Вессаэль прервал связь без единого слова, даже не попрощавшись. «Вот и ладненько, думать действительно лучше в тишине».

А приехав на Пикту я, даже не решив вопрос с заселением, тут же отправилась прояснять наши сложные отношения с Дарэлем — нынче кани тораэ здешнего форта. Все, как и обещала Тавелю. Я подозревала, конечно, что он будет мне не слишком рад, но не подозревала насколько.

— Ни за что! — тут же рявкнул он на меня, как только я заглянула в комнату, приспособленную под его кабинет.

— Что «ни за что»? — замерла я на пороге.

— Всё! Вон отсюда!

— Не надейся! У меня тут дела, знаешь ли. В зоне… э-э… твоей ответственности. Так что «вон отсюда» не состоится.

Дарэль все-таки сумел взять себя в руки и отмахнул жест, приглашающий войти. Затем, надо полагать, чтобы этого непотребного скандала не узрел кто-нибудь мимопроходящий. И не схлопотал из-за него моральной травмы. Вот и ладненько.

— С сегодняшнего дня я на полгода поступаю под твое командование, — обрадовала я новое начальство, закрывая за собой дверь кабинета.

— У тебя не может быть командования. — Кани тораи вышел из-за стола и навис надо мной, неприятно глядя в лицо, но не в глаза. — Ты не принимала присягу. К тому же у половины моих людей к тебе претензии, не говоря уже про мой личный к тебе счет.

— У меня, зая, к тебе тоже счет имеется, вот с него за все свои претензии и списывай! Там надолго хватит. Не понимаешь? Объясню. За то что ты, ссиха ушастая, пытался смерть своего рыжего перевесить на мою совесть! Я тебе этого долго не прощу. Может, вообще никогда. Что? Ударишь? Нет? Тогда руку опусти! Опусти, сказала! А теперь сядем и поговорим нормально.

Сели, выдохнули, немного помолчали. Провоцировала я его вполне сознательно — нужно было дать ему повод и возможность поорать на себя. Меня категорически не устраивало начальство, затаившее что-то там в глубине души. Лучше уж так. Но сейчас, когда тораи проорался, пришло время пообщаться по делу:

— Нам придется договориться, Дарэль. По-любому. Предлагаю сделать это так: я тебе никто, но буду слушать тебя как… маму? Или папу? Как оно там у вас с рыжим?

— Заткнись! Убью нахрен! — стальной уже настолько взял себя в руки, что мог говорить, а не просто шипеть, как змея.

— Убьешь, — согласилась я, — если очередь дойдет. А то развелось вас, желающих. Но пока у нас с тобой будет соглашение. Я тебе никто, и ты мне никто. Клятву верности клану я не давала, это так. Но готова слушать тебя как… маму? Все, успокойся! Не буду больше! Короче, вместо присяги у нас с тобой будет договор. За Сферой это называется вольнонаемный, а у вас?

— А у нас никак! Не бывает!

— Считай, что с сегодняшнего дня бывает.

— А если нет, то меня заставит Тавель?

— Не заставит. Убедит. Но ты все понял правильно — для тебя тут без вариантов. Так что давай договариваться сами. Без Тавеля.

Он подумал еще пару минут. Их ему как раз хватило, чтобы перетрясти свою внутреннюю табель о рангах и каким-то образом втиснуть в нее меня. И в итоге он все-таки согласился. Умный, ммать. Всегда это знала.

Договорились в том плане, что мне передадут все полномочия на общение с гномаэ. Со всеми положенными ритуалами, подтверждающими мой новый официальный статус. Но и от рутины меня никто освобождать не собирался, раз уж сама напросилась. Кани тораи снова определил меня под начальство Каисси, как это было на Хрустальном, но теперь уже во внешнее охранение Пикты. Так что патрули, караулы, наряды и прочая проза жизни военного гарнизона дожидались меня так же, как и остальных. Я не спорила. Досужие разговоры были мне нужны не больше, чем Дарэлю. А они бы стопроцентно начались, освободи он меня от всего этого. Так что логика тут явно была. Стальная.

