Отчаяние? Может быть.

– Маленькая какая. Ребенок? – бормотал он негромко, а потом уже ко мне обратился. – Девочка, кто ты?

– Я дриада.

Да что ж я творю? Нельзя же так первым встречным свою расу открывать! Мало ли что вспомнят! Вот, этот, Темный, замер. Кажется, понял. Мамочки!

Движение воздуха и высокий вдруг оказался напротив моего лица. И правда, какой большой! Или это я маленькая? А глаза черные. И сам – весь черный. И в костюме, чистенький, как будто не они тут на лошадях по пыльной дороге ехали. А руку он зачем протягивает?

– Клянусь Словом, что никто из моего отряда не тронет тебя, дриада. – выдал вдруг он.

Во дает! Слово – это ж… Точно никто не тронет. Ни он, ни другие, кто даже на миг остановятся возле отряда, примыкая к нему. Да даже если просто переночевать к костру попросятся – не тронут. Ведь Слово позволяет соблюсти клятву как ничто другое. Даже все нюансы и случайности магия учитывает. А как же по-другому, если он сейчас жизнью своей поклялся по сути.

– Сколько тебе лет, дриада? – спрашивает темный.

Я перевожу взгляд на кольца. Едва видные ободочки на руках. И даю дозволение увидеть. Нет сил объяснять.

– И правда. Молоденькая совсем. – вздыхает лекарь.

Да. Я не успела отпраздновать свое первое совершеннолетие. По человеческим меркам мне примерно лет шестнадцать. Девчонка. Подросток. Да только дриады существа сложные. Кольца, которые показывают наш возраст, немного похожи на годовые кольца деревьев. Только цвета они разного. И последние три кольца у меня тускло-черные. Это означает внезапное эмоциональное взросление на почве сильного потрясения.

И, кажется, Темный это понял. Смотрит с сочувствием.

– Пойдем, девочка. – протягивает он мне руку. – Меня зовут Миксал. Побудешь пока с нами, подлечим.

Я опираюсь о его ладонь в черной перчатке. И как ему не жарко? А мне хорошо. Его магия прохладная, приятная. И вся моя сущность дриады, измученного солнцем деревца, просто тянется к нему.

– Темный, ты прохладный. – шепчу я тихонько, так чтобы только он услышал. – Можно я рядом побуду?

Мужчина резко поднимается и я вдруг оказываюсь на уровне его груди. Я – маленькая, он – высокий.

Через несколько минут мы уже скачем на лошадях. Но я вижу перед собой только черную ткань.

Я увидела их на дороге. Что было необычно, ведь маги путешествуют порталами. Но меня подобрали. И сидя в таких желанно прохладных объятиях темного мага я не думала ни о чем.

Мне просто было хорошо.

Едааа! Какая же ты вкусная! А какая обалденная вода! И каждый раз не устаю удивляться, насколько прекрасна жизнь, побывав на пороге смерти.

Упс…

– Простите! – одергиваю руки от еды, которую жадно запихивала в себя.

Ой как стыыдннооо!

– Простите, я просто давно не ела, вот и… – пытаюсь оправдаться в их глазах.

Вот только они не злы, и не раздражены моим свинством. Во взгляде девушки в зеленой тунике что-то похожее на жалость. Лия. Она – Лия, вспомнила я. Оборотничка. Чуть старше меня. Кошка.

Группа Миксала оказалась группой наемников. Маги, пошедшие против системы. Здесь не спрашивали о прошлом, если ты не хотел рассказывать и соблюдали определенный кодекс чести. От этого знания странно трепетало в груди. Потому что в сказки о благородных рыцарях я перестала верить давно. В таверне, где меня отмыли – Лия, накормили – Миксал, и подлечили – Джейд, почти никого не было. Может все разбежались, когда увидели темного мага, а может их припугнули, а еще это могла быть простая случайность. Но чем бы это ни было, я была ему благодарна. Видеть толпу не хотелось. Сил все еще не хватит даже на простой побег. А Мик и его команда, конечно, классные, но если вдруг на них нападут, против большого числа будет сложно противостоять.