На второй день его самовольного заточения происходит еще одно нападение. В общем-то, ничего удивительного в свете того, что Драко удалось узнать за это время. Но, прибыв на место, он на несколько минут теряется в потоке информации. Жертва, утверждающая, что на нее напала не кто иная, как Гермиона Грейнджер, все еще осталась ведьмой. По какой-то причине преступница не довела дело до конца. Единственное, что приходит в голову, — считать случившееся предупреждением. В отчете Драко умышлено формулирует показания таким образом, чтобы настоящая внешность нападавшей была не более, чем очередной иллюзией. В голове крутится насущный вопрос: обнаружит ли он палату пустой?

В итоге Драко решает рискнуть. Рискнуть как минимум своей новообретенной репутацией и как максимум жизнью, если что-то пойдет не так. Вызвав домовика, он отдает приказ принести все необходимое в госпиталь. «Если мне хватит сил, уже к вечеру Гермиона снова будет самой собой».

***

В Мунго ждет не самый приятный сюрприз. Гермиона в палате, но у смотрового окна застыл Поттер в компании, пожалуй, самого раздражающего Драко человека — Рона Уизли.

Рыжее недоразумение то со взглядом, полным неверия, пялится на кровать, то недобро косится на глиф, размещенный на двери. И то, и другое одинаково неприятно проходится по нервам ржавой пилой.

— Вам лучше отойти от стекла, — Драко вовсе не жаль, если с этой парочкой что-то случится, но не хотелось бы оказаться замешанным в нападении на две трети Золотого трио.

— А тебе лучше не указывать нам… — Уизли замолкает, остановленный рукой Поттера.

— Малфой, — снова это сдержанно нейтральное приветствие. — Почему ты здесь? Тебе удалось что-то найти в воспоминаниях? — Поттер заметно нервничает.

— Да. Я почти уверен, что знаю, что с ней, — Драко смотрит только в зеленые глаза Поттера, стараясь полностью игнорировать рыжее пятно на периферии зрения.

— Ты можешь это исправить? Или стоит обратиться к Барлоу? — странно видеть, что Избранный и сам старается не обращать внимания на друга.

— Гарри, тебя в последнее время не били по голове? Это Малфой! Он ни за что не станет помогать Гермионе. Я отправлю сову, — Драко шумно выдыхает и закатывает глаза, хватая проходящего мимо Уизли за локоть.

— Стоять! Включи мозги! Именно из-за Барлоу вы не знали, где она. Он навешал всем лапши на уши про Австралию. И он единственный, кто точно знал, что с ней произошло, но не потрудился помочь Грейнджер, — ее фамилия неприятно скребется в горле.

— К чему ты клонишь? — не унимается Уизли.

— Ваша подруга — его личный эксперимент. И ему абсолютно все равно, что будет с ней и с ее жертвами, — Поттер шагает, ближе привлекая внимание.

— Жертвы… — «Мальчик-который-выжил стал гораздо умнее за эти годы. А может, и всегда был, просто не особо выделялся на фоне маглорожденной подружки». — Тебе не показалось тогда, в Лютном, ведь так? — Драко качает головой. — И Барлоу знал?

— Скорее всего. Мне не верится, что начальник Отдела Тайн менее сведущ, чем я, — отпустив руку Уизли, Драко подходит ближе к смотровому окну. — В чем-то я даже понимаю его. Барлоу — фанатик. Разгадать очередную тайну для него важнее чьих-то жизней.

— Но ведь она умирает! — Уизли, кажется, все еще не может поверить в происходящее.

— На самом деле нет, — две пары глаз в шоке сходятся на Драко. — Она гораздо больше жива, чем когда бы то ни было.

— О чем ты? Она похожа на труп, — Поттер не выдерживает. Но Драко совершенно не знает, каким образом объяснить происходящее с Гермионой.

Чуть дрогнувшие ресницы на скелетообразном лице подсказывают, что их подслушивают. Жестом попросив следовать за ним, Драко направляется в небольшую зону для посетителей, расположенную в середине коридора у завешенного жалюзи окна.

Тяжело опускаясь в кресло, он начинает рассказ, попутно пытаясь выстроить все по полочкам у себя в голове.

