В Благовещенском соборе Кремля находилась еще одна Богородичная икона, связанная с Константинополем. Она была привезена митрополитом Пименом в 1381 или 1388 году и получила название Пименовской. В Москве образ почитался чудотворным, существовал обычай посещать с ним дома горожан, «иже от веры мнози желаху тогда видети в дому своем образ той Богоматери». Летописная запись за 1404–1407 годы повествует о том, как московский купец Тютрюм упросил соборных священников принести святой образ в его дом и отслужить перед ним молебен⁶⁹. Во время службы «миро шло от главы Ее». Возможно, свидетелем таких чудесных посещений случалось быть и отроку Нилу.

Храмы, иконы и фрески, дошедшие до нас с тех далеких времен, свидетельствуют о высоте духовной культуры, формировавшей русских святых. Однако в каком обществе им доводилось жить? «Нужно сказать, что расцвет русской святости и искусства контрастировал с тягостной действительностью не только в плане государственном, но подчас и в плане церковном», – точно заметил Л. А. Успенский⁷⁰.

Год 1425-й, в который закончилось правление великого князя Василия Дмитриевича, был своеобразным рубежом, отделившим одну эпоху от другой. К концу 1420-х годов друг за другом завершили свое земное поприще ученики преподобного Сергия Радонежского, создавшие множество монастырей в городах и в лесной глуши. Они были создателями Святой Руси. Монастыри, основанные в начале XV столетия, к середине века еще не утратили того духа подвижничества и горячей веры, который вдохнули в них святые основатели. В это время в любой обители можно было встретить преподобных среди монастырской братии. Однако Святая Русь – это понятие исключительно духовное. Само человеческое общество продолжало жить по законам греха, мало меняясь к лучшему. И этот полярный контраст двух миров простым, незатейливым образом, и даже ненамеренно, показан в Житии малоизвестного северного святого – Иродиона Илоезерского. Там есть один примечательный эпизод. Подвижник построил себе келью на берегу озера Ило для уединенной молитвы. Но этот же берег облюбовали для своих развлечений жители села, находившегося за озером. В праздничные дни они приплывали сюда на лодках целыми семьями, пели, плясали, прыгали через костры, пили и сквернословили. Святой Иродион, хорошо слышавший через стены своего жилища происходившее на берегу, продолжал возносить свои молитвы, а мир вокруг был поразительно глух и равнодушен к обитателю кельи.

Святые были людьми непонятными, чужими – «не от мира сего», поэтому мир ненавидел их. Многие подвижники погибли в своих лесных пустынях от рук разбойников и жителей соседних деревень. Иову Ущельскому после долгих пыток отрубили голову, Агапита Маркушевского убили и бросили в реку. В возрасте пятидесяти лет погиб вологодский святой Симон Воломский: крестьяне кололи его ножами, прижигали огнем, а потом отрубили голову. Адриана Монзенского задушили, привязав к полозьям саней. Преподобные Григорий и Кассиан Авнежский были убиты в своем монастыре. И этот скорбный список можно продолжить. Убийцы наверняка были крещены в церкви и носили нательные кресты под рубахами, однако Евангелие так и осталось для них закрытой книгой. Историки говорят, что воцерковление русского общества началось только в середине XIV века. Вопиющим выглядит поведение воинов и князей на землях соседних княжеств. Они жгли храмы и монастыри, убивали священников и монахов, продавали в рабство своих же соотечественников. Игумен Кирилло-Белозерского монастыря Христофор потратил немало средств из монастырской казны на выкуп русских людей, попавших в плен во время княжеской междоусобицы. Правда, однажды звенигородский князь Юрий Дмитриевич из уважения к кирилловскому игумену отпустил пленных даром.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.