Сказал мне Пашка то, что стоило понять с самого начала, друзей здесь у меня нет и не будет. Я у себя одна в этом мире.

– Давай, Лер, я покажу тебе как сделать кокон, – прежним, знакомым тоном сказал Пашка, и мы начали готовиться к ночёвке.

Заснула я только под утро. Сначала, мне не давал спать богатырский храп моих соседок по хижине. Храп, оказывается, проблема для всех миров

А потом начался ливень. Да что там, на хижину обрушился водопад, и я всерьёз опасалась, что нас смоет. Но мои соседки по сарайчику спали мёртвым сном, и умом я понимала, что, значит, бояться нечего. Но сердце бешено колотилось, и хотелось сорваться и спрятаться где-нибудь в более надёжном месте.

Так я промучилась почти до утра, и задремала почти на рассвете. И только заснула, как меня грубо растолкали.

– Эй, фея света, вставай, – насмешливо раздался надо мной голос.

Я открыла глаза, увидела Никту и застонала… О, нет. Это не сон. И мой бред ещё не закончился. Я всё тут же, типа в другом мире.

– Пойдём, сегодня с утра побуду твоей нянькой. Советую поторопиться, если хочешь, чтобы еды хватило.

Я вынырнула из своего кокона.

– Помоги сложить, – попросила я.

– Вот смотри, – Никта потянула за край, чуть растягивая, а потом прихлопнула как гармошку, и ткань сжалась.

Я попробовала, но у меня ничего не получалось. Я колотила по полотну, а Никта, глядя на мои попытки заливисто смеялась.

– Чего веселимся, девчонки? – заглянул к нам Пашка. – Доброе утро, Лер. Как прошла ночь? – осторожно спросил он.

– Отлично, – процедила я. – Паш, а знаешь, почему у свиньи нос пятачком и хвостик крючком?

– Нет, – напряжённо спросил Пашка.

– Одна фея наколдовала. Когда училась феячить. Неудачный эксперимент.

– Понял… Никта, выйди, – отдал он резкий приказ.

К моему удивлению, Никта не возмутилась, не стала перечить. Послушно вышла. Пашка подошёл ко мне и обнял.

– Ну, Лерунь, ну чё такое? Неужели так плохо всё? Отнесись к этому как к приключению. Опасному, но мы не позволим, чтобы с тобой что-то случилось. Зато и у нас много интересного есть. Я покажу тебе макинтошку, он тебе понравится…

– Кто это? – шмыгнула я носом ему в грудь. Название мне уже нравилось, похоже на капитошку.

– Не скажу, пусть для тебя будет сюрприз.

– Только один приятный? На сто неприятных?

– Нет, не один. Ты увидишь небо Марсезы, окрашенное во все оттенки фиолетового, с огромным сиреневым шаром на полнеба. Увидишь парад планет, когда один за другим на небе выстраиваются семь спутников. Ты увидишь настоящие звездопады во время фазы Ландрия. Не такие как у вас, а настоящие, яркие, как будто звёзды летят на тебя и падают в кусты рядом, – шептал мне Пашка, гладя по лицу и сцеловывая слёзы. – Я проведу тебя по настоящим облакам в Миногоре, я покажу тебе золотой туман Альгарры, россыпь аметистовых огромных цветов на скалах Даррадума, где добывается бельвейль. Ты увидишь райских птиц акхэнэ, чьи трели излечивают сердце…

– Пол…

Прервал поток успокаивающей терапии от Пашки верховный, беспардонно заглянувший в нашу хижину в поисках оного. И осёкся, увидев меня в объятиях Пашки.

Пашка оторвался от моего лица, взглянул на главного.

– Освободишься, подойдёшь, – атон развернулся и ушёл.

Пашка вздохнул.

– Иди, – сказала я, отстраняясь.

– Я пришлю к тебе Никту.

После лёгкого завтрака «пряником» и чем-то похожим по вкусу на сыр, а по виду на халву, я сидела и била баклуши на крыльце хижины, в которой проснулась в первую ночь. Наш выход задерживался.

– Почему? – спросила я Пашку.

– Ждём.

– Чего? – спросила я.

– А никто не знает, – подмигнул мне один из рядом находящихся воинов, из нашего отряда. Самый говорливый и язвительный. Я запомнила его имя – Сверч. – Может, атон решил тебя пожалеть?

От тех, кто тусил рядом и услышал его, раздались смешки.