— Какое-то время назад Грейнджер загорелась поисками одного древнего артефакта. И — что, впрочем, не удивительно — она его нашла. Но камушек оказался с сюрпризом. Не просто безделушка с проклятьем, гораздо хуже. Или лучше. Зависит от того, с какой стороны посмотреть, — перед глазами снова встает туман, льющийся из «Сердца».

— Так все это из-за артефакта? — Поттер снова берет себя в руки.

— Из-за того, что было в нем, — Драко подходит к самому зыбкому месту своей теории.

— И это что-то сейчас контролирует тело Гермионы? Мы можем это вытащить? — «Уизли, оказывается, не всегда идиот».

— Мы можем попытаться, — Драко выделяет голосом последнее слово, потому что не особо надеялся на успех. — Но оно не контролирует ее тело. Это и есть Гермиона.

— Гермиона никогда не стала бы нападать на людей! — и Поттер прав. Человек, которым когда-то была Грейнджер, не стал бы.

— А если бы у нее не было выбора? Хищник убивает не потому, что хочет, а потому, что такова его природа, — Драко хмурится, собираясь с духом. — Я предполагаю, что артефакт не принадлежал Морриган. Он и есть она. Ее суть и магическая сила.

— Морриган была вейлой, ведь так? — «Внимательно слушал сказки в детстве».

— Гермиона — вейла? — Поттер потрясенно переводит взгляд с Драко на дверь палаты.

— Нет. И нет. Морриган была суккубом. И теперь им может стать Грейнджер, — «Ну вот. Приговор произнесен».

— Малфой, объясни нормально. Что это за тварь и что нам делать? — Поттер устало трет переносицу, задрав очки на лоб.

— Суккубы, в отличие от вейл, не вид волшебных созданий, — «Как же там было…» — Скорее, сгусток магической энергии с долей разума. Вне тела они существовать не могут. Я понятия не имею, как удалось запечатать эту силу в камень, — Драко нервно ерошит волосы. — Когда Грейнджер сняла заклятия с артефакта, то, что хранилось внутри, почувствовало ее слабость, соблазнило и заставило коснуться камня.

— Какую слабость? — Уизли явно не нравится то, что он слышит.

— Она постоянно сдерживала себя. Ставила что угодно выше своих желаний. Переживала, что ее настоящую не поймут и не примут. Боялась быть собой, — «Еще бы пару месяцев, и смог бы заставить ее раскрыться». — Сила суккуба вступает в симбиоз с личностью, стирая все надуманные рамки. Превращает носителя в эгоистичного социопата, питающегося чужой магией, — глаза Драко сами скользят к еле различимому силуэту на кровати. — Так что то, что находится сейчас в палате, эта самая что ни на есть настоящая Гермиона Грейнджер. Без морального компаса и тормозов.

— Ты сказал, ее можно спасти? — Поттер явно ошарашен, но все-таки старается выкарабкаться из переживаний и сосредоточиться на призрачной надежде.

— Мы можем попытаться. К сожалению, я не знаю, как вернуть это обратно в камень. Только перенести в другого носителя. Нужна девушка, также подавляющая часть себя. Я думаю, что смогу провести ритуал, но нужно поспешить. В легендах говорится, что этой силе нужно какое-то время, чтобы прижиться, — Драко и сам понимает, что идея далеко не лучшая. Но это — единственная лазейка, которую ему удалось найти, учитывая, что неизвестно, когда состояние Гермионы станет перманентным.

— А знаешь, что думаю я? — неожиданно подает голос Уизли. — Все это — полнейший бред. Если она такая сильная и опасная, почему все еще торчит в палате?

— Подозреваю, что Барлоу как-то привязал ее печатью, — Драко очень старается не сорваться. «И зачем только шрамоголовый его притащил». — Она не может надолго покинуть запечатанное пространство.

— Бред. Это все только твои домыслы. Не знаю, зачем это тебе, но я не позволю над ней и дальше издеваться.

Из-за того, что Уизли ближе всего к палате, он добирается до двери первым. Драко краем глаза замечает, что Поттер тоже бежит за другом, но они оба опаздывают.

Осколки глины еще не коснулись пола, а рыжий дурень уже платит за свое опрометчивое решение. Она быстрая, слишком быстрая для него. Да и для любого нормального волшебника. Голубые глаза стекленеют, и тело замирает у самого входа.