— Рей!

Он выдохнул облачко пара, которое сгустилось, разрослось, заволокло все вокруг. Холодный туман наползал в нос, в горло, душил… Последнее, что Бен увидел, прежде чем потерять сознание, была склонившаяся над ним зловещая фигура с оленьими рогами…

====== Глава 9 ======

Его качало, подкидывало из стороны в сторону, что-то тяжелое и мягкое лежало на нем и тоже болталось и тряслось…

Бен открыл глаза. Мимо быстро проносились черные силуэты деревьев, освещенные ярким лунным светом.

Он… в машине? А на груди у него лежит Рей? Их похитили? Руки вроде бы не связаны… Он полез было в карман нащупать пистолет, и от его движения она тут же очнулась — вздрогнула и открыла глаза. Уставилась на него недоуменно. Поморгала.

Бен помог ей сесть поудобнее, снова огляделся.

— Пришли в себя? — раздался знакомый голос. — Ну и славно.

— Маз? — вскрикнули они оба одновременно.

За высокой спинкой водительского сиденья маленькую старушку почти не было видно. Только в зеркале заднего вида блеснули стекла огромных очков.

— А кто ж еще, — проворчала она, лихо выворачивая руль, чтобы объехать очередную кочку.

Они снова одновременно открыли рты, но она предупредила вопросы:

— Все расскажу на месте. Скоро будем. Не отвлекайте, дорога сложная.

От прыжка машины на очередной кочке Бен стукнулся головой о потолок. Не отвлекать так не отвлекать. Забившись в угол, чтобы было удобнее, он прислонился к окну, притянул к себе Рей — она пристроилась рядом полулежа, облокотившись на него. Так меньше трясло.

Темная ухабистая грунтовая дорога бежала вперед, выхваченная из темноты светом фар. Лес все тянулся и тянулся, деревья проносились мимо, но наконец вдали показались огоньки деревни.

Маз, попетляв еще немного, притормозила у своего бистро, «Шато де Такодан», в котором светились только два окна на нижнем этаже. Припарковалась, заехав в открытые деревянные ворота. Потом заглушила мотор и обернулась с водительского сиденья, глянула поверх очков:

— Ну вот и все, выходим. Осторожно только, слабые еще пока.

Бен открыл дверь, вдохнул полной грудью холодный ночной воздух. Голова немного кружилась. Протянул руку Рей. Она выбралась вслед за ним, покачнулась, чуть не свалилась ему на грудь.

— Сказала же! Без резких движений! — снова проворчала Маз, гремя ключами у входной двери. — И нашли ведь приключение на свою голову… Заходите.

Они вошли за ней в бистро. Ярко горел камин, низкие лампы над барной стойкой освещали небольшое помещение. Только оказавшись наконец на свету, Бен понял, в каком они с Рей оба странном виде — вся одежда была то ли в тине, то ли в глине, то ли вообще в какой-то непонятной субстанции, волосы слиплись, на лицах грязные разводы…

Они стояли все так же молча и растерянно, не зная, что дальше делать. Маз сразу ушла в подсобку за стойкой и чем-то там шуршала, а потом появилась с огромным ворохом белья в руках. Выдала им обоим по большому махровому полотенцу и принялась копаться в вещах. Хмурила брови, разглядывая на свет какие-то тряпки и что-то бормоча себе под нос. Наконец из кучи были извлечены гигантские черные спортивные штаны. Прикинув их длину — почти в ее рост — и удовлетворенно хмыкнув, Маз вручила их Бену вместе с просторной белой футболкой. Рей получила что-то розовое и, кажется, пушистое.

— Ванные наверху.

Наслаждение от горячей воды, душистого шампуня и мыла, а главное — знания, что никто за ним во время мытья не наблюдает, было невероятным. Бен долго стоял под душем, закрыв глаза, чувствуя, как уходят усталость, слабость, нервное напряжение. Вода как будто исцеляла, давала силы, помогала восстановиться.

Когда, облачившись в чистые футболку и штаны (Маз угадала, они и в самом деле были ему как раз, может, даже длинноваты, так что пояс пришелся выше талии), он спустился по скрипучим ступенькам вниз, Рей уже сидела на диване у камина.

