Но подняться, как и выразить мысль, я не успел — в ответ на мою едва ощутимую затрещину прилетел головокружительный удар. «Оно того не стоило», — пронеслось у меня в голове прежде, чем всё место занял собою гул.

Я упал на пол и вдруг заметил под тумбой с зеркалом что-то сверкающее. «Неужели… Осколок!» Я вскочил и бросился было, чтобы схватить его, но тут по моей голове прилетел ещё один удар. Тот был явно сильнее. В глазах потемнело, и когда я наконец прогнал черноту, то увидел, что осколок исчез. А значит, кто-то понял, что я собираюсь сделать и поспешил скрыть улику. Но кто?

Голова всё ещё гудела, не давая нормально открыть глаза. Кто же это всё устроил?! Я, шатаясь, встал и поднял руку.

— Роб, подожди. Я кажется… что-то понял…

Мой друг замер в напряжении. Едва-едва добравшись до места, я упал на колени и наклонился: да, осколок. Не исчез, не испарился, не пропал за доли секунды — лежал там же, где и прежде, что говорило лишь о том, что удар был куда сильнее, чем я думал. Уже представляя своё ликование перед прибывшими полицейскими, благодарность и извинения жениха, если тот не окажется убийцей, а также восхваления публики, я вдруг заметил одну важную, роковую деталь: осколок, как и всё вокруг него, был покрыт толстым слоем пыли. «Не тот, — эта мысль была сильнее удара Робертса в десятки раз. — Не тот».

— Подумай, Роб, — одной рукой держась за голову, я поднялся с колен. — Твой отец умирает на годовщине твоей свадьбы — месте, где легко можно слиться с толпой. А через несколько минут после обнаружения тела умирает дворецкий — единственный, кому Герберт доверял в этом доме, но не был членом его семьи.

— Хочешь сказать?..

— Нет — он мог быть исполнителем и умереть либо по неосторожности, либо заказчик убил и его, — я откинулся на стул, запрокинув разлохматившиеся волосы. — Мог, но…

— Эй, ты, лощёный, с чего ты вообще взял, что это убийство?! — прокричал Аарон. — Гер был стар, как мир, — он мог умереть и от!..

— Взгляните на правую руку — крепко сжата, кровь на ладони. Это говорит о том, что во время смерти…

— Не трогай тело, дура! — любовница Пинкмана чуть было не стала главной подозреваемой в глазах полиции. — Один отпечаток подарит тебе самый, сука, незабываемый курорт в твоей жизни!

— Не кричи на меня! — Ольга выпятила свои зелёные глаза и выглядела если не жутко, то точно устрашающе. — Я в перчатках!

— Дорогая, любимая, прекраснейшая моя дурочка, я не кричу — я спасаю тебя от чёртовой тюрьмы. Будь паинькой — не трогай ни мёртвого дядю, ни разные интересные штучки рядом с ним, а иди, блин, сюда! — девушка своевольно и медленно подошла к бывшему деловому партнёру покойника.

— Так вот, — вновь начал я, всё ещё ощупывая лицо на предмет травм, — я уверен, что это убийство. Полиция нескоро приедет из-за метели, так что наше дело — не дать никому выйти и обезопасить невиновных. Кровь появилась наверняка из-за осколков, которые держал в руках пострадавший. Если их нет рядом — их кто-то убрал. А это значит, что…

— Что напиток мой отец принял сам.

— И — из незащищённых рук.

— Кто это, Джей?! — глаза моего товарища загорелись огнём — не любил я такие моменты ещё с нашего детства. — Кто это?!

— Как я и сказал, Ларри был лишь исполнителем. Если бы не твой удар, и не крики твоей жены — я бы услышал нечто важное, но, увы… Единственное, что я знаю — знак: перед смертью старый дворецкий, видимо, управляемый совестью, указал на одного из вас четверых, так что…

Честно говоря, я до сих пор уверен, что меня подвела именно битая голова, а не мои дружеские отношения, построенные на честности — отвечая правду, я совсем не учёл то, что нервы всех четырёх на пределе, а предел тот был толщиной и прочностью с дамский ноготок. Толпа расступилась, оставив «подозреваемых» в реденьком, но весьма очевидном кругу. Боясь предположить, что будет дальше, я понимал лишь одно — нужно как-то их успокоить.

— Даже не думай, парень! — Аарон, словно предвидев намерения Роберта, ткнул на того пальцем, сосредотачивая на нём толпу.

