Род Мельмезидов очень древний и могущественный, он берет свое начало из легендарных времен, когда время считали совсем по иному счету. Он правил небольшой, но богатой золотом и серебром горной страной Карю севернее Капии и долгое время был независим от царской власти. Капийские правители, опьяненные жаждой обладать богатыми копями Мельмезидов, долгие годы пытались захватить строптивое княжество, но безуспешно. В итоге государи Капии сменили тактику и переманили Мельмезидов на свою сторону, даровав им широкую автономию в своей земле и значительные привилегии. Самой главной из них было право наследования княжеского престола в своей земле, в то время как в остальных областях Капии наместники назначались царем.
Столь значительная власть по сравнению с прочими аристократическими домами, влияние большинства из которых всецело зависит от милости царя, дарующего нужным людям влиятельные должности, порождала вереницу сплетен о прошлом Мельмезидов. По одному из поверий, род Мельмезидов и вовсе был первой царской династией Капии, мол, страна зародилась в горах Карю, и лишь потом горцы завоевали долины. А дальше, как оно обычно бывает, центр страны был перенесен на юг, в долины, прежде суровые правители погрязли в неге и роскоши, лишились власти в ходе очередного восстания и вновь бежали в горы, где отделились от Капии, в которой с тех пор властвовали чужаки. Но это всего лишь одно из народных преданий…
В этот чудный день Мельмезиды ожидали визита делегации принца Джелала из царского рода Ад-Динов, второго по старшинству сына царя Вастурбала II. Джелал ехал в город-крепость Абидрион, вотчину Мельмезидов, чтобы свататься к принцессе Клиаре. Но принц задерживался вот уже на полчаса. Аймунда переполняло желание сделать по сему поводу замечание гостю, когда он прибудет, но этот человек нужен Мельмезидам как добрый друг и союзник, а потому нельзя было позволить грубости и бестактности сорвать помолвку. В конце концов, породниться с царским домом – давняя мечта Аймунда, и он не позволит помолвке сорваться из-за собственной несдержанности.
В соседней комнатке, отделяемой от тронного большой аркой, прикрытой занавеской, царило благоговейное молчание, разбавляемое легким гулом, доносящимся из тронного зала. Это была девичья комната, где, по обычаю, молодые принцессы ожидали своего череда познакомиться с женихами на сватанье. Как чаще всего бывает, браки такого ранга заключались не по любви и взаимному согласию, а по воле глав заключающих союз семейств, поэтому обычно жених и невеста не знали друг друга до дня помолвки, а если и знали, то так, мимолетом. Но в этот раз никто и не пытался имитировать свободу выбора. Все было решено заранее, и девушка в комнате была всего одна.
Ее звали Клиара, племянница князя. Она стояла во мраке девичьей комнаты с заплаканными глазами, понурив плечи, и молилась всем богам, чтобы они избавили ее от этого несчастья. Глупо, конечно, но иных надежд у нее не оставалось. Она просила дядю Аймунда не выдавать ее за Джелала, устраивала истерики, пыталась сбежать из дома – все без толку. Она не любила жениха и ни за что не вышла бы за него замуж, если бы не одно но – никого ее мнение не интересовало.
Наконец двери зала отворились, и глашатай объявил, что, к радости собравшихся, прибыл второй наследник царского трона, наместник соседних Карр, порта на севере гор Карю и безрадостной песчаной полоски земли между морем и скалами, воин-лев Джелал-Ад-Дин. Толпа сразу же оживилась, взоры всех собравшихся мгновенно устремились ко входу.
Высокий и статный Джелал-Ад-Дин уверенной походкой шагал к трону Аймунда. Он был одет в платье традиционных цветов царской династии: белый и желтый. Неприкрытые плечи и руки искушали красавиц рельефными мышцами. Черные волосы смольными волнами ниспадали до плеч, контрастируя с короткой бородой. Кареглазый взгляд охотника горделиво направлен вперед и только вперед. Он смотрел на Аймунда, и ни одна мышца его лица не дрогнула, его спокойствие было абсолютным, и он ни разу не отвел взора от полного вечной решимости взгляда князя Мельмезидов.