– Или нас, – встрял другой. – Понятно же, что долго не пройдём. Так лучше провести полдня здесь, чем в джунглях.

Сверч, как и его сотоварищи, хмыкнул. Джунгли у них назывались по-другому, но мой переводчик переводил их так, чтобы не забивать мне голову лишними названиями, и так их было много.

– Не говори ерунды, Сверч. Что-то вы разболтались. Заняться нечем? – осадил их Павел.

– Так и нечем, – развёл руками Сверч. – Вчера к походу всё готово было.

– Мы ждём посланника от императора, – хмуро сказал Пашка.

– Ну да, а то, что он прибудет, фея нашептала? – хмыкнул Сверч и игриво мне подмигнул.

Я робко улыбнулась. Сверч хоть и любил позубоскалить, но без оскорблений, и хоть как-то разряжал эту атмосферу суровости от нахмуренных и чем-то озабоченных мужчин, находившихся в лагере.

Посланник, кстати, приехал. Они что-то горячо обсуждали с атоном. Ну как, горячо. Горячился посланник, атон слушал его не шелохнувшись и не выразив ни одной эмоции.

Потом они направились в мою сторону:

– Покажи мне её, покажи, – воодушевлённо приставал к атону собеседник. – Какая она? Такая же как Даяна? Или лучше? Скажи же, скажи.

Они подошли ко мне, и атон кивнул в мою сторону:

– Вот.

Его собеседник перевёл взгляд и растерянно на меня уставился. Он таращился на меня долго.

А потом спросил:

– Вы уверены?

– Нет. Её магия пока не проснулась.

– Ну… кхм-кхм…

– Что-то не так? Подавились? – спросила я недружелюбно.

Интересно, что со мной не так? Как же выглядят в их мире феи, что я прям несуразица на их фоне.

– Что? – не понял тот.

Атон выразительно приподнял одну бровь и предостерегающе на меня посмотрел.

– Лер, это императорский сановник, виджи, – с намёком сказал мне Пашка.

– Так представился бы, я б знала, – буркнула я.

Нет, ну смотрят как на мартышку, а я должна знать, кто тут есть кто, и как с кем разговаривать.

– Ну-у… Наверное, что-то из этого и получится, – подытожил императорский сановник. – Поспешу обрадовать императора.

Он потерял ко мне интерес, и они с атоном ушли.

Через какое-то время была дана команда отчаливать. Как объяснил Пашка, мы, отрядом, идём отдельно вперёд. Как разведчики и не теряя времени. Потому что армии придётся прорубать себе дорогу в джунглях и прочие замедляющие темп прелести, когда идёт толпа народу.

В вещевом мешке Пашка заботливо мне отказал.

– Тебе и так тяжело будет, Лерунь. Иди налегке. И пояс пока не надо тебе, он тяжёлый. Давай ты мускулы немного наработаешь, потом и пояс повесишь, ладно? А пока если что, обращайся к любому из нас.

– Паш, ты сам говорил, что я должна быть самостоятельной.

– В меру, Лерунь, в меру. Первые дни у тебя задача хотя бы идти самостоятельно, а то мне придётся тебя на себе тащить.

– Не придётся, – вспыхнула я. – Я что, по-твоему, совсем изнеженная? Я даже как-то в горный поход ходила!

Пашка вздохнул и потрепал меня по голове, взъерошив волосы.

– Завяжи хвост какой-нибудь, за всё цепляться будешь. Не упрямься, – попросил он.

Я попросила дать кусок узкой полоски их ткани. И потребовала, чтобы он замотал мне волосы как бинтом по всей длине от основания головы до конца волос, оставив лишь маленький кончик.

– Теперь про обувь. Держи.

Пашка протянул мне обувь, похожую на его и остальных воинов в отряде. Неудобную и грубую с виду. К ней ещё прилагалось что-то вроде портянок – кусок ткани, которым надо заматывать ногу, чтобы в грубых местах не натёрло ногу. На подошве у неё было много острых шипов – как иголками ежа вся утыкана. Ага, спасибо, а если я на что твёрдое наступлю, эти иголки мне в ступню вонзятся?

– Что это? – брезгливо взяла я за краешек эти говнодавы и покрутила перед лицом, рассматривая.

– Обувь, что…

– Из чего она сделана? Тоже из шкуры дракона?

– Нет, это заговорённая магами кожа существа из нижнего мира – не спрашивай, ты не захочешь это знать.

– Тоже и в воде не тонет и в огне не горит? – спросила я.