— Да?! А кто?! Кто тогда?! — мой товарищ говорил очень тихо, через стиснутые до скрипа зубы — только тогда я предположил, сколько же он выпил. — Только две недели назад мой папа рассказывал мне о том, что вы не поладили в очередном дележе процентов акций, а теперь — он!..

— Поладили мы, поладили! Шестьдесят на сорок — как и всегда, бумаги в чёртовом офисе!

— Перестаньте! — Лилли почти вопила, но делала это со всей строгостью. — Всё могло быть совсем не так, как вам кажется!

— Не сейчас, дорогая!.. Я… Сейчас я!..

— Слушай, парнишка, бог — свидетель, как и каждый в этом зале: я не хочу этого, но если ты сейчас не опустишь руки, то я! — мужчина отдёрнул пиджак в кармане которого виднелась ручка от дамского револьвера.

— Успокойтесь, — я попытался встать и тут же сел — изображение поплыло. — Откуда у вас вообще, ствол, Аарон?! Особняк находится на границе…

— Мне проще перечислить, в каких штатах у меня нет разрешения, чем те, в которых есть. Запомните все, — он вытащил оружие и взял в руки, — я не хочу решать проблему насилием.

— Да хватит уже пресмыкаться перед этим молокососом, Рон! — Ольга, всё ещё выглядящая куда более зловеще, чем обычно, выпятила свои глаза, сидя на стуле. — Покажи, кто тут главный!

— Уймите свою спутницу, Аарон! — я глядел на то, как Роберт молча стоял, как он выглядел и смотрел, и мне было неестественно страшно.

— А ты кто вообще такой?!

— Бывший детектив, солнышко, очень уважаемый, и если он говорит «успокойся» — успокойся.

— Ты ещё будешь меня успокаивать?!

— Просто помолчи! — понимая, что всё это не сработает, я с трудом поднялся на ноги и пошёл к Роберту со спины.

— Я сказала успокойтесь! Я — главная на этом мероприятии! Пожалуйста! Мистер Аарон, уберите пушку!

— Я спокоен, как камень, девочка, но у твоего муженька взгляд, как у маньяка, так что я лучше откажусь.

— Не обращайся так к моей жене! — бутылка вина на случайном столе оказалась мне как раз кстати.

— Врежь ему, Рон! Выстрели!

— Заткнись!

— Как ты сейчас сказал?!

— Я сказал: заткнись!

— Успокойтесь! Роберт!

— Я не буду терпеть этого в моём доме! Может это вообще была она!

— Какой смысл Ольге убивать твоего отца?!

— Этот напиток предназначался мне! Я точно знаю! Эта сука не была бы!.. Сейчас я!

— Роб!

Удар. Треск стекла. Выстрел. Роберт Уотерсон, получив бутылкой вина по голове, упал, оглушённый ударом. В тот момент я был абсолютно уверен, что я, пускай и на короткое время, но потерял лучшего друга. Выстрел, сделанный Аароном Пинкманом, оставил след в мраморном полу и, рикошетом попав о окно, отправил воинствующую Ольгу прямо в очень плохо сыгранный обморок — подскользнувшись, она пала прямо в руки своему любовнику и изо всех сил изображала изнеможение. Ровно на две секунды воцарилась желанная тишина, чтобы затем быть разорванной воплями гостей.

— Джейсон, — Лилли подошла ко мне, на её лице читался испуг, на моём — усталость. — Ты его… сильно?

— Нет. Не сильнее, чем нас отметелили на его мальчишнике — он даже не в отключке, — я указал пальцем на своего друга, который, лёжа на полу, кряхтел что-то очень злобное, но нечленораздельное. — Ты сказала… Дай мне присесть, пожалуйста… Ты сказала, что всё… может быть не так, как кажется? О чём ты говорила?

— Во-первых, Ларри недавно пережил инсульт, — начала она и сразу же повергла меня в шок. — У него было слабое сердце — он мог вполне умереть от волнения, когда увидел труп.

— Но почему тогда он показал на вас?

— Не знаю. Правда не знаю. Но если откинуть версию об убийстве?

— Если откинуть… Подожди, что ты? Герберт мёртв, осколков нет, а убийца!..

— Всё ещё в здании — да. Из здания никто не выходил — к Роберту подбегал Джим и сообщил, что всё перекрыто, но никто даже не пытался убежать. И убийца здесь, и осколки рядом — успокойся.