– Твой сарказм неуместен, – издает рык. – Ты можешь легко вернуться. Получить все, чего был лишен. И даже больше. И взамен я попрошу всего одну услугу. И не забывай, ты должен мне. Полагаю, пришло время рассчитаться за твою подлость.

– Я был изгнан. Лишен всего. В этом и было мое искупление. А с тобой у нас личных договоров не было, – Лиам невозмутим, улыбка не сходит с лица, ни один мускул не выдает его напряжения. – Но я все же выслушаю, твое предложение, уважу старшего брата.

– Твоя спесь недолговечна. Ты в заднице, Лиам, даже если считаешь иначе. Отдай мне ее, – указывает на меня пальцем. Закусываю щеку внутри до крови, лишь бы не закричать. – Она тебе не поможет. Для тебя – это балласт. Только я твой единственный ключ к решению проблем.

– Смахивает на проповедь сектанта-неудачника, – Лиам смеется, так, словно только что услышал невероятно забавный анекдот. – Брат, ты там осторожней, а то я переживаю за твое душевное состояние. Ты специалистам не пробовал показаться? – в голосе появляются заботливые нотки.

Кожей ощущаю, как в Хантере закипает ярость, если бы он мог, он бы от нас мокрого места не оставил. Угольно-черные глаза, скоро во мне дырку прожгут. А мне, наоборот, становится спокойнее. От осознания, что в данный момент мне ничего не угрожает, приходит легкость. Да, проблема только набирает обороты, но я рада и временной передышке. А то, что Лиам меня сейчас не отпустит – я уверена. Чувствую на интуитивном уровне.

– Ты стал еще большим самоуверенным подонком, – цедит сквозь зубы. – Что ж я сообщу отцу, что его младший сын на чужбине не только не усвоил уроков, но и пристрастился к новым грехам.

– В этом я и не сомневался, Хантер, – мелодичный звонкий голос инкуба, даже в этой ситуации резонирует у меня внутри, и дарит удивительно будоражащее чувство. – Благодарю, за столь познавательную беседу. До скорой встречи.

Хантер дернулся как от пощечины. Понимаю – месть гниды неизбежна.

– А ведь я поступил куда более благородно, чем ты. Я дал тебе выбор, которого ты меня лишил в свое время. – Ну что ж будет по-твоему. Возможно, оно и к лучшему. Бабу я себе все равно заберу, и тебе уж точно не избежать заслуженной расплаты, – голос оборотня звенит от ярости.

– Всего хорошего, брат, – инкуб увлекает меня за собой к лифту.

Только когда огромные двери закрываются, и мы оказываемся в позолоченной кабине, увешанной зеркалами, позволяю себе разжать руку и, выдохнув устало прислоняюсь спиной к зеркалу.

– Спасибо… – дальше слова застревают в горле. Я изо всех сил сдерживаю слезы. Я не имею права плакать. Не могу быть слабой. Нельзя показывать свою уязвимость, и Лиаму в том числе. Он уже итак увидел достаточно моих неконтролируемых эмоций. Закрываю лицо руками, пытаюсь успокоить выпрыгивающее из груди сердце.

Лиам молчит и только смотрит на меня. Не вижу, но ощущаю пытливый взгляд серых глаз. Мне многое надо проанализировать, но сперва, взять себя в руки. Приход Хантера многое воскресил в памяти, то, что я больше всего мечтаю забыть. Оживший кошмар застал меня врасплох.

Двери лифта разъезжаются. Мы молча проходим по коридору, заходим в номер. Я даже нет сил возмущаться, что номер у нас один на двоих. Паршиво, что всего лишь один взгляд угольно-черных глаз может настолько меня выбить из колеи, сломить, подорвать силу духа. И теперь как снова за несколько минут собрать себя по кусочкам? Когда Хантер вспорол все мои раны, заставил вновь захлебнуться кровью и ужасом.

– Располагайся. Все что надо тебе принесут, – показывает рукой на внутренний телефон.

– Угу, – киваю. Безвольно опускаюсь в кресло.

– Это из-за Хантера ты попала в бордель? – вопрос как вспышка молнии в израненном сознании.

– Что? С чего? Почему ты… так решил? – взгляд ловит на тумбочке графин с водой. Вскакиваю, наливаю себе стакан, выпиваю залпом. Вытираю рот тыльной стороной ладони.