По правую руку шел церемониальный лев принца, величественный и неустрашимый. Он был один в один копией своего хозяина. Следом шли тридцать соратников из свиты принца. Некоторые из них были облачены в парадные платья, некоторые – в сияющие доспехи царской гвардии, элитного соединения царской армии, в котором, к слову, на равных началах служили как знатные вельможи, так и принцессы известных домов Капии. За ними семенили слуги и рабы, несущие на своих плечах сундуки с дарами.
От светлой одежды Джелала даже могло показаться, что в зале стало несколько светлее, но только не Клиаре. Она следила за каждым шагом принца, и чем ближе он подходил к трону князя Аймунда, тем хуже ей становилось. Сердце билось все сильнее и сильнее, нагнетая страшную панику.
Пантера Аймунда, почуяв незнакомцев, широко распахнула глаза и привстала, забыв о безмятежном сне. А как только зверь учуял льва, своего собрата, интерес кошки еще больше усилился, ибо равных тянет к равным, как людей, так и зверей. Кошка встала, сделала несколько шагов навстречу гостю, ведь ее интересовал только один из них, и стала усердно принюхиваться. Лев Джелала выразил взаимный интерес к пантере, а потому, когда гости остановились перед троном владыки Мельмезидов, он не остановился и подошел к кошке-хозяйке, и они начали внимательнейшим образом друг друга обнюхивать.
Аймунд и Джелал-Ад-Дин обменялись приветствиями, любезнейшим образом поблагодарили друг друга за гостеприимство и визит соответственно, обменялись подарками. Клиара не слушала, но все слышала, и от услышанного ей хотелось плакать. Все, все проклятые, лицемерные люди, которых вокруг собралось не меньше сотни-двух, знали, что весь этот фарс, вся эта затея с выданьем противоречит законам людей и богов, но при этом царевич и князь так вежливо благодарят и славят богов и государя, желая им величия и процветания. И никто не сказал ни слова против, никто за нее не заступился и не заступится, всем все равно, ее просто продали во благо политических интересов. Она чувствовала себя как никогда одиноко, несмотря на скопление людей вокруг. Вот бы просто исчезнуть!
По обычаю царевич должен был свататься с согласия своего отца и правителя Вастурбала, но он его даже не спрашивал, и дело здесь вовсе не в любви. Конечно, в обычном случае Аймунд просто отказал бы Джелалу в подобном визите на основании многовековой традиции, но в этом случае у него был свой чрезвычайно важный интерес, интерес, в котором никак не учитывалось мнение Клиары.
Пустословие длилось долго, но и ему приходит конец – Аймунд позвал невесту в зал. Ноги не хотели слушаться, Клиара шла, словно ведомая кем-то невидимым. А что, если она сейчас оступится и упадет, ударит лицом в грязь? Интересно, если она опозорит себя случайно или специально, насколько страшен будет гнев дяди? И будет ли это лучше или хуже брака с Джелал-Ад-Дином? Можно просто упасть в обморок и сказать потом, что переволновалась? Нет, никто не поверит, после бурных сцен против грядущего замужества.
Судорожные мысли о том, как бы избежать вот уже почти свершившейся помолвки, без толку метались в ее сознании, но ничего дельного в голову так и не пришло. Клиара, поглощенная последним мозговым штурмом, даже не заметила, как вышла в центр тронного зала и уже стояла пред лицом принца. Все, это конец, теперь уже поздно что-то придумывать.
Джелал окинул Клиару холодным, безынтересным и безучастным взглядом. Его карие глаза впились в нее, пробили насквозь. И, самое страшное, что в них не было ничего теплого, это были глаза хищника, взирающего на уже поверженную, но еще живую добычу. Она опустила взор – ей было невыносимо терпеть, как этот человек рассматривает ее, сверлит взором, оценивает грудь, бедра, талию, ей это было противно, она чувствовала себя шлюхой, дешевой деревенской шлюхой.