Глава 21

Закончив выяснять отношения с начальством, я сразу отправилась предъявлять свои свеженькие вверительные грамоты гномаэ — Балайту, как их главе. Поначалу мастер обрадовался мне как родной, но как только я заговорила о планах нижних уровней, резко поменял тон:

— Да помню я, что тебе обещал, не дави. Но не могу же я бросить остальные дела и заниматься только твоими бумажками? Не могу! На мне цех, между прочим. Поэтому потерпишь. Вот доделаем заказ солнечным… Ах да, потом еще оружейникам надо будет…

Я поняла, что пришло время идти с козырей, иначе просто ничего не добьюсь. Ну и зашла:

— Балайет, хочу тебя спросить еще кое о чем. А не было у вас такого, чтобы после нападения оркаэ вы недосчитались своих? Ни среди живых, ни среди мертвых?

— Бывало, — насупился гном, — Они же, сволочи, трупы жрут, вот и утаскивают. Иногда отбить не успевали, да.

— А живых?

— И такое бывало, раненых тоже утягивали. К чему спрашиваешь? — разговор его явно не радовал. — Что за любопытство?

— Мастер, оркэ начали копать тоннели. Подозреваю, что не сами.

— Это ж они что? — до него явно дошло, к чему я клоню. — Наших?..

— Эти твари приходят к вам как на работу каждые два — три месяца. Возможно затем, чтобы нахватать новых рабов, взамен тех, что уже… Ну ты понял.

— Так, говоришь, планы тебе нужны? — мастер вскочил так, что под ним с грохотом опрокинулся стул. Он даже не заметил. — Я сейчас весь цех подниму их искать. Нахрен работу! Сейчас книги притащим, будешь заклятья снимать…

— Успокойся, мастер! Успокойся! И подумай, — я подняла ему стул, и чуть ли не силой усадила на место. — Зачем здесь весь твой цех? Зачем им вообще сейчас такое знать? Подумай!

— А как же… — начал он приходить в себя, — Что делать то?

— Искать, конечно. Но не всеми же? Сам ищи. Ну, может, еще пару помощников возьми. Только и им тоже об этом не говори, ни к чему. Возможно, все совсем не так, как я себе вообразила. Вот когда прояснится, тогда и скажешь. А прояснять все равно придется нам.

— И не думай даже! — возмутился он. — С вами пойдем. Там, где тоннели знакомые — проводниками, а потом как разведка, вместе с вашими.

— А вот за это спасибо, мастер. Очень и очень большое. Но сначала все-таки карты или планы. И знаешь, есть у меня еще одна идея… Помнишь Овестига?

— Это которого ты для своих ушастых выпрашивала?

— Его, — согласилась я, — не знаешь, где он сейчас?

— Так даны его после допроса опять нам спровадили.

— Я в курсе, иначе бы спрашивала не тебя. Здесь он у вас где? Что делает?

— Говно гребет!

— В смысле? — не сразу сообразила я.

— В прямом, — ощерился гном. — Говно разгребает. Нашу канализацию постоянно чистить надо, вот такие, как он и стараются.

— Поняла. А можно ему перерыв устроить? Поговорить хочу.

— Устроим. Сюда его?

— Нет, лучше я к нему схожу. Нечего время терять.

— Ну пошли, раз так. Провожу.

— Сам проводишь? — удивилась я.

— Сам. Нечего время терять, — в тон мне ответил мастер.

В той части тоннелей, где в компании десятка таких же бедолаг сейчас старался бывший гворс, я не была никогда. Делать там было нечего. Из всех достопримечательностей только жуткая вонища. Столь же вонючего Овестига мы все-таки отвели в коридоры чуть подальше, где смердело не так сильно, и я тут же приступила к допросу:

— Помнишь, ты говорил, что по наводке стальных вы искали комнату, где много книг.

— Помню, — согласился он, — мы их потом сюда притащили.

— Четыре стопки это по-твоему «много книг»?

— Н-не знаю, — замялся тот, — про другие я не слышал.

— А где она была, та комната?

Он пожал плечами и повторился:

— Не знаю. Мне не говорили.

— А если хорошо подумать? Хочешь, помогу, — предложила я, — поколдую, как тогда?

— Нет! — бывший гворс отскочил от меня, уперся в стену и сполз по ней на пол, — Не надо! Нет!

— Не буду, не кричи! — меньше всего я ожидала такого ответа на свое предложение. — Не буду, сказала! Успокойся. Но тогда вспоминай сам.

— Да, я сам, сам… я постараюсь… — он смотрел на меня снизу и, казалось, вот-вот расплачется.