– Вы знакомы – это очевидно, – продолжает также невозмутимо. Стоит, скрестив руки на груди, посреди комнаты. – Ты испытываешь животный страх. А Хантером движет далеко не только похоть, ты зачем-то ему нужна. И он пойдет на многое, чтобы тебя заполучить.

Снова прицельный выстрел. За этой маской беззаботности и веселья Лиама, кроется умение заглядывать в душу. Вытягивать на поверхность черноту. И он это проделывает со мной уже не в первый раз. А мы ведь знакомы меньше суток. Что мне ожидать от него в дальнейшем? Может, и инкуб, гораздо опасней, чем я о нем думаю. Он усыпил мою бдительность. И когда я раскроюсь, нанесет такой удар, от которого мне уже не оправиться?

– Какая наблюдательность, – оттягиваю момент. Не могу понять, как себя дальше с ним вести.

Все же Хантер его брат. А я… я никто… Девка, купленная в борделе.

– Все было большими буквами написано у вас на лицах, – он расслаблен, невозмутим, и даже полуулыбка играет на соблазнительных губах. Только это маска, теперь я это точно знаю. А вот что скрывается за ней? Как разгадать этого странного инкуба?

– Как я заметила, между вами тоже братской теплоты и в помине нет, – лучше нападать, задавать вопросы, чтобы он хоть сейчас не лез мне в душу.

– В основном я вернулся в город именно из-за него, – подходит к бару, наливает себе выпить, делает несколько больших глотков.

– Чтобы помириться? Или…

– Или осадить его чрезмерный неуемный пыл, – обезоруживающая улыбка, мягкий голос.

– Хантер сказал, что ты его предал, это правда?

– Отчасти… зерно истины в этом есть, – закуривает, выпускает кольцо дыма, смотрит на меня, с нескрываемым интересом.

– Любопытно, что ты мог сделать такому ублюд… – осекаюсь, прикусываю язык, – Такому как Хантер?

– А ты полагаешь, я лучше брата? – глаза моментально вспыхивают серебристым мягким светом.

– Ты не принадлежишь к сорту отборной мрази. Но и белые крылья я тебе не приделываю, – тут юлить нет смысла.

– Прости, не предложил тебе выпить. Будешь что-нибудь? – вновь оказывается около бара, смотрит на меня через плечо, в губах зажата сигарета, и даже я пустая и холодная, должна признаться – выглядит он непростительно сексуально.

– Буду, – мне надо выпить. Немного успокоить нервы.

– Что?

– То же что и ты.

Он наливает мне виски, приносит стакан и садится около меня на корточки. Дым от его сигареты не раздражает. У него какой-то особый аромат, что щекочет нервные рецепторы. Оборотень очень странный, за ним хочется наблюдать. Хочется разгадать его секреты. Да и простое созерцание приносит эстетическое удовольствие. И это впервые в моей жизни. Я уже привыкла, что мир мужчин для меня – это равносильно ненависти, презрению, омерзению. Давно решила, что нормальные представители сильных мира сего практически вымерли. Остались только мрази и трусы. А вот какого сорта Лиам? Это мне еще предстоит выяснить.

Делаю глоток виски. Обжигающая жидкость течет по горлу, и я смотрю в кристально-серые глаза, этот коктейль алкоголя и дивного сияния дарит чувство легкости, какого-то странного кайфа.

– Так что ты все-таки сделал? – делаю еще один глоток.

– Обесчестил его невесту, и на протяжении месяца имел ее под носом у Хантера, – я подавилась, закашлялась. Воздух мгновенно перестал поступать в легкие.

– Я не ослышалась? – выдыхаю, хрипло, еще не прокашлялась.

– Сомневаюсь, – улыбается так открыто, невинно. – Водички принести? – забота в голосе.

– Нет. Спасибо, – мотаю головой. – У такого, как Хантер была невеста? – в голове не вяжется образ монстра, решившего связать себя узам брака. – Или он нашел свою… как там у вас называют… истинную, – машинально делаю еще один глоток виски. – Нет. Не верю. Не может быть у него истинной.

– Верно, рассуждаешь. Невеста была выбрана Хантеру отцом для укрепления позиций стаи. Но мой братец воспылал к ней нешуточной страстью.

– Судя по тону твоего голоса, ты ни капли в этом не раскаиваешься, – глядя на его улыбку, помимо воли улыбаюсь в ответ. Этот инкуб на меня неправильно влияет!