- Да?
- Он вовсе не показался мне таким безобидным.
Элейн пожала плечами.
- Не могу себе представить, чтобы он вдруг заинтересовался Дженнифер. Она такая... наивная. Мне кажется, она упала бы в обморок, попытайся он только поцеловать её.
Мне бы твою уверенность, подумал Чак. А вслух сказал:
- Она рассказала мне про твою вечеринку. Думаю, что именно тогда Сильвестр и попытается к ней пристать, если лелееет такие планы.
Элейн хмыкнула.
- Понимаю. Ты хочешь спасти её от того, что хуже смерти. Очень мило с твоей стороны. Откровенно говоря, я не думаю, что девчонка того стоит. Улыбка сползла с её губ, взор затуманился и Элейн приблизилась к нему, прижавшись к его телу голыми грудями. - Чак, милый, ты абсолютно уверен, что я не смогу отвлечь тебя от грустных мыслей? Только представь себе, какого веселья ты себя лишаешь.
Чак помотал головой.
- Развлекайся сколько душе угодно. Я ухожу.
Элейн разочарованно вздохнула.
- Что за развлечение, когда ни одного мужика не остается. - Вдруг лицо её прояснилось и она увлекла Чака за собой к гостиной. - Может, это поднимет тебе настроение, - прошептала она, приоткрывая дверь. - Давай подглядим. О, Господи, что она выделывает!
Чак не удержался и заглянул через её плечо. Джуди Трейнор лежала на ковре лицом вверх. Ее юное тело содрогалось при каждом прикосновении губ, которые дьявольски умело ласкали её соски, лоно и бедра, не оставляя без внимания самые сокровенные места. Джуди словно оказалась в другом мире, её невидящие глаза были широко открыты, белокурые волосы разметались, голова беспомощно моталась из стороны в сторону, а рот приоткрылся в немом крике. Стоны, пытавшиеся прорваться наружу из глубины горла, слились в сладострастно-пьяную, одурманенную мольбу.
Вера Варни, сама тоже голая, наслаждалась золотистым и нежным девичьим телом. Ее стройные небольшие ягодицы матово поблескивали в ярком свете, грудки с заостренными сосками терлись о тело Джуди, в розовой щели между бедрами поблескивали влажные жемчужинки. Каждые несколько секунд Вера меняла позу, упиваясь сладкой юной плотью.
Элейн Вольф возбужденно поежилась.
- Пойдем, Чак, - зашептала она, приложив ладонь к выпуклости, бугрившейся внизу его живота. - Поиграем в квартете.
Чак, чуть поколебавшись, покачал головой.
- Не сегодня, - с твердой решимостью ответил он и отвел руку Элейн от объекта её вожделения, который, как не сдерживался Чак, затрепетал и начал поднимать голову.
Пухленькая вдовушка с сожалением пожала плечами и поспешила в гостиную, не попрощавшись с ним. Остановившись перед двумя нагими телами, она одним движением стянула алые трусики и плотоядно усмехнулась.
- Вот и я, девочки!
Чак задержался у открытой двери, гадая, какую роль собирается исполнить Элейн в спектакле, который уже находился в самом разгаре. Он увидел, что Элейн опустилась на колени и нагнулась так, что её тяжелые груди нависли прямо над открытым ртом Джуди. Девушка ошарашенно заморгала, но Элейн продолжала прижимать грудь к её рту, пока Джуди, осознав, что от неё требуется, не принялась послушно сосать и облизывать раскрашенный сосок. Вдова довольно хмыкнула и приняла более удобную позу, позволявшую одновременно следить за искусными манипуляциями Веры Варни.
Потом Элейн оглянулась через плечо и, заметив наблюдающего за ними Чака, игриво подмигнула ему.
Чак круто повернулся и вышел вон из дома Элейн. Теперь он убедился, что мисс Джуди Трейнор навряд ли станет ему докучать. Элейн и Вера сделают так, что Джуди никогда больше не осмелится взглянуть ему в глаза, зная, чему Чак стал стал свидетелем. Ничего, найдет другой пляж, обзаведется другим парнем и залезет в другую постель. А он - он отныне свободен.
Весело насвистывая, Чак забрался в машину и запустил мотор.
Глава 11
Наступил самый длинный день лета. Большую его часть Чак провел на вышке, оторванный от пляжной суеты и поглощенный своими мыслями. Арти Флинн, словно прочувствовав его настроение, старался не приставать к Чаку с праздными разговорами. Маргарет Ши с дочерью Мэри сидели довольно далеко от вышки и тоже ни причиняли ему беспокойства. Элейн и Джуди Трейнор вообще не появлялись. Остальные женщины, которых было на пляже великое множество, видя, что Чаку не до них, оставили его в покое и даже не пытались привлечь к себе внимание.
Ближе к вечеру Чак окончательно склонился к мысли, что он прав, и вечеринка нужна Максу Сильвестру только для того, чтобы овладеть Дженнифер. Международный промышленник той же ночью летел на самолете в Европу и, должно быть, рассчитал, что более удобной возможности лишить девочку невинности и безнаказанно удрать - трудно и придумать.
Чак мысленно рисовал себе образ развращенного сладострастника, который, сопровождая Дженнифер по всему городу, плотоядно облизывался, предвкушая, как заманит наивную доверчивую девочку в ловушку. Нет, что бы не думала Элейн, Макс Сильвестр был мужчиной, а Дженнифер, пусть она и ещё ребенок, показалась бы лакомым кусочком любому. Более того, её невинность и детская непосредственность только распалили бы такого пресыщенного самца, как Макс Сильвестр.
Что ж, холодно решил Чак, его планам не суждено сбыться. Он костьми ляжет, но не позволит этому блудливому мерзавцу добиться своего. Он пойдет на вечеринку и ни на шаг не отпустит от себя Макса Сильвестра, удостоверившись, что при отлете с пояса промышленника не будет свешиваться ещё один скальп. Сегодня я должен смотреть в оба, подумал Чак, никакой выпивки, никакой марихуаны, никакого флирта. По окончании вечеринки Дженнифер должна остаться тем же святым ангелочком - быть может, только чуть пообразованнее после того, что тетка с приятелями повытворяют на её глазах.
Пришло время уходить с пляжа. Чак отправился домой, принял душ, чисто выбрился и облачился в лучший костюм в сочетании с накрахмаленной сорочкой и полосатым галстуком. Сегодня он должен выглядеть как огурчик. Дженнифер увидит всю эту разнузданную толпу, потом его, и сама сделает свой выбор. Тогда сразу поймет, какой была дурочкой, что избегала его несколько дней. А вот тогда - тогда он с лихвой наверстает упущенное.