На ней был миленький розовый халатик с пушистой оторочкой на воротнике и какими-то совершенно немыслимыми помпонами на концах пояса, и Бен на мгновение возвел глаза к потолку. Впрочем, ей это удивительно шло. Он вдруг подумал, что ведь никогда еще не видел ее… в женской одежде. В чем-то таком легкомысленном, нежном, уютном, домашнем.

Маз суетилась рядом за стойкой, звенела тарелками и при его появлении молча указала на диван. Он сел рядом с Рей. От нее так вкусно пахло шампунем, и он буквально ощущал, какая она сейчас теплая и разнеженная после душа…

Мысли убегали куда-то не туда. Нужно было собраться, нужно было соображать, узнать, что случилось, расспросить Маз, но он не мог. Больше всего ему хотелось прижать сейчас Рей к себе и… нет, просто сразу унести ее наверх. Да, в спальню. Унести и…

Маз шлепнула поднос на низенький столик перед ними. Большое блюдо с нарезанным мясом, несколько открытых пирожков, чайник, в котором заваривались какие-то травы. Разлив им по чашкам странный напиток, она плеснула туда кальвадоса из огромной бутыли — явно домашнего производства.

— Пейте давайте. Вам согреться надо. Диада бестолковая…

Диада? Бен удивился, но промолчал, чувствуя, что еще не время спрашивать.

Не задавая вопросов, они оба молча взяли каждый свою чашку.

Усевшись в кресло напротив них, Маз поворошила длинной кочергой поленья в камине, а потом сдвинула очки на кончик носа.

— И кто вас надоумил туда потащиться вдвоем? — спросила она без предисловий.

— Куда? — спросил Бен, хотя ответ был более чем очевиден.

— На Экзегол, — фыркнула Маз. — Куда ж еще. Вот уж не думала, что увижу диаду своими глазами... И что эта диада мне тут все чуть не разнесет к чертям!

— Маз! — Бен наконец не выдержал. — Ты о чем? Какая диада?

Она внимательно посмотрела на него сквозь очки.

— Что, художники философию уже не учат?

— Учат, но…

— Но ты все прогулял? Диада — единство в двух лицах, соединение мужского и женского начал, плоти и духа, первоэлемент творения, сила сильнее самой жизни…

Бену казалось, что она бредит. Или он бредит. Или вообще, они так и не выбрались из того адского места, и он все это видит в предсмертном сне.

— Какая диада, какое единство… — начал было он, но Маз перебила его с неожиданной страстью и силой в голосе:

— Вы! Вы двое — диада! И дураки к тому же! Да вы так друг друга хотите, что от вас искрит за километр, а вы, — она перевела обвиняющий взгляд с Бена на Рей, — этому сопротивляетесь, как последние идиоты! Диада… Говорят, такая пара может являться друг другу через огромные расстояния, общаться мысленно, знать душу другого как свою: в прошлом, настоящем и будущем. А еще говорят, что отторгающие свою диаду сходят с ума и умирают.

— Маз, послушай! — Нет, старуха явно сама сошла с ума со своими кельтами. — Это все очень хорошо и романтично, но…

— Ты хочешь сказать, что вы на Экзеголе ничего такого странного не почувствовали, ммм? И плохо вам обоим не стало? И сознание не теряли? Так что Кернунну пришлось вас в машину ко мне затаскивать? И никаких видений не было, никаких искажений пространства, никаких мыслей и желаний друг друга?…

Смутившись, Бен опустил глаза. Черт! Черт, черт, черт!..

— Мадам Каната? — подала наконец голос Рей, явно желая сменить тему. — А что такое… Экзегол?

— Хм… Наверное, самый адекватный перевод будет «Мир между мирами». Это граница, точка перехода. Священное место, где наш мир соприкасается с миром потусторонним. Диада может его открыть, а может… Может переломать хрупкое равновесие! И все взлетит на воздух! Что вы как раз чуть не сделали сейчас. Счастье, что Кернунн успел раньше! Сопротивляться друг другу, да еще на Экзеголе... Боже милосердный, да какие такие у вас там секреты, что другому никак нельзя знать, а?

Она встала:

— Значит так, даю вам время до утра. Чтоб все друг другу рассказали. Чтоб приняли все. И даже не думайте сбежать отсюда в монастырь как ни в чем не бывало! Не добежите. У вас уже нет пути назад. Либо с ума сойдете, либо…